«Духовность
и просвещенность были самыми сильными отличительными чертами нашего народа на
всем протяжении его многовековой истории”
И. Каримов[1].
В
настоящее время, в начале третьего тысячелетия н.э. и седьмого тысячелетия
человеческой цивилизации люди всей планеты ощутили, как воздух, потребность знания
истории, так как только она может дать человеку духовные ориентиры в
противоречивом настоящем, только она способна вручить каждому из нас путеводную
нить Ариадны, чтобы выбраться из чудовищного лабиринта проблем 20 столетия. Не
только западные, российские, но и узбекские историки (*) (Гуломов Х., Татыбаев А. Центральная Азия и мировая история. -
Т.: Университет, 2004.) нынче совершенно по-новому рассматривают её
главную задачу – проникновение в ментальные структуры прошлого, в сознание и
подсознание человека прошлого, постижение его во всей цельности и
противоречивости. Современные специалисты признаются в необходимости
субъективного ощущения истории, её экзистенциального переживания как судьбы,
рока, завета предков, триумфа и трагедии.
Только "исторический человек" может взять на себя
ответственность за будущее цивилизации. Сегодня отечественные учёные (*) (авторский коллектив учебного пособи
для студентов неисторических специальностей "История
Узбекистана". – Т.: Университет, 2004. и авторы выше названной монографии
"Центральная Азия и мировая история") рассматривают историю Узбекистана в широком
контексте истории Центральной Азии и сопредельных регионов. Такой, по сути,
новый подход позволяет тесно увязывать
основные периоды исторического наследия народов Центральной Азии с
событиями и явлениями глобальной исторической значимости.
В
настоящее время одним из основных направлений внешней политики Узбекистана
является укрепление разносторонних отношений между центрально-азиатскими
странами, такими как Казахстан, Киргизстан, Таджикистан, Туркмения. Это
обусловлено тем, что культура, язык, менталитет народов, которые проживают в
этих странах, имеют глубокие взаимопереплетённые исторические корни. Они тесно
взаимосвязаны в политической, экономической, социальной и культурной сферах
развития. В связи с этим, создан Центральноазиатский международный банк для
сотрудничества, а руководителями этих государств подписаны договоры по
военно-техническому сотрудничеству и социально-экономическому развитию.
Постижение
актуальных проблем богатейшей истории центрально-азиатского региона в широком
контексте развития мировой цивилизации, весомого вклада узбекского народа
вместе с другими народами Центральной Азии в формирование общечеловеческих
ценностей, осознание того, что культура этого региона является многовековым
продуктом самых разнообразных художественных влияний даёт нам возможность не
только выработать чувство толерантности в восприятии и усвоении ценностей
других культур и народов, но и воспитывает в нас качественно новое, глобальное,
общепланетарное мышление – этот безусловный императив нашей эпохи, поставившей
во весь рост проблему выживания человечества.
Наряду
с древнейшими цивилизациями Египта, Месопотамии, Восточного Средиземноморья,
Индии, Китая и Ирана, объединяемых общим понятием Древний Восток, Центральная
Азия по праву считается одной из
колыбелей становления цивилизованных форм жизни. Уникальность Центральной Азии
объясняется ещё и тем обстоятельством, что она была, пожалуй, единственным
регионом, где в своё время были распространены и прекрасно уживались между
собой все мировые религии: зороастризм, буддизм, христианство и ислам.
Именно
на Центральную Азию приходилась значительная часть великого Шёлкового пути.
Благодаря этой гигантской торговой магистрали, уже в древности происходил
интенсивный и плодотворный обмен не только технологическими, но и духовными
достижениями между различными народами. Крупнейший английский мыслитель А.
Тойнби констатировал, что бассейн Окса-Яксарта (древние названия Аму-Дарьи и
Сыр-Дарьи) "представляет собой своеобразный поворотный пункт, как бы
центр, где сходятся дороги со всех концов света… Политические превратности
судеб государств этого региона дают представление о роли, которую сыграл данный
район в культурном становлении ряда цивилизаций". (*) (Тойнби А. Постижение истории. – М., 1991. С. 557-558).
Небывалый
культурный подъём в мусульманских странах в эпоху средневековья дал основание
многим исследователям характеризовать её как эпоху
"мусульманского Ренессанса" (А. Мец) и справедливо выявить следующие
приметы этого явления:
-
Центральная Азия являлась одним из важнейших эпицентров глубоких духовных
поисков в рамках исламского мировоззрения;
-
на протяжении столетий Центральная Азия являлась важнейшим духовным истоком
суфийского мировоззрения и образа мышления. Почти вся средневековая поэзия,
сестра философии, лежала в сфере суфийских идей и образов;
-
иранская и тюркская культуры – это два благодатнейших и богатейших источника,
которые питали с незапамятных времён культуру всех центрально-азиатских
народов.
