Искупительному
глаголу, -
Ветер,
голос мой донеси
И вот этот мой вздох тяжёлый.
Расскажи, сгорающий небосклон,
Про глаза, что черны от боли,
И про тихий земной поклон
Посреди золотого поля.
Ты в грозовой выси
Обретённый вновь!
Ты! – Безымянный!
Донеси любовь мою
Златоустой Анне – всея Руси»
Марина Цветаева, 27 июня 1916.
«Златоустой
Анне всея Руси» посвящается…» - под
таким названием 24 06 14 в клубе «Мангалочий дворик Анны Ахматовой» при РЦНК
Уз торжественно, содержательно и
задушевно отмечали 125-летний юбилей выдающегося русского поэта не только
«серебряного века», но всего ХХ-го и
теперь уже XXI-го столетий. Это, к
счастью, не было помпезным официозным мероприятием. Нарядные гости,
поклонники творчества А. Ахматовой, собрались из разных концов города: здесь
можно было увидеть много знакомых лиц, породнённых любовью к поэзии
«серебряного века».
Во дворе Представительства
Россотрудничества играла музыка Шопена. В центре уютного закрытого дворика
стоял гуашный портрет кисти
ташкентского художника Ривката
Азиханова, на котором была изображена А.А.
Ахматова, входящая в свой 50-летний возраст, - такой она прибыла в
Ташкент в годы второй мировой войны.
На её лица теплилась царственная
грустная полуулыбка, не покидавшая её
даже в военное лихолетье и прикрывавшая тень утрат в её
аристократическом и одновременно мягком
женском облике.
На
столе перед портретом рядом с букетами
белых ромашек и гладиолусов, как в ожившем натюрморте, на красочных
национальных ляганах горкой пестрели свежие южные фрукты:
золотистые абрикосы и спелые
перламутровые бордовые ягоды черешни. По всей поверхности стола, как принято на узбекской земле в
каждом доме, даже в голодные годы войны, распластались аппетитные круглые
лепёшки-«патыр», украшенные в сердцевине незатейливым орнаментом пекарей. Всё
выглядело по-домашнему скромно, гостеприимно
и аппетитно, как нередко бывало у
Анны Ахматовой в «Мангалочьем дворике» на балахане на ул. Жуковской, 54,
куда стар и мал старался принести
голодающей блокаднице - кто что
мог: от домашних котлет до фруктов из собственного сада.
Сейчас
многие посетители «Мангалочьего дворика» знают по музейной экспозиции об особом
отношении к А.А. Ахматовой Хамида Алимджана.
Сохранилась его записка на листке
откидного календаря, в которой он просит свою жену Зульфию не забыть передать
Ахматовой лепёшки.
Страницы
повести Н. Громовой «Все в чужое глядят окно» также передают ту неповторимую атмосферу всеобщей заботы об
Анне Ахматовой её друзьями-соотечественниками А.Н. Толстым, Светланой Сомовой,
Лидией и К.И. Чуковскими, Вл Луговским,
композитором А. Козловским и его супругой, давно обосновавшимися в Ташкенте ещё до войны, а также национальными литературными светилами Г. Гулямом, Х.
Алимджаном, А. Кахаром, знакомыми и совсем незнакомыми местными людьми, среди которых она обрела друзей на
всю жизнь, включая юных тогда Эдуарда
Бабаева, будущего известного литератора, и Валентина Берестова, будущего историка и
поэта.
Анна
Ахматова в одном из своих стихов азиатского цикла «Третью весну встречаю вдали»
так гениально выразила свою признательность
гостеприимству узбекского народа:
«Как был отраден мне звук воды.
В
тени древесной персик зацвёл,
А
фиалки дым всё благовонней.
Кто
мне посмеет сказать,
Что
здесь я на чужбине?..»
В
своей автобиографии «Коротко о себе» она писала об этих суровых годах:
«До
мая 1944 года я жила в Ташкенте, жадно ловила вести о Ленинграде, о фронте. Как
и другие поэты, часто выступала в госпиталях, читала стихи раненым бойцам. В
Ташкенте я впервые узнала, что такое в палящий
жар древесная тень и звук воды. А
ещё я узнала, что такое человеческая доброта: в Ташкенте я много и тяжело
болела. В мае 1944 года я прилетела в весеннюю Москву, уже полную радостных
надежд и ожидания близкой победы. В июне вернулась в Ленинград[1].
