«В умелых руках лучший клад –
ремесло,
Что с ним в целом мире сравниться
б могло?»
Фирдоуси.
«Традиции великих мастеров» - под таким названием в Центральном
выставочном зале АХ Уз 21 06 13 открылась выставка экспонатов народного
декоративно-прикладного искусства более ста пятидесяти старейших и
современных мастеров Узбекистана.
Открывая вернисаж,
Председатель АХ Уз, народный художник Узбекистана Акмаль Нуриддинов подчеркнул значение национальных традиций в
современном изобразительном и прикладном искусстве Узбекистана, а также
почитание на Востоке роли мастера «усто»-учителя. Своё вдохновение –
признался Акмаль Нур - он
издавна черпает в декоративно-прикладном искусстве.
Знатоки
творчества А. Нура помнят по многочисленным
художественным выставкам его яркие декоративные монументальные работы: «Соприкосновение», «Семья»,
«Молитва», в которых художник смело интерпретирует вечные мотивы
среднеазиатского искусства. Содержательную
философскую концепцию его творчества составляет антиномия двух начал:
света и мрака, добра и зла, что составляет сущность бытия. В картинах А.
Нура органично сочетаются поэтическая
красота и образная символика, восточная созерцательность и не раскрывающаяся до
конца таинственность, метафора и аллегория. Они выражают, как тонко заметила
искусствовед К. Акилова, «квинтэссенцию Востока». Его даже самые драматические
работы дарят людям радость общения с высоким искусством, понятном каждому,
независимо от национальности и исповедания.
Народный художник Узбекистана Владимир
Бурмакин, автор мирового шедевра «Байсунская Мадонна», отметил непреходящее значение в современном мире творчества
мастеров народного искусства – источника вдохновения для творцов всех
видов профессионального изобразительного искусства. В.В. Бурмакин
вспомнил историю создания в 1952 году отделения народного
декоративно-прикладного искусства в Театрально-художественном институте имени
А.Н. Островского, ныне Институте искусств имени К. Бехзода.
С тех пор
прошло более 60 лет: он дал свои
великолепные плоды, которые мы можем наблюдать и духовно поглощать не
только на вернисаже, но и в современной национальной культурной инфраструктуре
узбекской столицы. Это восточная миниатюра, резьба по ганчу, роспись и резьба
по дереву, набойка и керамика в экстерьерах и интерьерах старинных и современных зданий, а также уникальная симбиозная отделка станций
Ташкентского метро, не превзойдённого в
мире своими декоративными свойствами.
На
вернисаже особыми дипломами и ценными подарками, а также медалями АХ Уз были
отмечены резчики по дереву: Мирсобит
Обидов, Эргашжон Алиев, Рахматулла Закиров, Жамшид Гаипов и Сирожиддин
Рахматуллаев, отмечающий в этом году 60-летний юбилей. Посетители выставки
воочию могли наблюдать, как их изделия отличаются друг от друга разнообразием геометрического и
растительного орнамента, филигранностью исполнения.
Потомственные
мастера Абдурашид Рахимов и Равшан Рахимов продемонстрировали ташкентскую школу
набойки. Она отличается насыщенным цветом ткани и ритмическим рисунком,
завораживающим человека.
В.В.
Бурмакин подчеркунул, что особую сложность в интерьере здания представляет
собой купол с его внутренней декоративной отделкой. Серия фотографий,
представленных на выставке, в частности, интерьера Государственного музея истории Тимуридов в Ташкенте наглядно подчеркнула
органический синтез архитектурных форм и
декоративной резьбы по ганчу и их значение сегодня. На вернисаже были
представлены образцы тончайшей работы
резчиков по ганчу Ф. Хамзаева, А. Пулатова, М. Усмонова, Ю. Касимова, А.
Умарова и других мастеров.
Узбекское дореволюционное прикладное
искусство вовсе не исчерпывалось украшениями дворцов и мечетей. Архитектурные
росписи, резьба по ганчу (сырому алебастру), вышивка (сюзане), художественные
ткани, паласы, расписная керамика, резьба по дереву, изделия из кожи, металла и
ювелирные предметы - все это вечно живущие, невянущие ростки узбекского
народного художественного ремесла. И если вы хотите охватить разом это
прекрасное древо искусств, достаточно вам побывать на выставке «Традиции
великих мастеров» или однажды побывать в Государственном музее прикладного
искусства Узбекистана в Ташкенте.
