Впервые с благословения Ташкентского и Среднеазиатского
митрополита Викентия 24 мая 2013
г . в День святых равноапостольных Мефодия и Кирилла,
учителей славянских, во дворе
Представительства Россотрудничества в Узбекистане состоялась выставка икон конца
18-начала 20 вв., приуроченная к 1150-летию славянской письменности.
Об
истории возникновения иконописи и влиянии христианства на развитие славянской
письменности рассказал о. Сергий (Стаценко).
Из
его рассказа пришедшие на праздник гости узнали, что каждая икона из
собрания фонда Ташкентской и
Среднеазиатской Епархии представляет
собой раритет. Больше ста лет назад она могла освящать интерьер
позднее разрушенного храма или «красный уголок» дома первых православных
поселенцев на территории Средней Азии. Потёртые от времени, они донесли до нас
лики издревле почитаемых на Руси святых:
образы Спасителя, Владимирской, Казанской
Богоматери; Сергия Радонежского; Николая Угодника и Георгия Победоносца. Одни
из них с чертами католического барокко 18 века происходят из Белоруссии и
Украины, другие, более аскетичные, традиционные, верные восточному
византийскому канону, – из центральной России.
Иконописное
мастерство в Древней Руси (10-18 вв.) почиталось «богоугодным делом» и
окружалось ореолом большого «нравственного авторитета». Имена Феофана Грека,
Андрея Рублёва и Дионисия упоминаются в летописных источниках вместе с именами князей
и архиереев. Конец 14-го и особенно 15 век – время освобождения и объединения
Руси вокруг Москвы – золотой век русской
иконописи, создавший различные иконописные школы – новгородскую, псковскую,
московскую. Глубокий след в живописи Москвы и Новгорода оставил Феофан Грек, «преславный мудрец, философ,
зело хитрый, среди иконописцев отменный живописец» (Епифаний Премудрый).
Андрей
Рублёв определил особый радостный и светлый характер произведений московской
школы (знаменитая «Троица» А. Рублёва в Государственной Третьяковской галерее). Традиции Рублёва
продолжил на рубеже 15-16 вв. другой замечательный московский художник
Дионисий.
В
17 в. облик древнерусской живописи
кардинально изменился – икона и фреска наполняются формами реальной жизни. С
конца 18 в. и ещё более в 19 веке в лице славянофилов возрождается интерес к отечественной истории, литературе,
иконописи. В начале 20 в. начинается расчистка тёмных икон: исчезают «чёрные
лики» и под их слоем открывается свежая, прекрасно сохранившаяся живопись,
яркое и звонкое древнее письмо, как бы приобретшее с веками особую прочность.
Большая
выставка икон в в Москве в 1913 г . имела огромный успех. Организованные в 1929-30 гг. в
Германии, Англии и Америке выставки русских икон сразу выдвинули их на почётное
место в мировом культурном наследии.
Давно
остались позади времена, когда мы не
умели ценить наши художественные сокровища. И всё-таки, несмотря на популярность и даже современную моду на иконопись, дорога в
своеобразный художественный мир русской иконы для человека рубежа 20-21 веков
не так уж легка. Надо понимать особый
условный художественный язык старых мастеров. Религиозное искусство - не зеркало жизни, а отражение духовного мира.
Отец
Сергий подсказал зрителям, что надо обладать абстрактным мышлением, чтобы
понять «обратную перспективу»,
«изумительную архитектурность» и «симметричность» религиозной живописи.
В господстве архитектурных линий над человеческим обликом выражается подчинение
человека идее собора, преобладание вселенского над индивидуальным. В иконописи
мы находим изображение грядущего храмового или соборного человечества. Такое
изображение должно быть символическим хотя бы потому, что соборность, пока в
человечестве царствует «хаос и раздор», нами
ещё не осуществлена. Икона больше, чем искусство. Пока мы не освободимся от житейских чар и соблазнов –
она не заговорит с нами, не возвестит нам высшую радость – «сверхбиологический смысл жизни и
конец звериному царству» (Е. Трубецкой).
