«Былое нельзя воротить… и печалиться не о чем».
Б. Окуджава
Памятник А.С. Пушкину в узбекской столице - символ
присутствия в городе классической русской культуры - перенесли в скверик перед
бывшим Дворцом текстильщиков (ныне площадь перед зданием компании
«Узбекенгилсаноат), на пересечении улиц Бабура и Шота Руставели.
«У нас ведь всё
от Пушкина..." –
заметил Ф.М. Достоевский в своей знаменитой речи на открытии памятника А.М. Опекушина в Москве
в 1880 году. Первому национальному поэту в России и историку своей эпохи, чьё
творчество было «исканием человечности в царстве силы». Творчество Пушкина от
его ранней эпохи до его зрелой прозы и впоследствии журналистики (он был
редактором «Современника») развивалось по спирали как «расширяющаяся
вселенная». Целью художества, как его понимал Пушкин, было познание прекрасного
во всех его формах.
Пушкин
много лет находился в изгнании. Он не умел ладить с царями, уже в 1820 г.
оказался в опале, в ссылке, которая
длилась до самой смерти Александра I. Новый царь
Николай I, расправившись с декабристами, вернул Пушкина
только в 1826 году. Пушкин на эту
милость ответил стансами: «В надежде славы и добра» вместо оды «На восшествие».
Он
был странником, путешествовал по гоам Кавказа, Крыма, по степям Валахии, жил на
берегу Чёрного моря. «Кавказский пленник»,
«Бахчисарайский фонтан», «Братья-роазбойники», «Цыганы» - это были фактически путевые поэмы, как и
его путевой очерк «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 г.». Александр
Пушкин в 1815 г. писал своему другу Константину Батюшкову из своего
поэтического окружения: «Бреду своим путём: будь всякой при своём…».
Образ
пути у меня вызывают историко-литературные реминисценции, прежде всего, связанные
с «Дорожными жалобами», «Телегой жизни», пушкинской элегией «Безумных лет
угасшее веселье» и «Подражаниями Корану». Для меня главный пушкинский завет.
Воспринятый им от старшего поколения и переданный младщему, заключается в
незавиисмости поэта и несуетности вдохновения:
«Служенье муз не терпит суеты.
Прекрасное должно быть величаво».
Это
был идеал, власть которого над собой признал Пушкин в те годы, когда он стал
«победителем-учеником» над побеждённым учителем В.А. Жуковским.
"На Тверском бульваре очень к вам
привыкли!"
- писал Владимир Маяковский в "Юбилейном" в 1924 г. до переноса
памятника в 1950 г. на другую сторону на место снесённого Страстного монастыря, где он стоит по сей
день перед кинотеатром «Россия». Марина
Цветаева любила памятник Пушкину даже за черноту – «в противоположность
нашим домашним богам». В своём очерке
«Мой Пушкин» (1937 г.) она
декларировала: «Памятник Пушкина был
первым моим видением неприкосновенности и непреложности». Первого поэта
России она воспринимала как «свободную стихию»: «свободная стихия» оказалась
стихами, а не морем, стихами, то есть единственной стихией, с которой не
прощаются никогда»[1].
Памятник
Пушкину вслед за поэтом «серебряного века» мы также
воспринимаем и как памятник против расизма, за равенство всех рас, за первенство
каждой – лишь бы давала гения, живой памятник слияния кровей, смешения народных
душ - самых далёких и как будто бы самых
неслиянных. Памятник свободе-неволе-стихии-судьбе- и конечной победе гения: Пушкину, восставшему
из цепей:
«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим пробуждал».
Памятник
М.К. Аникушина А.С. Пушкину в Ташкенте был поставлен в 1974 году по предложению Ш.Р. Рашидова (светлая память
ему!) к 175-летнему юбилею поэта[2]. Когда вы подходили к памятнику со стороны
улицы "Буюк ипак йули" – то
видели, что он "вот-вот шагнёт к вам". Ни у одного памятника в мире нет такого
эффекта порыва! Наш памятник - лучшее творение скульптора Аникушина и самый
лучший из сохранившихся монументов в узбекской столице! Где бы он ни стоял, "к нему не зарастёт народная
тропа..."
В Ташкентском молодёжном экспериментальном
театре «Ильхом» 10 09 1999 Марк Вайль в
спектакле "Свободный роман"
познакомил любителей Мельпомены с оригинальной смелой и ироничной трактовкой
пушкинских произведений: сцен из романа в стихах "Евгений Онегин" ("И даль свободного романа/
Я сквозь магический кристалл/ ещё неясно различал"), "Граф
Нулин", "Каменный гость", "Пир во время чумы",
"Гаврилиада".