Центральное здание музея –
архитектурный памятник конца 19- начала 20 века (бывший дом российского
дипломата и коллекционера, любителя народно-прикладного искусства А.А.
Половцева, реконструирован военным архитектором В.А. Бурмейстеровым в 1896
году, прекрасный образец традиционного архитектурного декора, созданного
талантливыми умельцами Бухары, Самарканда, Ташкента, Ферганской долины. В
коллекциях музея тремя поколениями народных мастеров представлены все
традиционные виды узбекского прикладного искусства, а также лучшие образцы
художественной промышленности. Потом пройдитесь по новым современным
магистралям и старинным улочкам, чтобы услышать и заново увидеть перекличку
времен, а может быть, даже и отголоски будущих столетий... Здесь современная
архитектура органично сочетается с национальными традициями. Ташкент поражает
уникальными ансамблями, проспектами, простором площадей, живым зелёным нарядом
парков и бульваров. Удалимся ли мы в своём путешествии в глубь веков или
приблизимся к современности, мы всегда будем восхищаться творческим гением
народа!
До сих пор не утрачена в национальном
орнаменте символика прошлых времен. Старые мастера поныне с почтением относятся
к изображению птицы Апко - символа счастья, плакучей ивы - символа несчастной
любви, граната - древнего символа плодородия на востоке, яблока - символа
радости и здоровья, а изображение сабли старики считают самым надежным
средством от злых духов. Изображение стручка перца на тюбетейке подразумевает в
ее обладателе острослова. Отзвуки кочевого прошлого узбеков сохранились в
мотивах не только дореволюционных, но и современных вышивок, тканей и различных
художественных изделий, домашней утвари. Историки относят рождение прикладного
искусства к эпохе неолита (5-2 тысячелетия до н.э.). Начиная с восьмого века,
повсеместного принятия ислама в Средней Азии, узбекские умельцы на протяжении
веков всячески развивают и обогащают орнамент, эту “песнь песней” в любом
виде искусства.
Возьмем хотя бы в руки пиалу с ее
мягкими округлыми формами и органической росписью на всей наружной поверхности.
Специалист сразу же отметит характерную только для ташкентской керамики
зелено-желтую поливу и очень мелкий графический орнамент переплетающихся линий,
словно весенний цвет на ветке. Зато риштанскую керамику отличает кобальтовая и
бирюзовая полива, непринужденная живописность и композиционная свобода. Голубой
цвет на Востоке всегда был связан с представлением о счастье. Поэтому
риштанская посуда всегда жизнерадостна, пышноцветна в любое время года и в
любую погоду.
Ну, а если вас заворожил, как в
детстве, спутанный узор, в котором вы пытаетесь разгадать большую цветочную
розетку или тропической бабочки на темно-зеленом или коричневом фоне
глазури, то не сомневайтесь: над росписью этой посуды работал мастер из
Гиждувана. Стиль Гиждувана возник словно из наших детских грез.
Шахризябская керамика представляет
собой одну из самых оригинальных и цельных школ гончарного искусства в
Узбекистане. Быть может, благодаря своему жаркому солнечно-оранжевому колориту,
напоминающему рассвет в пустыне, когда огненный огромный шар заслоняет весь
горизонт и уже несколько минут или секунд спустя, вдруг с легкостью воздушного
шара, оторвавшись от земли, поднимается в голубую высь. Увиденное однажды в
жизни не забывается никогда. Так и шахризябская керамика поражает своей
красотой раз и навсегда. Художник наносит растительный рисунок свободным
живописным мазком и потом легким прикосновением подчеркивает тонкие изящные
детали. Тогда и начинают петь краски, как бы приветствуя утро жизни.
Мастер-керамист, Заслуженный деятель искусств
Узбекистана, академик Акбар Рахимов:
-
Мы сделали очень нужное, доброе дело. Мы вспоминаем наших самых
лучших мастеров, которые в 30-40 годы стали основателями нашего
декоративно-прикладного искусства, когда впервые был создан Союз
художников. Это Усто Ширин Мурадов, Усто Махмуд Усманов и другие. В те
годы мастеров резьбы по дереву было совсем мало, а сейчас это целая школа. Мы
делаем глубокий поклон ушедшим мастерам и сердечно поздравляем тех, кто сегодня
блистает своим мастерством и создает все новые и новые шедевры[1].
