Дон Жуан, правильнее Дон Хуан, или Дон Гуан, родился около 1619 года у Тирсо де Молина в пьесе «Севильский обольститель, или Каменный гость». В новые времена этот затертый образ пытались довести до гротеска и абсурда: он оказывается женщиной у Самуила Алешина («Тогда в Севилье»), "ботаником" у Макса Фриша («Дон Жуан, или любовь к геометрии») и даже импотентом у Карела Чапека («Исповедь Дон Жуана»). Есть даже феминистский вариант драмы у Леси Украинки, где Донна Анна показана не жертвой Дон Жуана, а сильной индивидуальностью, совращающей Дон Жуана с пути протеста против общества и толкающей его на путь обывателя.
В море
многоязычной литературы о Дон Жуане лучшими были, бесспорно, русскоязычные
пьесы — «Каменный гость» Александра Пушкина и "Последняя женщина сеньора
Хуана" Леонида Жуховицкого. Лучший фильм —
"Дон Жуан де Марко". Лучшая проза — "Души чистилища"
Мериме. До начала XX века дон Хуан считался настолько народным героем Севильи,
что в испанских театрах в известные дни давали пьесу "Don Juan Tenorio,
caballero de Calatrava" Хосе Соррильи (José Zorrilla). Пишут, что в 1901
году сразу четыре мадридских театра давали эту пьесу — словно в Москве конца
восьмидесятых, где сразу три театра давали чеховские "Три сестры".
«Дон Жуан» (англ. Don Juan) — поэма Джорджа Гордона Байрона, разными источниками характеризуемая как эпическая или сатирическая. Поэма публиковалась отдельными частями с 1819 по 1824 годы и осталась неоконченной к моменту смерти автора. В общей сложности, Байроном были завершены свыше 16 тысяч стансов в 17 песнях, написанных октавами. Произведение, начатое как «поэма в стиле «Беппо. Венецианская повесть», переросло первоначальный авторский замысел, превратившись в монументальную сатиру на тему европейской личности и общества, центральными событиями жизни героя стали флирт и адюльтер. Его герой — мятущийся человек, не хранящий верности никому и ничему на протяжении достаточно долгого времени. Одновременно поэма содержит сатирическую оценку современного — в особенности британского — общества. Это позволяет литературоведам называть «Дон Жуана» ироническим, сатирическим или пародийным эпосом
Русская Байрониада начинается с
пушкинской поры, причём, при участии самого Пушкина: вспомним его единственную,
не изданную при жизни Маленькую трагедию «Каменный гость» - переработку поэмы
Джорджа Гордона Байрона «Дон Жуан», в которой предметом исследования стала
любовь, а темой всех пушкинских «Маленьких трагедий» - трагическая судьба
личности. Художественные открытия Байрона были также использованы Пушкиным при
работе над романом в стихах «Евгений Онегин».
Общей для героев «Маленьких трагедий» идеей-страстью
выступает жажда самоутверждения. Наделённые стремлением к счастью, пушкинские
герои не могут его понять иначе как наслаждение жизнью. Добиваясь счастья, они
хотят доказать своё превосходство, исключительность, приобрести для себя особые
права. В этом они видят смысл жизни. Порочная идея самоутверждения любыми
средствами могла родиться только в жестокий индивидуалистический век, когда
личные желания становятся единственной непреходящей ценностью. На этом
пересечении свободы и своеволия, зависимости и произвола, страсти и рассудка,
жизни и смерти возникают трагические ситуации болдинских пьес, вырастает мысль
о духовных ценностях человечества и подлинном достоинстве человека.
Для «Каменного гостя» Пушкин избрал сюжет древних
испанских легенд и их знаменитого героя, под пером Пушкина представшего
«поэтом» любви. В пушкинском Дон Гуане ещё много от старых обычаев
средневековья: он по-прежнему верный рыцарь короля и хорошо знает, что идёт
против традиции, домогаясь любви вдовствующей доны Анны, которая ежедневно посещает
могилу мужа и скрывает своё лицо за тёмной вуалью, уединившись в своём доме. Но
в целом Дон Гуан и Лаура в «Каменном госте» – люди эпохи Возрождения. В них проснулись
вольные страсти, они радостно принимают жизнь, славят её наслаждения, безоглядно
предаются им, не ведают моральных запретов, церковных и государственных
установлений.