Здесь
в Ташкенте А. Ахматова работала над «Поэмой без героя», написала «Три осени», «Пушкин», «Memoriam», «Это рысьи
глаза твои, Азия…», «Ташкент зацветает»;
циклы: «Ветер войны» («Мужество», «Победа» и др.), «Смерть», «Луна в зените» («Явление луны», «Как в
трапезной – скамейка, стол, окно») и др.
Диапазон лирических прозрений А. Ахматовой в Ташкенте
был очень велик. Однако как везде, где бы она ни находилась, Ахматова и здесь в
эвакуации оставалась верна Пушкину и «серебряному веку», русской поэзии, из
которой произросла её художественная
система, ставшая, по утверждению экспертов, в частности, П. Николаева, огромным
лирическим романом. В нём сегодня
мы находим место всему: мудрой иронии, предупреждению о
моральных катастрофах, выстраданному гуманизму, отрицанию «сальеризма» в
искусстве и непоколебимой вере в русское искусство и русскую речь.
Человечество
никогда не берегло поэтов. А.А. Ахматовой-«чернокнижнице» (М. Цветаева) суждено
было надолго пережить отпущенный ей человеческий век (1889-1966). Первое
стихотворение А. Ахматова написала, когда ей было одиннадцать лет. С 1912 года
стала успешно издавать один за другим
стихотворные сборники: «Вечер» (1912),
«Четки» (1914), «Белая стая» (1917), «Подорожник» (1921), «Anno Domini»
(1922). Но уже с середины 20-х годов её новые стихи перестали печатать, а
старые – перепечатывать.
А.
Ахматова стойко пережила гибель
мужа - поэта Н. Гумилёва, длительное тюремное заточение
своего единственного сына Льва Гумилёва, гонения в сталинский период в
тридцатых годах и вынужденное умолчание. Она
не сломилась, выдержала огульную критику в 1946 г. журналов «Звезда» и «Ленинград», активно публиковавших её стихи;
сфальсифицированные ложные идеологические обвинения А. Жданова в космополитизме, эстетстве и
декадентстве и, как итог, постановление об исключении из Союза
писателей и прекращении доступа в
журналы произведений Ахматовой.
Историческая
справедливость, в конечном счёте, всегда
торжествует в судьбе великой поэзии. На вечере звучали наряду с
патриотическими произведениями
стихи из любовного цикла «Anno Domini»:
«Но
клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной
иконой клянусь
И
ночей наших пламенным чадом…», которые
попали под обстрел негодующей огульной критики в докладе А. Жданова «О
литературном творчестве Анны Ахматовой», опубликованном в «Правде», журнале
«Культура и жизнь» в августе 1946 г.
Активистка
молодёжного движения Русского культурного центра Анастасия Хуртасенко прочитала с выражением лирические интимные
стихи А. Ахматовой «Я не любви твоей прошу»,
«А ты думал: я тоже такая».
Прозвучавшая
любовная лирика А. Ахматовой ещё раз подтвердила истинность высказывания поэта
«серебряного века» и друга Анны Андреевны - Осипа Мандельштама: «В
любви есть неиссякаемый источник лиризма.
Вероятно, поэтому любовь всегда была основной темой поэзии… Любовь – не
только тема поэзии, но и её источник…». Время всё расставило на свои
места.
Несмотря
на многочисленные тернии, подстерегавшие
Поэта на её творческом пути и
сложные перипетии переменчивой судьбы даже в зените славы А. Ахматова никогда
не переставала писать стихи и незадолго до смерти в своей автобиографии признавалась:
«Я
счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных»[2].
А.В. Маркевич, награждённая
в прошлом году Пушкинской медалью от Президента РФ Вл.
Путина за многолетний самоотверженный вклад в русскую культуру, рассказала собравшимся поклонникам творчества
Анны Ахматовой о своём долгом пути к ней.
В детстве
мама Альбины дома часто пела
романс на ахматовские стихи «Сероглазый
король», очаровавший ребёнка своим
благозвучием и особой притягательной силой лиризма стихов неизвестного тогда
для неё поэта. В советских школах, да и в вузах
А. Ахматову изучали поверхностно, вне обязательной учебной программы. В
школьные годы подруга Альбины без
запинки читала наизусть стихи из
сборника избранных стихов Ахматовой, изданного «Советским писателем» в 1943 году и
отпечатанного в ташкентской типографии
№2. «Постепенно,
– вспоминает А. Маркевич, – возникло неодолимое стремление удержать,
сохранить, передать тем, кто не глух к поэзии её таланта, накопленное и
продолжающее пополняться знание, понимание, может быть, не прочное, но моё».