В народе говорят: «Драгоценному
камню нужна дорогая оправа». Вот и узбекская керамика вряд ли бы так
радовала глаз, не будь вокруг нее соответствующего окружения. Я имею в виду
узбекскую домашнюю утварь, которая отличается большим разнообразием узора и
технических приемов обработки: это и плоская, и плоскорельефная, и горельефная
резьба по дереву.
Конечно, среди этого разнообразия прежде всего хочется
выделить “панджара” - это
изготовление узорных решеток из деревянных брусочков, скрепленных, как вы
знаете, но, может быть, не всегда помните, без гвоздей и клея. Центрами
художественной резьбы по дереву издревле считались Ташкент, Коканд, Маргилан и
Хива. На выставке «Традиции великих мастеров» , как и в постоянной
экспозиции Музея декоративно-прикладного
искусства в Ташкенте, поражает обилие
совершенно неповторимых по орнаментальной резьбе и инкрустации национальных
музыкальных инструментов: дойры, рубаба, гиджака и сурная. Кажется, узоры на
них вторят простой и проникновенной мелодии народных макомов (песенный жанр).
Кстати, на вернисаже звучали национальные
мелодии, исполняемые на народных
узбекских инструментах. Они оживляли
молчащие экспонаты и продолжали в звуке
ритм узоров на них.
Не случайно "Песнь в металле"[2] – так
называют в народе продукцию узбекских ремесленников торевтики (искусство
рельефной обработки художественных изделий из металла). Художественные работы
по металлу имеют свою давнюю историю. Она - в выдающихся произведениях этой
отрасли. Музеи Узбекистана богаты коллекциями медно-чеканных изделий, в их
числе - громадный бронзовый котел и бронзовый подсвечник из мавзолея Ходжи
Ахмеда Ясеви. Среднеазиатская бронза представляет собой сплав из семи металлов:
железа, олова, цинка, свинца, меди, золота и серебра.
Самые ранние образцы, так называемые
бронзовые булавки с фигурными навершиями в виде животных или жанровых сцен,
бронзовые зеркала и сосуды относят к концу 3-началу 2 тысячелетий. Культура,
как известно по мировому опыту, не может развиваться в изоляции. Завоевание
Александром Македонским южных областей Средней Азии в 4 в. до н. э. способствовало
эволюции эллинских традиций, наложивших светский отпечаток на развитие местных
форм изобразительного и прикладного искусства. Художественная утварь из
драгоценных металлов, в основном, из золота и серебра, предназначавшаяся для
правителей и местной знати, со сценами пиршества, охоты, тронных восседаний
характерна для поздней античности и раннего средневековья (3-4 вв. н.э.). К
9-10 вв., в связи с исламизацией среднеазиатских областей, здесь происходит
переосмысление античного и раннесредневекового наследия. Появляется стиль,
синтезирующий традиции искусства различных народов, вошедших в состав халифата,
на новой идеологической основе. В это время на всём мусульманском Востоке
происходит массовое распространение бронзовых и медных изделий с усиливающимся
к середине 11 века орнаментально-декоративным началом: растительным,
геометрическим и иногда эпиграфическим. Лучшие образцы не уступали изделиям из
золота и серебра. "Я видел кувшин из дамасской бронзы, он так блестел, что его можно
принять за золото", - писал поэт 11 века Насири Хисроу.
О художественных традициях
среднеазиатских торевтов 14-15 вв. свидетельствуют более 60 бронзовых изделий
из клада, обнаруженного близ площади Регистан в Самарканде: котелки, чаши,
кувшины, крышки и подставки для сосудов. Не все изделия художественно
равноценны, но их объединяет увеличенная стилизация изображения, обильная
инкрустация узоров серебряными и золотыми нитями, а также благопожелания на
многих из них (вазообразные сосуды для воды).
Эпоха Тимуридов (14-17 вв.) оставила
нам больше письменных сведений о развитии торевтики, чем самих изделий из
художественного металла. Сохранилось правда, среднеазиатское вооружение, широко
представленное в Государственном музее истории Тимуридов в Ташкенте: убранные
богатым чеканным узором и накладными украшениями из драгоценных металлов и
ярких самоцветов щиты, шлемы, сабли, кинжалы, боевые топорики, широкие пояса,
предназначавшиеся для знатных вельмож и полководцев. Ведущими центрами
изготовления оружия и доспехов были Бухара, Самарканд, Хива и города Ферганской
долины.
