Печальная новость дошла сегодня утром до нас.
Ушла из жизни на 74-м году великая поэтесса Белла Ахмадулина. Я слушала её живьём, была на её творческих вечерах в Москве, записывала на Новосибирском областном радио, она всегда мне казалась - в жизни и в поэзии - не от мира сего, в лучшем смысле.
Она из тех поэтов, кто не только отражает объективную реальность, но и рождается с определённой мыслью о ней, вложенной в неё не столько эпохой, сколько её собственной природой, особым душевным устройством и способом самовыражения.
Читая её стихи, соглашаешься с И. Бродским, что язык не мог быть создан человечеством - он мог быть только дан нам кем-то, большим и высшим, чем мы. Наивно думать, что язык - инструмент поэта: это поэт - инструмент языка.
"Вещь - человек - дух -слово" - в этот избранный четырёхугольник органично вписалась Б. Ахмадулина наряду с лучшими поэтами 20 в. Многие прописные истины пересмотрены нами на заре 21 в.: одни канули навсегда в небытие, другие поблекли или устарели окончательно, не выдержав революционных преобразований в нашей истории и сознании. А свободный возвышенный голос райской птицы Б.Ахмадулиной перекричал всех глашатаев политических лозунгов.
Это был ангельский мелодичный голос абсолютно свободного сознания, для которого нет никаких авторитетов, кроме самого "Слова", которому она верно служила всю жизнь. Потому что, как известно, вначале было "Слово", и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Что поможет нам устоять в борьбе с такими невосполнимыми человеческими потерями: Язык, память, культура, поэзия в её чистом виде и звуке.
Белла Ахмадулина
***
Но что-то творится меж вами и мною,
Меж мною и вами, меж всеми, кто живы.
Не проще ли нам обойтись тишиною,
Чтоб губы остались свежи и не лживы?
Но коль невозможно, коль вам так угодно,
Возьмите мой голос, мой голос последний!
Вовеки я буду добра и свободна,
Пока не уйду от вас сколько-то летней…
***
Ни слова о любви! Но я о ней ни слова,
Не водятся в гортани соловьи.
Там пламя посреди пустого небосклона,
Но даже в ночь луны ни слова о любви!
Луну над головой держать я притерпелась
Для пущего труда, для возбужденья дум.
Но в нынешней луне – бессмысленная прелесть,
И стелется арбат пустынней белых дюн.
Лепечет о любви сестра-поэт-певунья –
Вполглаза покошусь и усмехнусь вполрта.
Как зримо возведён из тощи полнолунья
Чертог из божества, а дверь не заперта.
Как бедный Гоголь худ там, во главе бульвара,
И одинок вблизи вселенской полыньи.
Столь длительной луны над миром не бывало,
Сейчас она пройдёт. Ни слова о любви!
Так долго я жила, что сердце притупилось,
Но выжило в бою с невзгодой бытия,
И вновь свежим-свежа в нём чья-то власть и милость.
Те двое под луной – неужто ты и я?
Гуарик Багдасарова
Памяти Беллы Ахмадулиной
Смогу ли человеческим реченьем
Явление из бытия извлечь?..
Но словом с огоньком и вдохновеньем
Смогу я в сердце любящем зажечь
Речение, пришедшее ОТТУДА,
ОТТУДА вдруг пришедшие слова...
Поэзия - вот истинное чудо.
Всегда она, как и любовь, права.
Петр Корытко
30 ноября 2010 года
вторник, 30 ноября 2010 г.
понедельник, 29 ноября 2010 г.
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО РОССИЯНАМ
Ремарка
в ответ на сообщение в интернете на сайте:"Мир тесен":
Москву избавят от "кровавых зрелищ" на мусульманских праздниках
Мэр Москвы Сергей Собянин пообещал "решить вопрос" об организации мусульманских праздников без "кровавых зрелищ". Об этом градоначальник заявил в эфире программы "Вести в субботу" на канале "Россия 1".