Впоследствии
судьба подарила А.В. Маркевич счастье посвятить
долгие годы служения русскому поэту в качестве
бессменного руководителя
«Мангалочьего дворика Ахматовой»,
которому в декабре этого года
исполнится 15 лет. Он был открыт
в Ташкенте в 1999 году к 110-летию А.А.
Ахматовой.
Ташкент был для Ахматовой лишь
половиной пути от блокадного Ленинграда до
Норильска, где в лагере отбывал
свой срок наказания политзаключённый Лев
Гумилёв, её сын. В «Поэму без героя» вошло упоминание о дороге на восток,
которая открылась перед Анной Андреевной во время её южной эвакуации
(1941-1944):
«И
открылась мне та дорога,
По
которой ушло так много,
По
которой сына везли…».
Фрагменты из этой самой загадочной и трагической поэмы, которую Ахматова
начала писать в Ташкенте, включая эпилог, и завершила её только 22 года спустя (1942-1962),
на юбилейном вечере с профессиональным драматическим артистизмом продекламировала известная актриса Елена Бурова. Она также выразительно прочитала
отрывки из двух других поэм: «У самого моря» (1916) и «Реквием» (1935-1940), за
которыми открывались во всей полноте
полярные противоречивые эпохи жизни и творчества их автора.
Свою новую поэму «У самого моря» в 1916 году А. Ахматова послала А. Блоку, которого впоследствии после смерти
поэта назвала в своих стихах «трагическим тенором эпохи». А. Блок, будучи уже больным человеком, нашёл время откликнуться на неё.
Первый поэт исторически переходной,
новой России выразил свой восторг, находя много отрадного и светлого в поэме,
однако сделал несколько справедливых стилистических замечаний и, в
целом, подытожил в конце своего письма: «…
надо ещё жёстче, неприглядней, больней. – Но всё это пустяки, поэма настоящая,
и Вы – настоящая» и подписал: «Преданный
Вам Блок».
Поздравить
почитателей А. Ахматовой пришли представители Ташкентской и Узбекистанской
Епархии, Русского культурного центра, творческой интеллигенции, среди которых
известная телеведущая, Заслуженная артистка Уз Галина Мельникова, вдова поэта
Александра Файнберга Инна Коваль, председатель Ташкентского общества Рерихов
Надежда Монасыпова и другие.
На вечере также прозвучали
романсы на стихи Анны Ахматовой в исполнении Геннадия Арефьева, Натальи
Александровой, Луизы Болдеско, заслуженного артиста Узбекистана Павла
Борисова. Свое отношение к судьбе Анны Ахматовой и ее творчеству выразили
филолог Вадим Фомичев и ташкентский поэт Бах Ахмедов. Вадим прочитал несколько
посвящений Николая Гумилёва Анне Ахматовой. Бах категорично назвал поэзию А.
Ахматовой гениальной и аргументировал
этот тезис по-своему:
- Когда мы читаем хорошего поэта, мы понимаем, что он смог
отразить типичное в человеке, в
нас самих, и мы говорим: «Да, это про
меня». Но если это гениальный поэт – он способен вскрыть в нас неведомые тайные
глубины сознания и подсознания. Сперва, из чувства самозащиты, мы говорим: «Такого не бывает. Это не про
меня», но через пять-десять минут
соглашаемся с гением и покоряемся его прозорливости, тем откровениям,
которые до него никто не смог выявить в
человеческой душе. Это, конечно, является уникальным поэтическим даром А.
Ахматовой.
Ещё меня поражает в
её поэзии лаконизм, с которым она может
в нескольких строках или в одном стихе сказать о главном – тождество души и глагола в её поэзии.
И наконец, меня восхищает её Личность, человеческие
качества: античный стоицизм, мужество,
которые она пронесла через все испытания жизни. Они могли бы сегодня служить
для нас примером несокрушимой
нравственности.
Пребывание двух великих поэтов - Анны Ахматовой и Сергея Есенина в Ташкенте обязывают нас, творческих
людей, быть ответственными перед ними».