В коллекциях республиканских и
областных художественных музеев Узбекистана, а также в фондах Государственного
Эрмитажа в Санкт-Петербурге наиболее полно представлена художественная чеканка
Центральноазиатского региона 18-начала 20 веков, включающая редчайшие образцы
ювелирного искусства. Главными центрами производства чеканных изделий были в то
время Бухара, Хива, Самарканд, Карши, Шахрисябз, Ташкент с их локальными
художественными школами. Богато и гармонично орнаментированная утварь украшала
интерьеры домов зажиточных горожан. Она была не только разнообразна по
орнаменту, включавшему наряду с растительными ("ислим") и зооморфными
мотивами изображения архитектурных памятников, но и по своему назначению в
быту: "Искание пользы не нарушало исканий искусства". Производство
медной посуды, судя по сохранившимся образцам, известно было еще в
восемнадцатом веке, а уже к середине девятнадцатого столетия достигло своего
высшего расцвета.
Сегодня древнее искусство постепенно обретает
новую жизнь. Традиции узбекской чеканки успешно развивает мастер Максуд
Мадалиев, работающий в стиле кокандской школы. Он использует свой дар
творческой импровизации в рамках традиционных средств выражения. Современные
художники не забыли секреты старых мастеров. Орнамент на посуду наносится
чеканкой, тиснением, гравировкой. Часто также применяются чернь и эмаль.
Нередко декор дополняет инкрустация драгоценными камнями или цветным стеклом.
Чеканные изделия узбекских мастеров по своей красоте не уступают грузинской
чеканке и отражают богатство души их создателей, их поэтические чувства и
представления об окружающем мире, природе и красоте, складывающиеся веками в их
мировоззрении. Поэтому узбекскую торевтику справедливо называют народной песней
в металле.
Издревле Средняя Азия славилась
своими тканями и коврами. Чтобы по достоинству оценить эти развитые формы
прикладного искусства, надо себе представить картину прикладного искусства
соседних стран. В Иране оно развивалось в трех направлениях: керамика,
металлопластика, ткачество. Турецкие бархат и парча имели широкий сбыт в Европе
и России. Иранские ткани славились далеко за пределами страны. В целом, к 17
веку уровень текстильного производства достиг на Востоке высокого уровня.
На территории Средней Азии, к
сожалению, не сохранились образцы текстильного производства 14-15 веков, хотя
по историческим источникам оно существовало уже в глубокой древности. Известно
высказывание Марко Поло в 13 в. о среднеазиатских коврах как о
“самых тонких и красивых в мире”. А что известно археологии?
При раскопках Салпи-Тепе в
Шерабадской степи (юг Узбекистана) было вскрыто поселение земледельцев,
существовавшее около 4 тысяч лет назад. Здесь ученых ожидала сенсационная
находка: лоскут неистлевшей ткани из остатков одежды погребенного. Древнейший
материал был сдан в Ташкентский институт текстильной и легкой промышленности на
экспертизу. Специалисты дали заключение: тонкая и эластичная ткань древнего
земледельца выработана из натурального шелка. До той находки было принято
считать, что история шелководства в Средней Азии насчитывает всего две тысячи
лет, и оно происходит из Китая. А так ли на самом деле? Это пока загадка
Великого шелкового пути.
Древней столицей шелка по
справедливости считался Маргилан, Арабская рукопись 10 в. свидетельствует: “За
один шелковый занавес, сотканный в Маргилане, стоит отдать все земли Бухары”.
Удивительная ткань с незапамятных времен называется хан-атласом. Это настоящая
царица шелка, повторяющая все расцветки небесной радуги после летнего дождя в
степи. Их общее название - “авровые”.
Языковеды утверждают, что это название происходит от древнеперсидского “абр”- “облако”. Отсюда и произошло
наименование профессии мастера: “авербанщик”,
чье занятие связано с облаком. С авровыми тканями связана следующая легенда.
В давние времена, возможно, тысячу
или две тысячи лет тому назад, молодой ткач влюбился в знатную девушку. Ее отец
сказал бедному юноше: “Я не стану препятствовать вашему счастью, но ты должен
подарить невесте нечто прекрасное, чего еще не ведал мир”. Долго юноша искал,
но ничего не мог найти достойного на ферганской земле. Однажды вечером он
присел на берегу хауса (пруда) и уже не видел для себя иного выхода, как только
утопиться в нем. Вдруг он был поражен отражением плывущих облаков в воде. Тогда
же он понял, что нашел для любимой подарок - осталось только воспроизвести на
ткани эти легкие плывущие облака на закате. Через несколько дней ткач пришел с
готовой тканью к отцу невесты: рисунок на ней, как зеркало, отражал вечернее
небо. С тех пор она по достоинству именуется “хан-атласом”.