Собянин высказал мнение, что самим мусульманам не нужны "какие-то вызывающие, кровавые зрелища". Мэр Москвы уверен, что это лишь "вопрос организации, которую можно отрегулировать". "В Москве это будет решено", - цитирует столичного градоначальника РИА Новости.
Речь идет о мусульманском празднике Курбан-байрам, торжества по случаю которого на прошлой неделе вызвали негодование ряда общественных деятелей и пользователей Рунета. Так, в блогах появилась информация, что мусульмане устроили публичные жертвоприношения баранов на улицах Москвы. Пользователь ЖЖ ottenki-serogo писал, что празднующие Курбан-байрам резали баранов в грузовиках, чтобы избежать повышенного внимания милиции.
19 ноября известные деятели культуры и искусства составили обращение к Собянину с требованием запретить ритуальные убийства животных в столице. В свою очередь зампред Духовного управления мусульман европейской части России и имам мечети на Поклонной горе Шамиль Аляутдинов заявил, что жертвоприношений баранов на московских улицах в минувший Курбан-байрам не было. По его словам, сообщения о публичном проведении обряда являются не более чем слухами.
Курбан-байрам - праздник окончания хаджа; в этот день мусульмане празднуют жертву пророка Ибрахима, которому Аллах сперва велел принести в жертву своего первенца Исмаила, но в последний момент разрешил пожертвовать не сыном, а ягненком.
21 ноября, 10:40 +62
5115 комментариев
"МЫ ВСЕ ВЕТВИ ОДНОГО ДЕРЕВА"
Сент-Экзюпери
«Историческое беспамятсво грозит крахом народа»
Мераб Мамардашвили.
Дорогие россияне!
Давайте жить дружно, ведь все мы братья и сёстры от Адама! А единый Бог для всех в незапамятные времена задолго до Рождества Христова и пророка Мухамеда обратился к Адаму со словами: «Плодитесь и размножайтесь и наполняйте Землю!» (Бытие, 1.28, 9.17).
Иисус Христос завещал всем православным: «Имя моё светите в сердцах ваших» (Мт.6.9.Лк.11.2), а что это означало для последователей христианства? Великий молитвенник земли русской о. Иоанн Кронштадский (умер в 1908г.), которого современники называли «Пастырем истины» следовал заповедям христовым и дал прекрасный пример того, как эти простые и чистые евангельские истины могут воплощаться в живом человеке: «Цель нашей жизни – соединение с Богом; в этой жизни – в вере, надежде и любви, а в будущей – в любви всесовершенной», - говорил он.
А вы, дорогие москвичи и благородные питерцы, радетели христианства, нынче с пеной у рта готовы изгнать иноверцев из своих городов, называя их «помойкой разных национальностей» - опомнитесь, люди православные!!!
Давно ли Москву, Ленинград, Сталинград, Смоленск, Брест, Киев, Минск и другие российские ныне города-герои защищали отцы и деды этих вынужденных мигрантов, которые вместе с братьями-славянами отстояли от фашистской чумы единую для всех Советскую родину? А сколько голодных детей и представителей русской интеллигенции с захваченной врагом российской территории было эвакуировано на южные рубежи нашей общей родины, где их не просто приютили, обогрели, накормили! Тысячи осиротевших детей усыновили простые люди узбекской земли, они были взяты на воспитание в ташкентские семьи.
Все они были согреты теплом щедрого сердца узбекского народа, простых неимущих людей, какими были Бахри и Шаахмед Шамахмудовы, воспитавшие 15 детей разных национальностей. Их подвиг запечатлён в скульптурной группе у въезда в узбекскую столицу на территории бывшего ипподрома.
В трудную для города военную пору тысячи ташкентских ребятишек выехали на отдых в лучшие города страны, которых миновали бомбёжка и голод.
А. Ахматова в одном из стихов азиатского цикла «Третью весну встречаю вдали» от имени эвакуированных российских граждан гениально выразила признательность гостеприимному узбекскому народу:
«Как был отраден мне звук воды!
В тени древесной персик зацвёл,
А фиалки дым всё благовонней.