Однако предлагая убитому им Командору
в образе статуи стеречь любовное свидание с его вдовой, Дон Гуан обнаруживает и
свою нравственную ущербность. Его цель
– утверждение себя через чувственные удовольствия – лишён этического начала.
Сохранив традиционную развязку, Пушкин придал ей многообразный смысл. Дон Гуан
падает не от руки Дон Альвара, а от десницы самой судьбы, карающей
преступившего человеческие законы. У Пушкина, для которого в его «железный век»
оставался незыблемым нравственный закон бытия: «Самостоянье человека – залог
величия его», - статуя Командора представляет собой не только старый мир, но и
высшую справедливость. «Самостоянье человека» в пушкинском понимании означало
не попрание общечеловеческой нравственности, а всемерная защита её в условиях
социальной несвободы. Поэтому Дон Гуан, как и другие герои «Маленьких трагедий»
Пушкина, кроме жизнелюбивого вдохновенного Моцарта, терпят поражение, становясь
жертвами соблазнов, искушений века и своих страстей.
Обращение к культурным многовековым традициям спровоцировало появление в русской драматургии ХХ века множества произведений, которые существенно трансформируют общеизвестные сюжеты, актуализируются новой проблематикой: Г. Горин "Тот самый Мюнхгаузен", "Чума на оба ваши дома"; В. Войнович "Снова о голом короле"; Э. Радзинский "Продолжение Дон Жуана"; Б. Акунин "Гамлет. Версия"; А. Володин "Дульсинея Тобосская"; Л. Разумовская "Сестра моя Русалочка", "Медея"; Л. Филатов "Лизистрата", "Гамлет", "Новый Декамерон, или Рассказы чумного города", "Еще раз о голом короле" и другие; Е. Шварц - "Тень", "Обыкновенное чудо", "Голый король", "Красная шапочка", "Снежная королева", "Золушка" и другие.
Замечательный
драматург Самуил Иосифович Алёшин, настоящая его фамилия Котляр (1913–2008),
веселый, умный и проницательный человек, офицер-танкист и участник боёв за
Сталинград, инженер-конструктор и кандидат технических наук, автор популярных
пьес «Директор», «Дипломат», «Восемнадцатый верблюд», «Всё остается людям»,
«Тема с вариациями», создал оригинальные
версии традиционного сюжетно-образного материала: "Мефистофель",
"Тогда в Севилье". Его пьесы широко ставятся вплоть до настоящего
времени, идут в российских, зарубежных и, как видим, одна из них успешно
прописалась в нашем отечественном
театре.
С.
Алёшин в предисловии к одному из своих сборников, вышедшему в 1978 г., пишет:
"Странная вещь – судьба пьес. Некоторые лежат годами… Они ходят от
режиссёра к режиссёру. И вызывают недоумение: "Кому это надо? Для
чего?"…Вот, например, пьеса "Тогда в Севилье". Пятнадцать лет
она лишь вызывала пожатие плеч. Я её опубликовал в сборнике. И пьесу сыграли
как дипломный спектакль выпускники театрального училища имени Щепкина, причём
настолько успешно, что им позволили играть её на сцене филиала Малого театра.
Появилась рецензия – добрая. И пьеса зашагала сначала робко, а затем всё смелее
и шире по стране. Перешагнула рубеж. Её поставили десятки театров у нас и за
границей. Потом к ней написали музыку, и она стала идти в музыкальных театрах и
театрах оперетты как мюзикл".
Автором
этого мюзикла был ленинградский композитор Марк Самойлов, ныне – народный
артист России. Но четыре года это сценическое произведение находилось под
спудом запрета, как это ни странно, самого драматурга. В течение последующих
лет более 30 музыкальных театров поставили этот спектакль, в том числе такие
знаменитые, как Ленинградский, Одесский, Новосибирский, Минский,
Екатеринбургский и другие.