Одежду из хан-атласа разрешалось
носить только хану, его семье и придворным. Спрос на хан-атлас позднее
десятилетиями не удовлетворялся. Сейчас стали возрождаться торговые контакты с
Китаем, но по-прежнему спрос на местный хан-атлас очень высок, как в старину.
Народные мастера изобрели уникальную
технологию производства. Принято красить не готовую ткань, а само волокно, нити
основы - это около шести тысяч нитей, для одной основы - сто пятьдесят пучков.
По их длине краски чередуются в нужном порядке и переходят одна в другую, как
отражение облака в воде. До сих пор не удается достичь такого эффекта набивкой
- печатанием рисунка на готовой ткани. Каждый вправе выбрать ткань на свой
вкус, с узорами “барги-карам” - листья капусты, “чаён” - скорпион, “илон изи” -
след змеи, “галвирак” - решето и другими. На современных тканях появляются
новые нетрадиционные рисунки - силуэты спутников и ракет (в экспозиции Музея
прикладного искусства).
Мы - наследники воистину бесценных
сокровищ, и наша задача - сохранить и приумножить их. Несмотря на тенденцию к
упрощению, проявившуюся в прикладном искусстве уже в начале двадцатого столетия
и ещё ярче в начале третьего
тысячелетия, порожденную новыми
экономическими условиями мирового финансового кризиса, в целом, сложное, яркое, многогранное
декоративно-прикладное искусство Узбекистана представляет собой непреходящую
художественную ценность и дает нам представление о глубоких исторических корнях
узбекской культуры и ее широких контактах с культурой сопредельных стран.
Искусство в Средней Азии часто
переживало расцвет не только благодаря благоприятным историческим
обстоятельствам, но потому что ему всегда оказывали внимание и материальную
поддержку меценаты или такие выдающиеся исторические личности как Амир Тимур,
Улугбек, Бабур, Навои, Хусайи Байкаро. Автор манускрипта «Удивительные события»
Зайниддин Васифи утверждает: «Падишахи тех времён и великие каганы для своего
удовольствия и умственной радости в столицах государств держали художников,
оказывали им внимание и почести, постоянно проявляли о них заботу. Эти люди,
чистые по своей природе и приносящие всем удовольствие, есть радость и
наслаждение учёной и образованной публики. Они составляют самую лучшую и
удивительную часть человечества».
Современные художники в наше время –
товарно-рыночных отношений, - как никогда, нуждаются в защите и
покровительстве. Ведь они Красотой пробуждают души людей и не дают отречься от
человечного, что доселе было и есть в человеческой культуре и самом человеке. Они
сохраняют духовный смысл человеческой жизни против надвигающегося хаоса и
бессмыслицы. В настоящий исторический момент начала 21 века человечество снова стоит на перепутье.
Чем надлежит быть вселенной - зверинцем или Собором? Что же победит в нём –
культурный зоологизм или «сердце милующее», идея вселенского мира?
Мы должны помнить, как тонко
подметила учёный – индолог Л. Шапочникова,
раз возникнув или сложившись,
культура уже не умирает, ибо в её основе лежит энергетика духа, и даже если
исчезают её конкретные носители, материальные формы, то она остаётся в своём
энергетическом пространстве, которое есть источник для дальнейшего культурного
развития.
Если природа нужна человеку для
биологического существования, то культурная среда необходима для его духовной
жизни. Войдите однажды в этот рукотворный радостный мир, подышите его чистым
горним воздухом, и вы уже не сможете существовать без него никогда.
Собранные
вместе экспонаты мастеров народного искусства в Центральном
выставочном зале АХ УЗ под эгидой «Наше наследие» доказали
преемственность и живучесть лучших национальных традиций в современном декоративно-прикладном искусстве Узбекистана.
Гуарик Багдасарова, искусствовед
guarik-guhar. blogspot.com
Фото Гуарик Багдасаровой и Раисы Крапаней
[1] Б. Бабаев. В Академии художеств Узбекистана глубоко чтят традиции
великих мастеров – www. http;// Культура.Уз, 22 06 13
[2] Абдуллаев Т., Фахретдинова Д., Хакимов
А. Песнь в металле. Альбом. - Т.: Издательство литературы и искусства имени
Гафура Гуляма, 1985.
Комментариев нет :
Отправить комментарий