Кто мне посмел сказать,
Что здесь я на чужбине?..»
«Иваны, не помнящие родства», вы, к сожалению, можете забыть сегодня о ваших престарелых родителях, но такие исторические примеры благородства простых жителей Узбекистана вы не должны забывать никогда! Их имена должны быть начертаны на скрижалях российской истории, как высечены имена погибших солдат Великой Отечественной войны на Стене памяти в центре города на площади Мустакилик («Независимости») и Мемориале воинского кладбища на бывшей Волгоградской улице, который был открыт в 1975 году на месте захоронения полутора тысяч воинов, погибших в госпиталях Ташкента, глубокого южного тыла на фронтах Великой Отечественной войны. Здесь похоронены рядовые солдаты и 27 героев Советского Союза.
Полтора миллиона узбекистанцев участвовали в боях с фашизмом. Около 450 тысяч из них не вернулись с полей сражения: 263 тысячи человек погибли, более 132 тысяч пропали без вести, 60 тысяч остались инвалидами. За мужество и отвагу 170 тысяч наших соотечественников были награждены орденами и медалями, 338 - удостоены звания Героя Советского Союза. Из районов боевых действий в Узбекистан были эвакуированы 100 крупных промышленных предприятий. Велик вклад узбекистанцев в историческую победу во Второй мировой войне.
В 2008 году 2 февраля вся цивилизованная мировая общественность отмечала 65 годовщину Победы Сталинградской битвы, которую историки и ветераны войны называют "Зарёй Победы Великой Отечественной войны". В связи с этой исторической датой, в Ташкент в дом Сурена Аркадьевича Микиртычяна пришла телеграмма от главы Администрации Волгоградской области Н.К. Максюты и других высокопоставленных лиц с поздравлением и благодарностью от всех россиян за его личный вклад в историческую победу. А в феврале этого года пришла телеграмма старому ветерану войны от заместителя главы администрации губернатора Ростовской области с благодарностью от всех ростовчан за его участие в освобождении временно оккупированной территории Донского края немецко-фашистскими захватчиками.
В мае 2010 года в канун 65-ой годовщины великой Победы во второй мировой войне в дом С.А. Микиртычяна пришло письмо от главы Администрации Волгоградской области А.С. Бровко и ветеранских организаций региона с поздравлением и благодарностью ветерану войны за его личный вклад в дело сохранения исторической памяти о героических событиях периода 1941-1945 годов. Далеко от Ташкента в Волгограде россияне и гости из освобождённой Европы склоняли головы перед подвигом защитников Сталинграда и скорбели о героях, павших за родину, за мир, за нашу некогда единую могучую страну.
Сурен Аркадьевич бережно перечитывает страницы книги, приложенной к письму от благодарных волжан, изданной в 2008 году по итогам проведения международной научно-практической конференции «Сталинградская битва. Взгляд через 65 лет», Она открывается обращением Президента Российской Федерации ко всем ветеранам: «Именно здесь была впервые проведена операция по окружению и уничтожению превосходящих сил противника. И это определило наступательную стратегию всей Великой Отечественной войны.
Впереди ещё были тяжелейшие события: сражение на Курской дуге, битва за Днепр, освобождение Европы. Но именно Сталинград укрепил веру всего народа в Победу и нанёс один из самых сокрушаемых военных и моральных ударов по фашистской армаде. У стен Сталинграда открылся путь на Берлин.
«Всем нам, - говорил Д.С. Медведев, - кто родился после войны, невозможно представить всю меру горя и страданий, выпавших на долю поколения ветеранов войны.
Мы считаем вашу биографию, ваше отношение к своему долгу и к своей стране, к своим товарищам – лучшим жизненным принципом. Этот моральный ресурс необходим и современной России.
И сегодня мы говорим с вами об огромном нравственном влиянии военного поколения на нашу общественность. Наша важнейшая обязанность – заботиться о ветеранах, помогая им и сегодня в зрелом возрасте, и государство будет это делать, будет повышать пенсии, будет заниматься вашим лечением и отдыхом».