В качестве
иллюстрации к своим словам Бах Ахмедов прочитал наизусть лирическое самоироничное стихотворение Ахматовой («Придумал какой-то бездельник, // что
бывает любовь на земле…» и один из «вольных сонетов» А. Файнберга «Ташкент. 1943 г .». В этом сонете народный поэт
Узбекистана смог выразить в
заключительном терцете (трёхстишии) одной
строкой всю человеческую сущность А. Ахматовой и её приятельницы, известной
артистки Ф. Раневской, а также их кровную связь с временем, в котором они жили, и с народом:
«Дом
в зелени. Приют любви и вере.
Раневскою
добытый керосин.
Ахматовой
распахнутые двери».
В Ташкенте Ахматова долгое время
жила на улице Жуковской, 54. Нужно было пройти в глубину двора и
подняться по «шаткой лесенке» на «балахану». Простота и строгость жилья были
монастырские:
«Как
в трапезной – скамейка,
стол,
окно
С
огроминою серебряной луною…»
О своей скромной «трапезной» она
упоминает в стихах о Блоке: «И белый дом на улице
Жуковской». Этот дом, к
сожалению, не сохранился до наших дней,
но осталась память о нём в сердцах нескольких поколений читателей.
Немаловажно нынешнему молодому поколению «ташкентских
ахматовцев» передать потомкам свою трепетную любовь к
русскому поэту, воспевшему наш край, как никто из русских поэтов. Мы в
долгу перед ней.
На
праздничном концерте Сергей Цветаев
под гитару исполнил песню «Тополиный альт»
на стихи А. Маркевич:
«Город
добрый мой, Анной гордись,
Ты
ахаматовский голос слышишь?
Пусть
на улицах сквозь асфальт
Не
увидеть следы поэта.
Но
звучит тополиный альт,
Восхищеньем
её согретый».
Метафора
«Тополиный альт» возникла не случайно. Известный искусствовед Н.Г. Зайко рассказала А.В. Маркевич, как во
время прогулок с Ахматовой по скверу, когда ей было всего шесть лет, Анна
Андреевна восхищалась: «Посмотри, какие тополя! Таких нигде в мире нет!»
В ходе вечера
прошла литературная викторина по творчеству Анны Ахматовой. Победители получили
сборники стихов поэтов «Серебряного века». Мне досталась книга стихов
Константина Бальмонта.
Продолжая ахматовскую
тему, лауреат международного конкурса
гитаристов Андрей Галаян (Израиль, 2008 г., «классическая гитара»), исполнил импровизации на русскую народную музыку. В его
виртуозном исполнении прозвучали произведения Сергея Руднева: «Хуторок», «Ах, ты,
степь широкая», «Русская рапсодия», в
основу которых вошли обработанные композитором русские народные песни.
Анна Ахматова, никогда не имевшая
собственного угла, переезжавшая с места на место, особенно в годы южной
эвакуации, с прошлого года обрела постоянную
прописку в Узбекистане в здании представительства Россотрудничества на ул. В. Вохидова,
53. Её стихи из цикла «Ташкентские тетради»
оказались, несмотря на многие личные невзгоды
автора и исторические перипетии,
пророческими:
«Я не была здесь лет семьсот,
Но ничего не изменилось…
Всё так же льётся божья милость
С непререкаемых высот,
Всё те же хоры звёзд и вод,
Всё так же своды неба чёрны,
И так же ветер носит зёрна,
И ту же песню мать поёт.
Он прочен, мой азийский дом,
И беспокоиться не надо…
Ещё приду. Цвети, ограда,
Будь полон, чистый водоём»
Ахматова.
Луна в зените (6).
Именно этими внепрограммными стихами
А.В. Маркевич разрешила мне завершить праздничный
вечер. Все, как один, участники праздника
чувствовали незримое присутствие Анны Ахматовой на своём 125-летии. Атмосфера
вечера, по признанию присутствующих, еще раз позволила окунуться в великую
поэзию «златоустой Анны» и вызвала благодарные отзывы гостей и участников литературно-музыкального
мероприятия. Празднование юбилея великого русского
поэта продолжится 27 июня 2014 г. в 15-00 в читальном зале Национальной библиотеки
Узбекистана имени А. Навои под названием,
которое подсказала А. Ахматова: «Так вот
ты какой Восток!..»
Гуарик Багдасарова
Комментариев нет :
Отправить комментарий