Близкое эхо: Магия поэзии: «Флейта в камышах»

                                           "Среди тех миров, что не подарены человеку природой,

                                    а сотворены из материалов его собственного духа,

                                    мир книги - величайший"

                                               Герман Гессе. 

               «Флейта в камышах» - под таким название живёт в читательских сердцах  вторая книга стихов поэта, драматурга, прозаика, автора-исполнителя, засл. артиста РУ, члена Союза писателей Владимира Игоревича Баграмова.
                   Знакомство поклонников таланта В. Баграмова с его новыми стихами началось в сентябре в музыкально-поэтическом клубе «Арча», продолжилось в Туркестанском доме офицеров (театре «Алладин») и на традиционном фестивале авторской песни и поэзии-2009 «Осенний аккорд» в горном Ходжикенте, где они прозвучали под гитарный аккомпанемент в задушевном артистичном исполнении Романа Мусина, Геннадия Арефьева, Арнольда Смородина и других мэтров бардовского искусства. В настоящее время готовится сборник прозы-фантастики, куда войдут романы: «Время Антихриста», «Ной», «Страна убитых птиц», повестей и рассказов, а также новая книга стихов. Но уже сейчас нетерпеливые читатели знакомятся с этими произведениями в эксклюзивной электронной версии, предназначенной для близких друзей и верных почитателей баграмовского литературного творчества, а также на музыкально-поэтических средах в Ташкентском доме фотографии столичного клуба авторской песни и поэзии «Арча».
           Так чем же интересен этот автор на современном книжном рынке, изобилующем новыми именами и преимущественно женскими: В. Токарева, Т. Толстая, Л. Улицкая, Л. Петрушевская, Д. Рубина, Г. Щербакова? При всём различии, женская проза автобиографическая, психологическая, на уровне подсознания солидарно выражает тоску наших современников по идеалу.
               Ташкентские поэты  Абдулла Арипов, Александр Файнберг, Владимир Баграмов, Сабит Мадалиев, Рим Юсупов, Рифат Гумеров, Бах Ахмедов, Николай Ильин, Татьяна Попова, Вика Осадченко, Ян МакМИЛЛАН, Светлана Вдовина, Гуарик Багдасарова, Алексей Кирдянов, Наталья Ерёменко, Станислав Колчин с их восточным миросозерцанием и обострённым ностальгическим чувством Первородины внесли свою свежую струю в осмысление современного, достаточно противоречивого «переходного» бытия, не утратив при этом связь с прошлым культурным наследием.
             Благоговение перед жизнью раскрывается в ярком художественном облике поэтической Вселенной Пушкина, Блока, Цветаевой, Ахматовой, Есенина, Тарковского, Файнберга, Баграмова. Он воистину созвучен современности. То же самое можно сказать о «Бранденбургских концертах» И.С. Баха и «Временах года» А. Вивальди с их ярко выраженным соло флейты. Всё в мире взаимосвязано. Всё движется по вечным «божественным законам». И мы только начинаем постигать их заново, открывая новый стихотворный сборник В. Баграмова «Флейта в камышах» и осознавая исповедальность строк автора о предназначении поэта, достойных быть унаследованными от нашего великого пращура, ведь поистине: «Всё от Пушкина» (Ф.М. Достоевский).

***
Светла печаль моя, светла,
в бессоннице душа промокла,
и ветра майского метла
шуршит в мои пустые окна.
Как трудно веровать в покой,
пересекать сомнений рифы,
беззвучно плакать над строкой,
искать слова и строить рифмы,
и, ощутив стиха накал,
шепнуть тихонько: «Боже правый,
я эти строки не для славы,
от безысходности писал…»,
в поля российские окрест
ныряю сумасшедшим взглядом,
и за отчаянье награда –
стихов и прозы Эверест.
Зачем, кому? Ветров метла
Шуршит в мои пустые окна,
Светла печаль моя, светла,
В бессоннице душа промокла».
2009
                      Эта тихая доверительная исповедальность голоса поэта - потайной ключ к душевной кладовой автора нового поэтического сборника. Она объясняет многое – и высокую патетику патриотических циклов «Спасите наши души», «Клочки из записной книжки»: «На время жаловаться – грех», «История – пеньковая верёвка», «Исааку Бергу – узнику лагеря Майданек», «Победа». Эта предельная высота искреннего самовыражения сквозит в лирическом цикле «Земляника с перцем». Как на духу, автор не скрывает своей горькой иронии по отношению к человеческим порокам в саркастических афоризмах о «пушкинистах» и «графоманах». Лёгкая самоирония относительно собственных человеческих слабостей проскальзывает в автобиографических монологах «Отпуск в тайге» («…Я живу, родная, просто – звероватый мой уют») в сцене покаяния в храме Христа Спасителя («Прости, старуха, видно, я неверно жил, тебе покаюсь – потерял дорогу к Храму»).
                     Самое главное, она объясняет читателям вселенскую грусть поэта о многих покорёженных судьбах - невинных людских жертвах прошлого века: Октябрьского переворота, второй мировой войны, сталинских репрессий, долгостроев мирных дней: «Двадцатый век», «Монолог очевидца» («Вот и жизнь прошла – темень тьмущая, /ляжем в вечный лёд под обрез сует,/у беды глаза завидущие,/ даже мёртвыми не побрезгует./ От глухой тоски ночью длинною/ чифирок кипит – средство верное,/а тайга шумит глухариная, /во все стороны непомерная» 1983., Тында, Бам).
                По мнению философа прошлого века К. Юнга, «творец в высочайшей степени объективен, существенен, сверхличен, пожалуй, даже бесчеловечен или сверхчеловечен, ибо в своём качестве художника он есть свой труд, а не человек». В качестве художника он и есть в высшем смысле этого слова «Человек», коллективный человек, носитель бессознательно действующей души человечества. В этом его призвание и бремя: всё остальное, что придаёт ценность обычной человеческой жизни, даже любовь к женщине, он приносит в жертву искусству, в данном случае, искусству слова.
             Быть может, поэтому так пронзительны лирические стихи поэта, посвящённые любимой женщине, в цикле «Земляника с перцем»:

 «… А осень носит листья в подоле,
Зима ветрами в двери к нам стучится.
Поэты не исчезнут на земле,
 пока твоё лицо им будет сниться.


