«Поэты – заложники Вечности»
Предисловие и подборку стихов составила Гуарик Багдасарова
Анатолий Николаевич Граков родился 23 декабря 1941 года в Исилькуле Омской области (это крупный чжелезнодорожный узел на границе с Казахстаном ). В школу пошел в 6 лет, так как читать он начал очень рано - в 4 года уже "Чапаева" прочитал. Закончил школу с серебряной медалью в 1959 году. В этом же году поступил в Омский машиностроительный институт, который закончил с отличием в 1964 году.
Однокурсники его называли «Толей Графиковым», так как он все экзамены и зачёты всегда вовремя сдавал, без «хвостов». По окончании вуза отработал свой диплом в конструкторском бюро Кишиневского завода по производству холодильных установок. В 1969 году приехал в новосибирский Академгородок.
На доске объявлений прочитал, что в СКБ гидроимпульсной техники CО АН СССР (тогда его возглавлял М. А.Лаврентьев) требуются конструкторы. Сразу же устроился в СКБ ГИТ СО АН, где работал последующие годы ведущим конструктором и получил 9 авторских свидетельств на изобретения. Поначалу ему дали комнату в общежитии на ул. Ученых, 7 . В этом доме в 1976 году началась его семейная жизнь с Леной Страховой , с которой он познакомился в 1975 году. С той давней поры он сохранил верную дружбу с Ваней Комлевым, Юркой Карпенко, Владом Титовым. Потом в его жизнь войдёт и Володя Тарасевич.
Вскоре молодая семья переехала на Золотодолинскую, 29, где он получил от института отдельную «двушку. Здесь родились сын Саша (1978) - первенец, Позже появится дочурка Катя (1983). Семья жила дружно и весело: это был дом открытых дверей – для коллег по работе и друзей по интересам. Засиживались на кухне допоздна, чаёвничали, читали стихи, обсуждали политику и дела житейские.
Лена была радушной хозяйкой и часто потчевала гостей домашними пирогами. А ещё супруги любили горный туризм и почти все летние отпуска проводили в экспедициях на Алтае или далеко на Памире, в Алайских горах. Впечатления укладывались не только в ежегодные отчёты, но и в рифмованные стихи. Часто ходили в семейные пешие походы с детьми, объединившись с соседями или друзьями. Эти вылазки н6а природу были такими же значительными в жизни, так как объединяли людей «шумом стихотворства» и «колоколом братства» возле походных костров на привале.
Инициатором таких походов был Толя Граков: он мог часами ублажать всех участников пешего маршрута непрерывным чтением наизусть стихов его любимого поэта Бориса Пастернака. Такие поэтические маршруты на природу оставляли глубокий след в памяти всех его участников, даже самых малых, не только взрослых людей.
Жизнь Толи оборвалась трагически. Холодным метельным февральским днём (07 02 1993) он один ушёл на лыжах неизвестным маршрутом и не вернулся домой. Его нашли только в мае, когда растаял снег, в дальних окрестностях Академгородка. Он умер от сердечного приступа в 51 год.
После его кончины многие стихи, написанные при жизни, кажутся пророческими. Жизнь Анатолия Гракова была освящена не только честным добросовестным служением науке, семье, но и высоким слогом его поэтического дара.
Анатолий Граков (1941-1993)
Деревья
Толпою пилигримов древних
Стоят по щиколодку в снегу.
Худые, чёрные деревья,
Как будто зиму стерегут.
Меня угрюмо озирают,
Но лишь пройду – они опять,
Как руки, ветви простирают
В морозно-голубую гладь.
И стерпят всё: морозы, вьюги,
Весь сонм небесных непогод;
Стоят, простёрши в небо руки,
За годом год, за годом год.
…Придёт весна. Посмотришь: клёны,
Берёзы, вязы, липы в ряд –
В листве прозрачной и зелёной,
Как в нимбах святости, стоят…
Сейчас зима. В лесной прохладе
Светло от снега и синё…
Иду, как высшей благодатью,
Тенями веток осенён.
15 02 1967
***
Как радость, новый день нечаян,
И неожидан, как подарок…
Ты притворяешься, скучая,
Что знаешь всё, что всё – задаром.
Заметишь ли, «добряк» и «Умница»,
Как на вчерашних не похожи
Ни удивительные улицы,
Ни удивлённые прохожие?