Что
нового внёс драматург ХХ века в интерпретацию легендарного героя – Дон Жуана -
можно было увидеть на спектакле в ГАРДТ «Страсти по-испански» по мотивам пьесы
С. Алёшина «Тогда в Севилье». Версия
С. Алешина основана на историческом факте — скандальном и доселе особенно
неизвестном… Автор откровенно делится своим замыслом в преамбуле к необычной пьесе,
вызвавшей переполох в богемной среде:
- Друзья! Кто из вас не знаком с легендой о Дон Жуане
— неутомимом обольстителе женщин? Эта легенда породила много литературных
версий, различно трактующих мотивы, по которым Дон Жуан, предавался своему
хлопотному занятию. Но по мере того, как я обрастал жизненным опытом, мое
представление о действительности все менее уживалось с толкованиями легенды,
хотя некоторые из них по философской глубине и литературным достоинствам были
гениальны. Уже самая идея, будто мог существовать мужчина, который по своей
воле покорял бы женщин, в то время как жизнь на каждом шагу показывает нам обратное,
— уже одно это вызывало у меня сомнение. Неуязвимость же Дон Жуана при таком
его занятии еще более, казалось мне, находится, в кричащем противоречии с
житейской практикой.
Я долго не решался
поделиться с вами открывшейся мне правдой, настолько она опрокидывает общее
представление. Но молчать оказалось сложнее, чем писать. И вот вся эта история
перед вами, во всей своей — прошу поверить мне — достоверности.
Я
понимаю, что проще всего отнестись к моему рассказу как к шутке. Причем я
предвижу, что найдутся критики, которые оценят этот рассказ как шутку
недостойную и легкомысленную, если только не подберут еще более уничтожающего
прилагательного. Но я ничего не могу поделать. Я там был. В Севилье. В 1342
году. Я это видел. Все было именно так, как я об этом рассказываю. А теперь
делайте со мной что хотите, но только докажите, что я неправ».
Премьера
спектакля «Страсти по-испански» на сцене ГАРДТ Узбекистана состоялась 25 апреля
2019 года. Мы с родными и друзьями пришли посмотреть спектакль по приглашению
актрисы ГАРДТ Александры Андреевой 23 апреля 2023 года – в один из Дней
открытых дверей в честь празднования Навруза и предстоящего Международного дня
Театра – это был настоящий праздник для всех – артистов и зрителей.
В ГАРДТ
постановку осуществила заслуженная артистка Узбекистана Ирина Авдюшкина. В
спектакле звучит музыка П. Чайковского, Бизе-Щедрина («Кармен-сюита»), И.
Штрауса. К сожалению, вокальную часть артисты исполняют в записи под
фонограмму, но в целом, именно это музыкально-вокальное и хореографическое
сопровождение спектакля, а также неизбежные купюры в литературном тексте и
музыкальном материале, небольшие вкрапления сиюминутных вещей, вроде
поглощающего интереса светских барышень к романам Дарьи Донцовой, делают его захватывающим,
лёгким, динамичным лирико-комедийным представлением. В нём зрители легко
усваивают эстетическую направленность и смысловые акценты современной комедии,
соответствующей духу нашего времени.
Сюжетная линия пьесы основана на реминисценции широко
известного литературного произведения «Дон Жуан» Байрона и использовании
громкого имени его главного персонажа, несущего в себе определённые
характеристики. Но С. Алёшин сопоставление делал не по принципу сходства, а по
принципу контраста. Его Дон Жуан – вовсе не коварный обольститель и даже… вовсе
не мужчина. Кстати, зрители с самого начала спектакля гадают, почему главного
героя-мужчину и ловеласа играет женщина. Только во втором действии после
антракта становится понятным, что под этим именем скрывается трепетная юная
девушка – дочь одного из представителей знатного рода, который вынужден был от
самого рождения скрывать её пол, иначе, по законам средневековой Испании, за
неимением сына-наследника всё его имущество должно было отойти государству.