Из дальнего предела позови,
Удавкою свернётся память-лента.
Прекрасен мир, где волосы твои
Полощутся фонтанами Ташкента»
2004.

                  Жизнь – слишком всеобъемлющее понятие, чтобы быть осмысленным в одном литературном произведении или даже одной книге. В. Баграмову-художнику подвластны поэзия, проза, драматургия, авторская песня – это всё грани его души, жаждущей творческого выражения в познании бытия и одновременно это судьба творца, более значительная, чем его личная биография.
                      Писателю и поэту В. Баграмову необходимо отделить от себя слово, чтобы оно принадлежало не только ему и его мимолётному душевному состоянию, но нам всем, чтобы в нём чувствовалась принадлежность разным судьбам. Оно исходит от него, чтобы жить своей независимой жизнью в его произведениях.
                        Родиться может лишь то, что выношено: таков закон искусства. Здесь временем ничего не измеришь: «Не написал – случилось так» (А. Вознесенский). В. Баграмов учится этому ежедневно в страданиях и терпении, которым он благодарен: они не ожесточили его, а научили быть снисходительным и мудрым по отношению к жизни и людям.
                        Несмотря на внешнюю лёгкость формы стихов, их особую распевную интонацию, неповторимые ритмы, не всегда согласованные с традиционным размером стихосложениия, - парадоксально, но быть может, поэтому они так легко ложатся на музыку бардов, - поэзия В. Баграмова глубока и многогранна по смыслу, внутреннему содержанию. Она учит нас, прежде всего, патриотизму в его первозданном смысле – «чувству Родины не в условности территории, а непреложности памяти и крови» (М. Цветаева), когда Первородина внутри нас и потерять её можно лишь вместе с жизнью.
                      Поэзия В. Баграмова сказочная и одновременно реалистичная, возвышенная и прозаичная, временами мечтательная, иногда драматичная, как сама жизнь. При всех этих оттенках содержания, она всегда подлинная. Стихотворная речь В. Баграмова непринуждённая, естественная. Без этого свойства не возникнет та, обладающая внутренней свободой и самостоятельностью поэтическая действительность, которая присутствует в книгах «Босиком по облаку» и «Флейта в камышах» и объединяет их единым эстетическим вкусом их автора. Достичь этой непринуждённой свободы невозможно, по мнению автора, с помощью выучки, тренировки, упражнений или, хуже того, подражания великим мастерам литературы. Может получиться в итоге такой казус, - предупреждает в своих сатирических стихах В. Баграмов:

***
«Умильно стонет поэтесса:
Ах, Пушкин был такой повеса!
Какой был шанс, и очень плохо –
Я рождена не в ту эпоху,
Лишь Пушкин мог меня понять,
И мы могли вдвоём сиять…»
А мне кошмарный сон приснился,
Прости нас, Боже, за грехи!
Поэт в Лицее застрелился,
Когда прочёл её стихи».


                   В подлинной поэзии, по Гегелю, сама жизнь, сама реальность воссоздаваемого события или переживания свободно осознаёт себя. Если философ, историк, публицист говорят нечто даже самое важное о жизни, то в поэзии сама жизнь словно говорит о себе и бьёт свежим кастальским ключом вам в лицо.
                    Поэтому над всей этой возвышенной и низменной художественной действительностью, восозданной в книге «Флейта в камышах», - в мечтах или сновидении автора – так убедительно на наших глазах простирается «Город-поэзия», где улицы названы именами друзей В. Баграмова, а их архитектор-творец бродит по нему до рассвета: «По проспекту Файнберга лужами бреду…», «Улица Балакина, тихие дома…», «Улицею Бяльского походил часок…». Здесь всё так подлинно, значительно и по-детски наивно, что, кажется, спустя века, туристы из будущего спросят гида, а где та улица из сновидений поэта, отмеченная стопами его друзей, по которой:

«До рассвета с птицами бормотал стихи,
Мне обжиться в Городе не дают грехи,
Я звонил риэлтерам, мол, продайте дом,
А они ответили: Приходите сном!».
2009

           Живописная, созерцательно-изобразительная и одновременно предельно выразительная, поэзия В. Баграмова учит нас трепетно относиться к природе и к её божьим созданиям-людям, видеть все краски и слышать потаённые звуки мироздания. С автором двух поэтических сборников мы ощущаем у себя крылья, способные нас с грешной земли перенести на небывалую высоту и пробежаться вместе с ним «босиком по облаку» и не бояться приземлиться при лунном свете на край озера, чтобы на миг замереть от открывшегося чуда и снова задуматься о высоком и возвышенном смысле своей жизни:

 «Сказочное дерево – в росах облепиха –
Серебрится искрами ночью при луне,
В камышах на озере плачет флейта тихо,
Нежная мелодия тает в тишине.


В камышах на озере счастье заблудилось,
В парус ивы с берега шалый ветер дул,
Всё, что в жизни грезилось, так и не случилось,
В камышовом озере месяц утонул»
2008.

Быть может, в этом и есть истинное предназначение поэзии – спасать души?

Гуарик Багдасарова, тел 253-14-06, моб. +99890354-10-17