Потом закат кроваво вырастет,
И день, что был так мудр и светел,
Сгорит. И, умирая, выразит,
Чего ты так и не заметил.
13 02 1968
В Переделкине
Природу я застал врасплох,
И дали только еле-еле
Осенний сказочный чертог
Завесить дымкою успели.
И вот он весь передо мной,
Как откровенье о печали
Или ландшафт красы земной,
Которой мы не замечали.
Здесь левитановский простор,
Напастью отданный в потраву,
Родит в груди такой восторг,
Что явно не уместен траур…
Сосна, кустарник с трёх сторон,
В сплетенье трав застыли строфы.
Здесь в обелисковый бетон
Впечатан гениальный профиль.
Здесь навалилась ширь небес
На кручу – страшно прикоснуться,
И так далёк за полем лес:
Как ни тянись – не дотянуться.
Здесь начинаются азы,
И здесь кончаются сомненья.
И это – формула грозы
И вечности определенье.
октябрь 1968 г.
Впечатление
Заблудись в удивлениях, сбейся с дороги,
Потеряйся в прохожих и вдруг одурей,
Обнаружив себя беззащитным двуногим
На весенней земле, средь ночных фонарей.
Только шаг за бордюр тротуара – а страшно:
Как вселенная, звёздно сияет газон.
И берёзовый ствол – пограничная башня
Впечатленья. А дальше – беспамятство, сон.
И душа замирает у края мгновенья,
Как огромная ночь – у зари, не дыша,
Леденея от тайны, страшась упоенья
От мгновенья за этим.
Но только ведь шаг,
Чтобы вспыхнуть заре,
И тогда уж не деться
Никуда от восторга, от света, от слёз:
Город сна озарится сиянием Детства
До окраин, до радужных луж и берёз!
20 04 1971
***
Бродит полночью белая вьюга,
Заметает следы под окном,
И вихрясь заколдованным кругом,
Стелет небо и даль полотном.
В снежных вихрях пылинки прохлады
Мчатся с мыслью о дальних мирах.
Ничего им, холодным, не надо.
Только б мглиться в седых парусах.
Или к окнам бессонным приблизясь,
Проискрить в новогодний уют
То ль мечту о несбывшихся высях,
То ли нежности тихий салют.
И печально, прощально сверкая,
Мимо окон скатиться, шурша,
И росинкой хрустальной растаять
На румяной щеке малыша.
Тихим ветрам, что будущей ранью
Предрассветных коснуться берёз,
Улыбнётся малыш, как желанью
Сквозь напевы мальчишеских грёз.
1964
Весной
Сдали мартовские стужи,
Отшумели вьюгами.
На дворе – весна, и лужи,
И капель упругая.
В окнах кто-то кистью нежной
Выльдил луг некошеный…
Эх, влюбиться б утром вешним
В девушку хорошую!
Свежесть веет утром ранним
Из туманных инеев, -
Это мне её дыханье
Даль доносит синяя.
Мне сосульки под застрехой
Блещут в солнечных лучах, -
Это март искрится смехом
В голубых её очах.
Грёзой будущих покосов
Терпкий дух пьянит до слёз, -
Будто вдруг зарылся носом
Я ьв метель её волос.
Только смех её растаял
И ручьём прохохотал…
Лишь сверкнула, улетая,
Серебристая фата.
23 03 1964.
***
Мы привыкли всю жизнь себя тешить обманами…
В неизбежность времён загляни –
Наше светлое детство покрылось туманами,
И в тумане – грядущие дни.
Наших грёз потускнело сусальное золото,
Позабыты былые мечты…
Напророчить тебе что ли вечную молодость,
Никогда чтоб не старилась ты?
Вижу я: перед зеркалом волосы выровняв,
Ты задумалась в сонной тиши…
Двадцать восемь страниц Неизбежностью вырвано
Из коротенькой повести «Жизнь».
Мы прочтём её все, эту пёструю книжицу.
Прозвенит и заглохнет печаль…
А тебе впереди что-то чудное слышится
И чего-то ушедше6го жаль.
Будто - грустные мысли слетаются роями,
Будто – тихие слёзы из глаз…
А в душе, на высокую ноту настроенный,
Колокольчик хрустальный погас.
11 08 1965
Новосибирск
…Шорох снов
И шелест новостей и истин.
Ты из семьи таких основ.
