«Наш Чарли» на сцене узбекского театра-студии «Дийдор»

            Премьера спектакля «Наш Чарли» («Бизнинг Чарли») на сцене  узбекского театра-студии «Дийдор»  состоялась 14 мая 2016 г., когда ещё в нашем сознании звучали во весь голос  «Бухенвальдский набат» Вано Мурадели  и «Седьмая симфония» Дм. Шостаковича, прогремевшие в узбекской столице как артиллерийские залпы  праздничного салюта в честь великой 71-ой годовщины Победы над фашизмом. Вероятно, поэтому этот камерный театр пантомимы, в котором молодые актёры на немом языке пластики, выразительной мимики и жеста воспроизвели самый человечный мир Чарли Чаплина,  зрители восприняли  как в своё время Алексей Толстой – «Седьмую симфонию» Дм. Шостаковича: «На угрозу фашизма - обесчеловечить человека - он ответил симфонией о победном торжестве всего высокого и прекрасного, созданного гуманитарной культурой...».

         Перед началом спектакля выступил известный журналист и общественный  директор музея С. Юдакова Борис Бабаев. Он напомнил об успехе прошлогодней постановки студийцами комедии  «Проделки Майсары»  по мотивам одноимённой комической оперы Сулеймана Юдакова. Помня прошлогодний успех, в зрительном зале собрались два литературно-творческих объединения «Данко» и «Майсара», а также  преподаватели вузов, кинематографисты, журналисты, учащиеся лицеев и колледжей. Был представлен состав десяти действующих лиц и их исполнителей, молодых студийцев, готовящих себя посвятить не только актёрской, но различной творческой  деятельности в сфере науки, литературы, искусства и международных отношений.

По словам режиссёра самодеятельного театра,  Народного артиста  Узбекистана Баходыра Юлдашева, спектакль готовился ко дню рождения Ча́рльза Спе́нсера (Чарли) Чаплина (16 апреля 1889 — 25 декабря 1977) - американского и английского киноактёра, сценариста, композитора и 

кинорежиссёра, универсального мастера кинематографа, создателя одного из самых знаменитых образов мирового кино — образа бродяжки Чарли, появившегося в короткометражных комедиях, поставленных на поток в 1910-е годы на киностудии Кистоуна. Главный режиссёр театра-студии «Дийдор», возможно, из природной скромности своего характера,  заверил зрителей, что, в основном, ребята  готовились три месяца к премьере самостоятельно: подбирали музыку, грим,  актёрский состав, декорацию и искали новые выразительные формы подачи материала. В обязанности режиссёра входило  лишь подглядывать, угадывать и подсказывать, как лучше  реализовать смелый замысел  студийцев – показать на сцене гения немого комедийного кинематографа прошлого века.

         Творческая карьера Чаплина началась ещё в викторианскую  консервативную эпоху, когда маленький Чарли впервые вышел на сцену Music Hall в Великобритании и, растянувшись на 75 лет, продолжалась практически до самой смерти артиста в возрасте 88 лет. После оглушительного успеха в Голливуде Чаплин был вынужден покинуть США под натиском громких скандалов, разоблачений, касающихся подробностей личной жизни и обвинений в сочувствии идеям коммунизма в эпоху маккартизма – гонения на свободомыслящих деятелей - в начале 1950-х годов.

Его современники  признавали гениальность артиста. Джордж Бернард Шоу называл Чаплина «единственным гением, который вышел из киноиндустрии». Луи Деллюк в 1917 г. говорил: «Он самый знаменитый человек в мире ... он затмевает славу Жанны д'Арк, Людовика XIV и Клемансо. Только Христос и Наполеон могли бы соперничать с ним в известности». Чаплин стал героем стихотворения Владимира Маяковского «Киноповетрие» (1923):

Молчи, Европа, дура сквозная!

Мусьи, заткните ваше орло.

Не вы, я уверен, —

не вы, я знаю, —

Над вами смеется товарищ Ша́рло.