Спустя
несколько лет 22 02 02 состоялась
одноимённая премьера спектакля по произведениям А.С. Пушкина «Подражания
Корану». Художественный руководитель
театра "Ильхом" объяснял причины постановки смелого синтетического спектакля
по мотивам свободного прочтения пушкинского «Пророка» и «Подражания Корану»:
«Поэтический дух Пушкина – русского поэта с африканскими корнями – оказался как
бы НАД всем, включая и национализм, и
религиозные ограничения. И, б.м., именно потому, что русский поэт Пушкин был
НАД – он и написал «Подражания Корану» -
одно из самых уникальных его произведений» (Марк Вайль).
Последняя
сура в пушкинском цикле «Подражания Корану» - притча
о путешественнике, который не верил в Бога. Однажды он уснул в пустыне,
проснулся уже старым, больным, слепым человеком. Явившийся Всевышний дал ему вторую молодость,
несмотря на неверие, и открыл ему глаза
на сущность вещей: «И чудо в пустыне тогда совершилось:/ Минувшее в новой красе
оживилось». «Святые
восторги наполнили грудь: И с богом он дале пускается в путь»[1].
Кстати, Рустам Шагаев –
известный узбекский
журналист и фотограф, заметил и заснял
это удивительное чудо природы: «Кто любит наши горы, знает, что,
не доезжая десяти километров до подножия Чимгана, на левом склоне горы растет
чинара, напоминающая профиль поэта. Сама природа очарована Пушкиным!»[1]
Абдулла
Арипов на 212-летнем юбилее русского поэта (2013 г.) и в последующие годы возле
памятника Пушкину в Ташкенте, как клятву, произносил слова: «Мы признательны
Пушкину за то, что он приобщил наш народ к благородным и прекрасным идеям и
"чувствам добрым". Но Пушкин может быть благодарен узбекскому народу
за то, что он принял и полюбил его как родного сына".
Евгений
Скляревский, создатель
и редактор сайта «Письма о Ташкенте:
«По поводу памятника Пушкину. Я, конечно, не в
восторге от переносов и переименований, но вспомнил, что отец говорил лет 30
или 40 назад: «Развилка проспектов не место для Пушкина, это место для вождя
или идеологического символа очередной эпохи. Памятник Пушкину должен стоять в
тихом скверике, со скамеечками, чтобы любители его творчества могли прийти,
почитать стихи, пообщаться» (Как в Москве на Арбате, если кто в курсе)[3].
А уж отец знал, любил и чувствовал Пушкина так, как более я не встречал».
Многим
из нас трудно свыкнуться с градостроительными переменами в узбекской столице,
ещё труднее – с исчезновением или переносом памятников. У каждого читателя свой
Пушкин. У каждого горожанина - своё
особое отношение к памятнику, внутренняя с ним связь:
Памятнику
Пушкину в Ташкенте
Стоял наш Пушкин непреклонный
Все сорок лет на развилке дорог.
Проехал в ночь по столице тёмной
И встал у новых дворцовых ворот.
Когда-нибудь в разгаре лета,
Кто будет
жаждою томим,
Тот вспомнит
путника Поэта
И чудо, что свершилось с ним.
Он богом был
благословим -
Пустыня ожила пред ним.
Шептал в пути слова молитвы
Под новым пологом листвы.
Под градом желудей созревших
Вдохнул он эликсир, как в детстве,
Прозрачный, горний, накалённый,
Чистейший
воздух во вселенной.
Каждый город имеет облик народа.
Опекушина Пушкин – гордость Москвы.
Аникушина памятник – символ Любви.
Ташкент принял Поэта, как сына родного.
Потомки, племя вдохновенное!
Пусть будет
жизнь благословенна!
«Не рубите сук, на котором сидите,
Монументы классикам не сносите!"
В первый же день
установки памятника русскому поэту на новом месте задолго до официального его
открытия – 15 августа 2015 года – я
наблюдала на остановке «Бунёдкор»
возле парка культуры и отдыха
имени Гафура Гуляма на станции метро Улугбек следующую картину. Это было в
субботу вечером, когда много народу скопилось у центрального входа в парк:
кто-то заходил, а кто-то выходил оттуда, спеша на автобусную остановку, где мы
с приятельницей Евгенией Абалян, возвращаясь с
армянского литературного вечера в музее Тамары Ханум, тоже дожидались своего общественного
транспорта. Молодая семья из четырёх человек взяла такси и коротко
заказала новый маршрут: «К Пушкину!». В этот момент я
окончательно поверила, что Александр
Сергеевич не покинул наш город, а только волей судьбы переехал на
новую жилплощадь.
«Былое
нельзя воротить … Выхожу я на улицу
И
вдруг замечаю: у новых дворцовых ворот[4]
Извозчик
стоит, Александр Сергеич прогуливается…
Ах,
завтра, наверное, что-нибудь произойдёт!»
10/15
08 2015
Гуарик
Багдасарова
Комментариев нет:
Отправить комментарий