Твой смысл, как воздух…»
Борис Пастернак
Вы ложны, быт и повторимость!
Куда важней зима и сны,
Медвяный запах книг старинных
И ощущенье новизны,
Когда в потоке, в вихре света,
Без масок, настежь, наугад
Снежинки, чувства и приметы
В сознании зимы кружат.
В метельно-снежном ритме следом
Несётся сердце. Вверх и вниз.
…Тебе до объяснений ведом
Стихов и бреда скрытый смысл.
То - лишь мгновенья. Ты ж бессрочно
Царишь, а мне и невдомёк,
Что ты причина и источник,
И основанье, и предлог
Для вдохновений и наитий,
Для слов и мыслей, а точней:
Что ты причина всех событий
«От Ромула до наших дней»…
Мне это невдомёк. Светает,
И тает смысл старинный твой,
И сновиденья оседают
Морозной дымкой, синевой
На ветви сосен, на карнизы,
Где в изумлении навек
Застыл пупырчатый и сизый
Твой первооткрыватель – снег.
Февраль 1969 г.
***
Как же тут не поразиться,
Что июль, как сказка, жгуч:
Шарик Маленького Принца
Выплыл солнцем из-за туч.
Я в Сахаре дальней не был,
Но вчера я видел сон:
Мне хотелось краем неба
Заглянуть за горизонт,
За песчаные барханы…
И с немыслимых высот
Увидать: у антуана
Перекошен жаждой рот.
Мир расчёта, мир – Иуда,
Бей во все колокола:
Сердцу внятен голос чуда,
Но невнятен голос зла.
Только б нам не примириться
С тем, что прозой мир пропах,
Что у Маленького Принца
Снова слёзы на глазах.
Февраль 1969 г.
Звёзды
«Качели
К звёздам
Качают
печали..»
С. Алый.
Елена. Аэлита.
Какие имена!
Ночь звёздами облита,
И тишина – нежна.
К Шадрихе спуск пологий
Снегами занесён;
Весна в лесной берлоге
Последний видит сон.
Уже чернеет влажно
Лесная акварель;
Зима, как вздох, протяжна:
Предчувствует апрель.
От звёздного сиянья
В глазах твоих – темно.
Простор навылет ранен
Шальной звездой одной.
В нём места нет для прозы,
Он, как легенда, прост:
Две пепельноволосых
И мириады звёзд…
Печалями забыты
Мерцают мне во мгле
На небе – Аэлита,
Елена – на земле.
Елене
«Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?»
О. Мандельштам.
Окраинный мохнатый вечер,
Событий тоненькая нить…
Как ни случайна эта встреча,
Ну, как могло её не быть?
Домишки глохнули в завале
Седых потёмок и снегов,
Когда окраину взрывали
Цветные сполохи стихов.
Ты слышишь эти отголоски:
Покинув дом, презрев уют,
Вновь за твоей спартанской тёзкой
Мужи ахейские плывут…
Ни войн, ни трои вам не надо:
Гомер, ты вышел из игры.
Навеки сгинула Эллада.
А ты – жива. До сей поры.
28 02 1975
***
«И вдруг я вижу, краскою карминной
В них набрано: закат, закат, закат»
Р.М. Рильке
Я жизнь читал: страницу за страницей.
Текли часы. Подробности текли.
Меня влекли, мучительно влекли
Бессонных, долгих строчек вереницы.
И в них надежда тайная сквозила,
А смысл её мне внятен был едва.
И рок стоял за ними тёмной силой
И заявлял на авторство права.
Я слова ждал, найти уже отчаясь.
Мне надоела тёмная игра.
И я вскричал: о, автор, ты не прав! –
Оно стоять должно было в начале.
И- сердцем, горлом – новых строчек кровь.
Презрев судьбу, запреты и границы,
Я сам вписал: Любовь! Любовь! Любовь! –
Кровавой краской – поперёк страницы.
8 мая 1967г.
***
Броди под звездой голубою,
Мерцание взглядов лови:
Меж небом, людьми и тобою
Протянуты струны любви.
Протянуты чуткие струны.
Рукой очарованной тронь –
Взовьются златые буруны,
Рождая искусства огонь.
И в мире не сыщется горя,
Ни бед, ни несчастий, когда
В твоём очарованном взоре
Блеснёт голубая звезда.
2 12 1966
Комментариев нет :
Отправить комментарий