Лауреат премии Американской Киноакадемии 1973 года и дважды обладатель внеконкурсного почётного «Оскара» 1929 и 1972 годов, несмотря на многочисленные награды  «за бесценный вклад в то, что в этом веке кинематограф стал искусством», Чарли Чаплин  был по достоинству оценён лишь после смерти. В 1999 году Американский институт киноискусства поставил Чарли Чаплина на 10-е место в списке 100 величайших звёзд кино за 100 лет среди мужчин. В 2008 году Мартин Сифф в рецензии на книгу «Чаплин: жизнь» написал: «Чаплин был не просто большим человеком, он был гигантом. В 1915 году он ворвался в мир, словно привидение, со своим даром комедии, смеха и помощи, в то время, когда всё разрывалось на части в Первой мировой войне, и в течение следующих 25 лет — и во время Великой депрессии, и во время возвышения Адольфа Гитлера, — он продолжал творить… Вряд ли какой-то другой человек когда-либо сможет принести больше радости, удовольствия и облегчения в тот момент, когда в них так нуждается большинство людей». Славу Чаплину принесло немое кино, и хотя звук появился в фильмах уже в 1927 году, Чарли остаётся верным старой кинотехнике ещё целое десятилетие. Первой полностью звуковой картиной Чаплина стал «Великий диктатор» — антигитлеровский фильм, снятый в 1940 году. Это был последний фильм, где использовался образ бродяжки-Чарли.
Маленький Бродяга стал одним из самых тиражируемых образов в массовой культуре XX века. Образу Бродяги подражали Радж Капур в фильме «Господин 420»;  классик советской клоунады Карандаш;  Александр Калягин в фильме «Здравствуйте, я ваша тётя!»; наш любимый народный герой и его кинообраз из повести Леонида Соловьёва  о Ходже Насреддине  и т. д.  Образ чаплинского Бродяги нашёл отражение в работах известных художников  Фернана Леже и Марка Шагала. Шагал также упомянул Чаплина в интервью 1927 года как одно из важнейших достижений культуры того времени. Столь же высоко оценивал значение творчества Чаплина Илья Эренбург. Своеобразным последователем Чаплина можно также считать гонконгского актёра и мастера боевых искусств  Джеки Чана, который использует отточенную трюковую технику для создания целых каскадов комедийных ситуаций. В фильме «Бенни и Джун» один из главных героев, Сэм, стилем одежды и походкой напоминает Чарли Чаплина. В том же фильме Сэм исполняет танец с булочками.

Недавно в дни празднования 71-ой годовщины Победы над фашизмом по Первому каналу на ТВ был повторно показан  российский фильм «Переводчик» (2014, реж. Андрей Прошкин).  В нём главного героя Андрея Петровича Старикова  (Виталий Хаев) - учителя химии - прозвали Чарли Чаплиным. Он обитает вместе с мамой и супругой в ветхом доме, собравшем под своей крышей огромное количество представителей разной национальности. Фильм мог бы называться «Чарли», поскольку прозвище главного героя неплохо подчёркивало его комичность и нелепость. В конце фильма «коллаборационист поневоле» Чарли  в одиночку объявляет бунт нацистам и погибает в неравном бою с фашистами в их главке, борясь с оккупацией его родного города.

Спектакль "Наш Чарли" начинался с  выразительной мизансцены. В полной тишине  спиной к зрителям сидели все исполнители. Заиграла музыка: артисты повернулись лицом к публике в строгом чёрно-белом одеянии, как в немом кино. Над собой они высоко держали  портретные  лики  своего главного героя и кумира, кому был посвящён спектакль, -  Чарли Чаплина. Это было похоже на «бессмертный полк»  со множеством образов одного героя на все времена. В финале эта мизансцена повторится, только в руках действующие лица будут держать уменьшённые фотографии любимого Чарли, которые они подарят зрителям на память со своими автографами: «Ах, как жаль, мне не досталось этой памятной реликвии о чудесном представлении!..»

Воспринятый горячими овациями публики, спектакль «Наш Чарли» на сцене студийного театра «Дийдор»  в Ташкенте доказал, что уникальный образ бродяжки-Чарли востребован сегодня так же, как в ХХ веке. Его талантливо сыграл Шахзод Эгамбердиев.  Он  активно использовал приёмы пантомимы и буффонады, а также не отделимые от образа чаплинского бродяги внешние атрибуты – это характерная узкая щёточка усиков, чёрный котелок на голове и бамбуковая тросточка. Актёру  для полной имитации, по мнению известного кинорежиссёра Джасура Исхакова, высказанного в обсуждении после спектакля, при всём его мастерстве,  не хватило более полного погружения в образ. Спектакль выиграет, если в нём будет звучать музыка самого Чаплина; артист будет не фрагментарно, а постоянно ходить по сцене знаменитой смешной походкой своего героя. Для полной достоверности образа  Бродяги, - добавили зрители, -  можно было бы позаимствовать отдельные детали из  кинофильма «Необыкновенно затруднительное положение Мэйбл», о котором Чаплин писал в своей автобиографии:

- Я не знал, как мне гримироваться. Моя внешность в роли репортёра мне не нравилась. По пути в костюмерную я мгновенно решил надеть широченные штаны, которые сидели бы на мне мешком, непомерно большие башмаки и котелок, а в руки взять тросточку. Мне хотелось, чтобы в моём костюме всё было противоречиво: мешковатые штаны и слишком узкая визитка, котелок, который был мне маловат, и огромные башмаки. Я не сразу решил, буду ли я старым или молодым, но, вспомнив, что Сеннет счёл меня слишком молодым, наклеил себе маленькие усики, которые, по моему мнению, должны были делать меня старше, не скрывая при этом моей мимики. Одеваясь, я ещё не думал о том, какой характер должен скрываться за этой внешностью, но как только я был готов, костюм и грим подсказали мне образ. Я его почувствовал, и, когда я вернулся в павильон, мой персонаж уже родился.

Вместе эти элементы, а также небольшие дополнения (например, Чаплин решил поменять местами ботинки — на левую ногу надевал правый ботинок, а на правую — левый, также он впервые использовал бамбуковую трость), позволили создать уникальный образ Бродяги.

При всех мелких недочётах, «узбекский Бродяга», по единодушной оценке зрителей, в спектакле получился, как у Чаплина,  довольно разносторонним и противоречивым — несмотря на название образа, которое соответствует его социальному статусу, у него утончённые манеры, одежда и достоинство джентльмена, а  глаза светятся наивной добротой. Актёр на сцене как на боксёрском ринге, так и в лирико-комических эпизодах, до коликов в животе, был  мобилен и пластичен: мимика его выразительна и разнообразна. Он прекрасно вписывался в психологический динамичный ритм захватывающего представления студийного коллектива камерного театра, по крайней мере, первого его отделения.

Театральный образ "узбекского"  Бродяги не статичен, он эволюционирует, как у Чаплина: вначале  на сцене герой выглядел нагловатым жуликом и ловеласом, однако постепенно в нём появляется всё больше человеческой теплоты и лиризма, который зритель привык связывать с образом «маленького Бродяги». Особенно была показательна трогательная сценка Чарли с юной слепой торговкой цветов, живо напомнившая их первозданный   кинематографический прообраз и вызвавшая в сотый раз слёзы у зрителей. В целом,  в студийном образе Чаплина -  «маленького Бродяги» и его окружения  -  была достигнута правда чувств и взаимоотношений людей, в основе которых была заложена вечная Любовь к миру и друг другу, жертвенная готовность поделиться последней копейкой и крошкой хлеба и даже тем, чем Бродяга-Чарли не обладал. Эти  неразменные человеческие ценности пережили две страшные мировые войны, распад бывшего Союза и в эпоху государственной Независимости  оказались  весьма актуальными и поучительными, особенно для молодого поколения.

Вторая часть  спектакля обобщённо отражает дух классических фильмов режиссёра Чарли Чаплина:  «Золотая лихорадка» (1925), «Цирк» (1928),  «Огни большого города» (1931),  «Новые времена» (1936), «Огни рампы» (1952) и другие. Во втором отделении (спектакль идёт без антракта)  лирический герой стал обретать драматические  и трагические черты. В декорации на заднем плане появляются растяжки с названиями великих трагедий Мольера и Шекспира: «Тартюф», «Ричард III», «Гамлет». Зрители вторую часть представления сами назвали: «Муки любви» и «Муки творчества». Исполнитель  главной роли под условным названием Творца-художника молодой актёр  Хусанбой  Мамашарипов с помощью главного выразительного средства –  разнохарактерных масок  -  стал в ходе представления постепенно приобретать философско-эпический характер.  Он  на немом языке символических масок и  гибкой пластики  убедительно выражает глубокое понимание общечеловеческих пороков и слабостей, насмешки над  нравами эпохи Мольера и Шекспира, остающимися злободневными сегодня в начале третьего тысячелетия. Это, по сути, отдельный  спектакль в спектакле, который связан с первой частью представления так же, как отдельно может быть упомянуто влияние Чаплина и созданного им образа маленького  добродушного Бродяги на авангардные художественные течения рубежа ХХ-XXI веков.

В конце обсуждения все зрители сердечно поблагодарили артистов за доставленное эстетическое удовольствие и пожелали  молодёжной труппе  экспериментального театра-студии «Дийдор» во главе с Баходыром Юлдашевым дальнейших творческих успехов,  участвовать и побеждать в республиканских и международных фестивалях театрального искусства. 

Гуарик Багдасарова