Взаимоотношения этого юного "дона" и благородного Командора, которому
сердце подсказало, кто скрывается под именем того самого Дон Жуана, и
составляют основу сюжета произведения. В спектакле линия Дон Жуан – Командор
практически лишена комедийности, она насквозь пронизана лиризмом с некоторой
долей романтизма.
Обладая обострённым
чувством театральности, С Алёшин пишет крупные, притягательные для актеров
роли, дающие простор психологии, интеллектуальным глубинам, часто — юмору. Главную
роль Дон Жуана великолепно исполняет молодая солистка театра Екатерина
Белова. В ней удивительно сочетаются природная женская пластика и
мужественный характер, внутренняя свобода и соблюдение светского этикета –
принадлежность аристократическому роду. В
облике главного персонажа зрители сразу угадывают много противоречивого: «Некоторая
хрупкость фигуры, почти мальчишеская, могла бы заставить думать о слабости,
если бы не смелый поворот головы Дон Жуана» (ремарка С. Алёшина). В Севилье он,
по его словам, спасается «от двухсот тысяч жён мужей». Эта загадочность образа
раскрывается только во втором действии, когда всё встаёт на свои места: под
мужской личиной скрывается обаятельная молодая особа двадцати трёх лет от роду.
Образ Командора убедительно воплощает один из ведущих
солистов театра – Сергей Архипов. С виду он человеке лет тридцати, с чёрной
кудрявой бородкой, властный, с решительным характером, обладает широкой натурой.
По замыслу автора, Командор может позволить терзать себя по мелочам. Но в серьёзном
деле, чувствуя свою правоту, будет безжалостен. Таким «рыцарем печального
образа» представился зрителям на сцене таинственный Командор, добившийся-таки
ответного чувства у юной девы, скрывавшейся за маской светского обольстителя
Дон-Жуана.
Остальные герои – практически все ярко характерные и
комедийные образы - эмоционально дополняют психологически напряжённый диалог
Дон Жуана и Командора. Среди комических персонажей выделяется, в первую очередь,
Флорестино (слуга Дон Жуана, «жуликоватый лентяй») в исполнении Александра Попова.
Лёгкий в движении, остроумный, он очаровывает зрителей своей гротескной ролью и
живыми простосердечными диалогами со своим хозяином - Дон Жуаном, который
откровенно его называет Бездельником и Пьянчугой.
Насквозь
комедийна и гротескна группа молодых и не очень молодых донов – воздыхателей и
почитателей таких же представительниц местной знати. Одному из них —
Дон Оттавио — лет пятьдесят пять. Несмотря на седую бороду, он щеголеват. Это
человек весёлый, радушный и для друзей готовый на всё. Дона Оттавио очень живо
играет Игорь Бухаидзе: этот актёр умеет сходу перевоплощаться в любой
сценический персонаж и своей увлекательной энергичной игрой мигом оживлять всё
и всех вокруг и вмиг захватывать зрителей своим артистизмом.
Полный
непосредственного задора ансамбль этих красавцев – одна из удачных и легко
запоминающихся тем произведения. Дон Отавио (И. Бухаидзе), Донья Анна (А.
Андреева), Донья Лаура (С. Кремчанинова), Лючия (Х. Бахритдинова); Розитта (Н.
Недоступова); Дон Антонио (А. Ким); Дон Карлос (Г. Джаниянц), Катерина (Е.
Кузьминская) играли с большим воодушевлением и молодым задором, чётко
выстраивали каждую мизансцену, поэтому в ходе развития действия приобретали в
спектакле черты законченных характеров. К тому же, спектакль шёл в динамичном чётком
темпоритме, так что двухчасовое представление пролетело стремительно, как один
ёмкий счастливый миг, а «счастливые часов не наблюдают».
Были, конечно, неоправданные режиссёрские перегибы в сторону пародийности сценического образа. Так, Донья Анна (Александра Андреева), желая соблазнить Дон Жуана всеми подручными средствами, задирает задний подол своего платья выше головы, так что выставляет перед зрителями на всеобщее обозрение свою широкую упругую задницу в тугих цветных клетчатых панталонах. Для этой мизансцены можно было выбрать другой целенаправленный ракурс, адресованный не в упор зрителям, а её пассии, а так публике единодушно хотелось воскликнуть: «Какой пассаж!..».