В дни празднования 65 годовщины со Дня Победы над фашизмом, а также дня Памяти и почестей в нашей Республике Узбекистан С.А. Микиртычян не был обделён вниманием со стороны Президента РУ И.А. Каримова, Генерального прокурора Республики Р.Х. Кадырова, городского Хокимията, Ташкентского общевойскового командного училища, прокуратуры Кибрайского района, военкомата, Махаллинского комитета, Армянского культурного национального центра и Русского культурного центра, а также Российского посольства в РУ. Письма, поздравления и звонки поступают до сих пор от друзей из Франции, Америки, Москвы, Усть-Каменогорска, Сыр-Дарьи и Ахангарана.
Наши соотечественники С.А. Микиртычян, Р. Т. Матевосян, И. Хакимов, К. Хакимов, Т. Саллахутдинов, И. Малох, их боевые друзья - сталинградец А. Цыганков, ереванец С. Мирзоян и многие другие ныне ветераны войны как раз относятся к таким людям, которые представляют то поколение советских людей, мужеством и величием духа которого не перестаёт восхищаться весь мир даже после распада Советского Союза. Во имя спасения мировой цивилизации от фашистских захватчиков, во имя всеобщего мира и счастья миллионов людей на земле они шли на смертный бой, делали всё для того, чтобы приблизить радостный час Победы.
Известно, что в составе только одного 1051 стрелкового полка плечом к плечу у стен Сталинграда героически сражались узбеки, киргизы, казахи, таджики, туркмены, армяне. Даже в отделении спецроты С. Микиртычяна были представители восьми национальностей: узбек Муминов, казах Сарсенов, которые героически погибли при штурме станицы Радионовка Ростовской области, чуваш Капитонов, татарин Шайдулин и другие. Его боевые друзья Василий Танцоров и Виктор Сбитнев из Туркмении погибли в неравной схватке с фашистами во время разведки станицы Персиановка. В спецроте, в которой служил Сурен Аркадьевич, по окончании сражений из 170 осталось только 37 бойцов. Группу из 37 оставшихся в живых человек после освобождения очередной станицы Бессергеневка на подступах к Ростову на Северо-Кавказском направлении от вражеских подрывников за успешное выполнение задания представили к награде – ордену "Славы", угостили водкой и дали всем три часа поспать. А наутро снова вперёд, в атаку!
С. А. Микиртычян воевал за Сталинград, Ростов-на-Дону, Новочеркасск, участвовал в разведке в группе дозора, предотвратившей подрывную деятельность фашистских минёров в городе Шахты, станице Персияновка и других населённых пунктах. Зима 1942/43 годов была очень суровой. Морозы опускались ниже 28 градусов Цельсия. Сурен обморозил себе щёку и так с обмороженной распухшей щекой, прикрывая открытую рану ладонью, сражался.
Бывало, лежал на снегу и льду, но не смел обратиться в медсанбат, чтобы, - не дай Бог, - не быть преданным суду военного трибунала за уклонение от участия в боевых действиях и быть расстрелянным, согласно действовавшему в те годы грозному приказу главнокомандующего. Его выручила простая крестьянка из станицы Михайловская, где наши войска ненадолго остановились между боёв. Она по-матерински обмыла рану молодому бойцу, смазала её гусиным жиром и ещё в дорогу дала бесценный кусочек народного снадобья, окончательно исцелившего запущенную рану бойца. Эта доброта посреди ада тогда спасла С. Микиртычяна не только физически, но и морально. Пройдёт ещё много времени, пока, наконец, поменяв несколько госпиталей и перенеся множество операций, в августе 1943 года наш герой окажется в родной Сырдарье. К мирной активной жизни С.А. Микиртычян вернулся инвалидом первой группы с ампутированной правой ногой. После демобилизации Сурену Аркадьевичу пришлось заново не только учиться ходить, но и познавать юриспруденцию, чтобы после окончания учёбы снова встать в строй на защиту Закона и правопорядка.