Экспонируемые
в Российском центре науки и культуры иконы
18-начала 20 вв., несмотря на их отход от строгого канона, отразили
традиционные библейские, евангельские и
житийные сюжеты. В них русские мастера передали обширную гамму
чувств: светлое ожидание чудесного в «Благовещении», нежность и заботу
в бесчисленных обликах «Богоматери с
младенцем», тихую скорбь в «Успении богоматери» и открытое горе в «Положении во
гроб», жертвенность в «Распятии» и готовность на ратный подвиг в
«Георгии-Победоносце».
В изображении святых отразилось самое высокое
представление наших предков о человеке, его интеллектуальных и душевных
возможностях, его внутренней красоте и уверенности в себе, душевном покое в
сложном противоречивом духовном мире. В завершение экскурсии в иконографию был показан документальный фильм о праздничных
светоносных росписях Ферапонтова
монастыря в Вологде московского иконописца 16 в. Дионисия в на тему: «Рождество Богоматери».
Общаясь
с необычными выставочными экспонатами, посетители не только могли узнать из
рассказа о. Сергия об особенностях
художественного языка иконописи. Они, преодолевая расстояние между небом и
землёй, реальным и духовным миром, смогли удовлетворить свою потребность в поэзии умозрительного,
отвлечённого, возвышенного религиозного искусства, своё стремление к идеальному
и по-настоящему воочию оценить иконы как неотъемлемую часть мировой
художественной культуры.
Выставка
икон напомнила нашим современникам о вековой национальной русской идее. «Сама
вселенная должна стать храмом Божиим, - писал князь Евгений Трубецкой в
20-годах прошлого столетия. – В храм
должны войти всё человечество, ангелы и вся низшая тварь. И именно в этой идее
мирообъемлющего храма заключается та религиозная надежда на грядущее умиротворение
всей твари, которая противополагается факту всеобщей войны и всеобщей кровавой
смуты»[1].
Назначение
древнерусской иконы – напомнить нам о
смысле духовной жизни и нашем высшем предназначении вопреки «кровавому хаосу и
бессмыслице», сопутствующим всей истории человеческого существования. Ничего, по сути, не изменилось и в 21 веке в противостоянии
добра и зла, мира и войны, только изощрённее стали орудия убийства: беспилотные
самолёты, ядерное и психотропное оружия, террористы-смертники и т.д. и т.п.
На
этом фоне Россия и Узбекистан стремятся
не только укрепить свои позиции на мировой арене, но и более энергично продвигать безусловный приоритет правового
политико-дипломатического урегулирования острых проблем. В. Путин заявил на совещании послов и постоянных
представителей РФ в 2012 г ., что «внешняя
политика России была, есть и будет самостоятельной и независимой. Она
последовательно сохраняет преемственность и отражает уникальную,
сформировавшуюся за века роль нашей страны в мировых делах и в развитии мировой
цивилизации. Она не имеет ничего общего с изоляционизмом или конфронтацией и
предусматривает интеграцию в глобальные процессы»[2]. Это
заявление касалось не только продвижения экономических интересов и создания в
перспективе евразийского экономического союза, но и «углубления интеграционных
процессов на пространстве СНГ» в целом – это
сердцевина внешней политики РФ, курс, рассчитанный на стратегическую
перспективу.
Политика
«мягкой силы» предусматривает продвижение
интересов и подходов путём
убеждения и привлечения симпатий к
России. Она основывается на её
достижениях не только в материальной, но и в духовной культуре, и в
интеллектуальной сфере.
До
сих пор, по словам президента РФ, не
задействован в полной мере фактор русского языка – один из официальных языков
ООН, на котором общаются во многих странах мира.
Праздник
славянской письменности и сопутствующие ему выставка русской иконы в
Российском центре науки и культуры в Узбекистане, а также республиканский Праздник книги,
проходящий под девизом: «Внимание к литературе — внимание духовности,
будущему» ещё раз привлёк общественность узбекской столицы к проблемам
сохранения, чистоты и развития русского
языка и русской культуры наряду с государственным языком титульной нации и национальной культурой - ведь и то, и другое являются неотъемлемой
частью мировой культуры.
Гуарик Багдасарова, искусствовед
http://guarik-guhar.blogspot.com
Комментариев нет:
Отправить комментарий