-
современные специалисты сделали вывод, что изучение истории народов Центральной
Азии на стыке самых различных научных дисциплин выдвинет наиболее плодотворные
идеи и, в конечном счёте, поможет выявить общие
закономерности зарождения и развития человеческой цивилизации и обрести
духовные ценности мирового масштаба.
Историки культуры установили, что
искусство обладает уникальной способностью быть своеобразной моделью данного
типа культуры, поэтому для понимания средневековой культуры имеет особое
значение изучение искусства этого исторического периода. До тех пор, пока
история культуры имеет чисто описательный характер и сводится (как это часто
бывает в этнографической литературе) к последовательному описанию разных
компонентов данного культурного комплекса, скажем, нравов, обрядов, знаний,
умения организации быта, форм общения и т.д., само искусство фигурирует лишь
как одна из областей этого конгломерата. Но как только историк стремится
постичь ту или иную культуру как некую систему, а не простой комплекс различных
продуктов и форм деятельности, перед ним сразу же встает вопрос о
закономерностях сопряжения основных ее сторон, так как в этом сопряжении таится
секрет целостности данной культуры. Поэтому многие историки культуры обращаются
к изучению искусства уже не как одного из многих разделов культуры, а как
такого плода продукта человеческой деятельности, в котором культура изоморфно
себя воспроизводит, моделирует.
Этим углом зрения обладает философия культуры – понятие,
употребляемое в западной философии в смысле осознания сущности и значения
культуры. Термин введён немецким романтиком А. Мюллером (1779-1829). Философию
культуры следует отличать от философии истории, так как процесс культурного
творчества человечества в своих ритмах не совпадает с фазами исторической
эволюции. На это обращает внимание и Ю. Давыдов[3].
В нашем историко-культурном очерке мы
не можем обойтись без этого угла зрения на эпоху Тимуридов. Мудрый царь Соломон
на вопрос: "Что такое благородство?" – ответил: "Золотое яблоко,
просвечивающее сквозь серебристый сосуд". Чтобы представить тот или иной
исторический тип культуры одного региона, её живое обаяние, искренность и
неповторимую красоту, надо суметь увидеть линии всех народов и всех культур на
древней ладони Востока. Эти сложные исторические переплетения мы можем увидеть
в зеркале искусства – этом золотом яблоке прекрасной тысячелетней культуры
Средней Азии, просвечивающей сквозь серебряный сосуд времени.
Таким образом, искусство становится,
прежде всего, самосознанием культуры. Искусство способно портретировать
культуру. Это ее зеркало, "самопознание" культуры. И в средневековом
искусстве, как в зеркале, отразился совершенно особый неповторимый тип
культуры.
Средневековое искусство возникло и
существовало на почве феодализма, более прогрессивной общественной формации,
чем рабовладельческий строй. На протяжении средних веков в Европе, Азии,
Северной Африке образовались огромные этнические группы народов, а затем нации,
до сих пор населяющие земли этих материков. В средние века были заложены основы
национальных культур. Это было время расцвета искусства масс: неистощимая
фантазия народа, множество местных школ, народные представления, мифологический
по характеру реализм, расцвет декоративных форм и прикладного искусства.
Религиозные догматы христианства,
буддизма, ислама накладывали печать на философию, мораль, искусство. Ислам в
Среднюю Азию пришел только в 8 веке, когда народы Средней Азии, претерпев
влияние буддизма, парсизма (зороастризма - религии древних персов),
христианства, выработали своеобразный “иммунитет” в области художественного
мышления, создали свои национальные неповторимые принципы художественного
творчества. Ислам опирался на древнеарабскую, а также иудейскую традиции (Ветхий
Завет). Ранний ислам уделял внимание вопросам культуры и, соответственно,
искусства, отдавая предпочтение ритуалу над мифом, социально-нравственным
устоям, вокруг которых можно было бы объединить мусульман. Основополагающая
цель заключалась в том, чтобы направить правоверного мусульманина к единому
эпицентру мироздания - Аллаху. Лишь позднее были выработаны эстетические
принципы мусульманской веры, которые и сегодня нам могут помочь понять
символику мусульманской архитектуры на территории Средней Азии. Так, например,
купол мечети всегда символизировал божественную совершенную красоту (“джамал”).
Минареты означали божественное величие (“джалал”), а письмена на внешних стенах
мечети увековечивали божественное имя (“сифат”).
Наибольшего расцвета мусульманская
архитектура достигает в 15 веке, когда она входит в повседневную жизнь
восточного города и играет эстетически-воспитательную роль для всех социальных
слоёв населения, определяет вкусы и
формирует чувство Прекрасного. Именно творческая активность «третьего
сословия» внесла много нового в архитектуру этой сложной противоречивой эпохи.
(продолжение последует на примере самой загадочной и притягательной в истории народов
Центральной Азии «Эпохи Тимуридов» -
последняя четверть 14-рубеж 15-16 вв.)
ГУАРИК БАГДАСАРОВА,
Искусствовед,
http://guarik-guhar.blogspot.com
Комментариев нет:
Отправить комментарий