В 1980 году в Волгограде на встрече с ветеранами войны, среди которых чествовали и С. А. Микиртычяна из Ташкента, командир легендарной 62 армии, маршал, дважды Герой Светского Союза, "прославленный рыцарь Сталинградской битвы" В.И. Чуйков (1929-1982) вспоминал, как чертовски трудно было переправлять на противоположный берег боеприпасы на пароходах и баржах, и всё-таки тогда удалось переправить до 90 процентов груза. Обратно везли раненых. Очень много тогда погибло бойцов во время переправы через Волгу.
С.А. Микиртычяну до сих пор не известна послевоенная судьба его ближайших друзей- однокашников украинца В. Жукова и русского Н. Полиневского, бывших курсантов Ташкентского высшего общевойскового командного училища и командира роты С.Я. Мальцова. Однако многие друзья детства, юности и послевоенной зрелости С. Микиртычяна остались верны этой мужской дружбе на долгие годы. Они часто встречались, общались, вспоминали военные годы, и время было не властно над ними. Среди них были братья Григорьянц (Аркадий, Арам и Ашот), В. Мухаммедов, И. Малов, В. Анохин, Е. Спиридонов, В. Ворожейкин, Ю. Рындин. В. Корягин, В. Мальцев, А. Кирдяев, В. Ширинов, братья Михаил и Александр Лазаревы и многие другие. "Иных уж нет, а те далече" (А. Пушкин), - но живые и мёртвые, они ярко воскресают в воспоминаниях С. А. Микиртычяна. "Пока нас помнят – мы ещё живём" (Низами), - светлая вечная память им!.
И в наши дни нам нужны такие люди как С.А. Микиртычян. Бывший защитник Сталинграда никогда не оставался в стороне от исторической жизни общества. Свою солдатскую поношенную шинель и боевой автомат с гранатами в послевоенное время он сменил на новую прокурорскую форму, а в руки взял Уголовный кодекс и стал в строй – на страже закона, - готовый вести борьбу с преступностью, укреплять ослабленный войной общественный правопорядок. Будучи пенсионером, но по-прежнему в душе оставаясь бойцом, Сурен Аркадьевич поныне оказывает практическую помощь многим своим ученикам в освоении методов прокурорского надзора и реагирования.
Увы, мы ко всему привыкаем. К беззаконию, насилию, смерти. Привыкли к Чечне. Скользим равнодушным взглядом по картинкам войны, слушаем вполуха сообщения с места боёв: "убито около…" Корреспонденты тоже попривыкли. Разве только матери мальчишек-солдат плачут по ночам… Сегодня Сурен Аркадьевич обращается к новому поколению с призывом оберегать мир на земле, защищать Родину, быть сплочёнными, дружными, - в этом гарантия счастливого будущего, потому что всё в жизни взаимосвязано: нет будущего без исторического знания прошлого; как нет истинного настоящего бытия без осознания его нами.
На местах бесчисленных боёв стоят старые пушки как память о мужестве. Волга струится у набережных возрождённого города, и отражение в вечерней реке мирных огней похоже на орденскую ленту героев, которые в этом году со всей планетой отмечают 66-летие великой Победы Сталинградской битвы. В память об этом знаменательном событии, вошедшем в историю как "Заря Победы Великой Отечественной войны", С.А. Микиртычян наряду с орденами отныне будет хранить поздравительные телеграммы от главы администрации Волгоградской области А.С. Бровко, зам. Главы администрации губернатора Ростовской области А.И. Бедрика и всего непобедимого героического народа Донского края, частицей которого он себя ощущает до сих пор, несмотря на новоиспечённые географические и административные границы.
В дни празднования Победы, памяти и почестей общественность Узбекистана не только возродила в полном смысле справедливость к памяти защитников родной земли, но и проявила в полной мере чуткое внимание к ветеранам войны и трудового тыла, вынесшим на своих плечах всю тяжесть суровых военных лет.
Так что столица Узбекистана в трагическую пору военного лихолетья (1941-1945) выполняла одновременно несколько функций: она не только снабжала фронт отважными солдатами, боеприпасами, продовольствием, но оставалась приютом для беженцев и эвакуированных граждан России.