С уменьшённой картонной копией статуи Микеланджело
Буонаротти в декорации ещё как-то можно было смириться, хотя просвещённый народ
помнит, что мраморная статуя работы выдающегося итальянского скульптора
Высокого Возрождения к испанской Севилье XIY века никакого
отношения не имеет. Впервые она была представлена публике на площади Синьории
во Флоренции восьмого июня 1504 года. В XIX веке площадь
Микеланджело (Piazzale Michelangelo) возникла на одном из холмов Флоренции в
1869 году. Несмотря на то, что Микеланджело Буонаротти никак не мог
поучаствовать в обустройстве площади, названной в его честь, на ней
разместились бронзовые копии его творений. В центре установлен пятиметровый «Давид»
— он стоит на белом мраморном постаменте, автором которого был Джузеппе Поджи.
Эта скульптура стала символом Флоренции — её оригинал хранится в Академии
изящных искусств. У подножия «Давида» расположились копии еще четырех
знаменитых работ Микеланджело. Их оригиналы находятся в базилике Сан-Лоренцо.
В спектакле на сцене ГАРДТ копия «Давида» Микеланджело служит символом эпохи Возрождения и функционально - наглядной анатомической моделью для изучения мужских красот молодыми девицами – Лючией (Х. Бахритдинова) и Розиттой (Н. Недоступова). На протяжении всего спектакля они безуспешно добиваются расположения к себе Дон Жуана, но зато при этом преуспевают, по сравнению с другими, в своей наивности и глупости.
В этой постановке балетмейстеры Антон
Авруцкий и Илья Останин отводят достойное место балету с некоторыми элементами
шоу. Они органично вписываются в
лирико-комедийную ткань спектакля и оживляют его в начале и в конце
представления. Постановщик сценического боя — Андрей Заровский - заставил исполнителей
главных и второстепенных ролей в спектакле мастерски сражаться на шпагах в
фехтовальных поединках, оживляющих действие. В целом, несмотря на некоторые
огрехи, за три года обкатанный спектакль выглядит органичным и стилистически
законченным.
Немаловажную роль в этом сыграла
сценография художников: Сергея Дроздова. Роберта Кима и Марии Сошиной. Она
переносит зрителей на
площадь
в Севилье в XIV веке. Яркий солнечный день. Слева — гостиница «Золотой бык и
красавица» с нависающим вторым этажом. Над входом установлен большой золотой
бык, на спине которого раскинулась серебряная обнаженная женщина. Под навесом
гостиницы стоят два стола. Основанием одному из них служит пень, другому бочка,
за столом сидит Дон Жуан и его новые друзья-собутыльники. Лаконичная декорация в
спектакле на фоне средневековой Севильи, кроме чисто эстетического воздействия,
несёт функциональную нагрузку в синтезе сценических искусств.
Весёлая запоминающаяся
комедия «Страсти по-испански» имеет, в отличие от пушкинской «Маленькой
трагедии», неожиданный счастливый поворот и «happy end». Мнимый
Дон Жуан, за личиной которого скрывается
обольстительная молодая особа, отдаёт руку и сердце Командору:
оболванив глупый свет, они вместе
покидают Севилью навстречу своей судьбе. Когда-то на вопрос — можно
ли ввести современный мир и современное существование людей в фокус
театрального представления, Бертольд Брехт уверенно отвечал: можно, если
показать мир капитализма с позиций активного его отрицания, так, чтобы
возбудить желание изменить этот мир, перекроить его и переделать. Главное для
театра — с чем он придет к зрителю, какую духовную пищу ему предложит, каким
содержанием наполнит свою работу. Постановка «Страсти по-испански» выглядит
свежо, современно и стильно и наряду с премьерными спектаклями «Гамлет» и
«Ханума» вошла в постоянный репертуар ГАРДТ Узбекистана и уже считается
классикой комедийного жанра.
Гуарик Багдасарова
Комментариев нет:
Отправить комментарий