Память противостоит уничтожающей силе времени и преодолевает физическую смерть. В этом её нравственное значении е. Совесть – это тоже память, к которой присоединяется моральная оценка свершённого. Без памяти нет совести, без уважения к могилам предков нет пат риотизма- любви к Родине, без толерантного отношения россиян к соотечественникам и приезжим мигрантам у неё нет будущего.
Сегодня защищать надо свою Родину от внутренних вандалов, «Иванов, не помнящих родства и добра», а значит, память, чтобы сохранить эту историческую память не только для себя, но и наших потомков, чтобы не только мы, но наши дети и внуки жили в мире и согласии и в гармонии с природой и Богом, единым для всех.
Гуарик Багдасарова, тел 253-14-06, моб. +998903541017
Email:guarik2004@mail.ru
http://guarik-guhar.blogspot
в ответ на сообщение в интернете на сайте:"Мир тесен":
Москву избавят от "кровавых зрелищ" на мусульманских праздниках
Мэр Москвы Сергей Собянин пообещал "решить вопрос" об организации мусульманских праздников без "кровавых зрелищ". Об этом градоначальник заявил в эфире программы "Вести в субботу" на канале "Россия 1".
Собянин высказал мнение, что самим мусульманам не нужны "какие-то вызывающие, кровавые зрелища". Мэр Москвы уверен, что это лишь "вопрос организации, которую можно отрегулировать". "В Москве это будет решено", - цитирует столичного градоначальника РИА Новости.
Речь идет о мусульманском празднике Курбан-байрам, торжества по случаю которого на прошлой неделе вызвали негодование ряда общественных деятелей и пользователей Рунета. Так, в блогах появилась информация, что мусульмане устроили публичные жертвоприношения баранов на улицах Москвы. Пользователь ЖЖ ottenki-serogo писал, что празднующие Курбан-байрам резали баранов в грузовиках, чтобы избежать повышенного внимания милиции.
19 ноября известные деятели культуры и искусства составили обращение к Собянину с требованием запретить ритуальные убийства животных в столице. В свою очередь зампред Духовного управления мусульман европейской части России и имам мечети на Поклонной горе Шамиль Аляутдинов заявил, что жертвоприношений баранов на московских улицах в минувший Курбан-байрам не было. По его словам, сообщения о публичном проведении обряда являются не более чем слухами.
Курбан-байрам - праздник окончания хаджа; в этот день мусульмане празднуют жертву пророка Ибрахима, которому Аллах сперва велел принести в жертву своего первенца Исмаила, но в последний момент разрешил пожертвовать не сыном, а ягненком.
21 ноября, 10:40 +62
5115 комментариев
"МЫ ВСЕ ВЕТВИ ОДНОГО ДЕРЕВА"
Сент-Экзюпери
«Историческое беспамятсво грозит крахом народа»
Мераб Мамардашвили.
Дорогие россияне!
Давайте жить дружно, ведь все мы братья и сёстры от Адама! А единый Бог для всех в незапамятные времена задолго до Рождества Христова и пророка Мухамеда обратился к Адаму со словами: «Плодитесь и размножайтесь и наполняйте Землю!» (Бытие, 1.28, 9.17).
Иисус Христос завещал всем православным: «Имя моё светите в сердцах ваших» (Мт.6.9.Лк.11.2), а что это означало для последователей христианства? Великий молитвенник земли русской о. Иоанн Кронштадский (умер в 1908г.), которого современники называли «Пастырем истины» следовал заповедям христовым и дал прекрасный пример того, как эти простые и чистые евангельские истины могут воплощаться в живом человеке: «Цель нашей жизни – соединение с Богом; в этой жизни – в вере, надежде и любви, а в будущей – в любви всесовершенной», - говорил он.
А вы, дорогие москвичи и благородные питерцы, радетели христианства, нынче с пеной у рта готовы изгнать иноверцев из своих городов, называя их «помойкой разных национальностей» - опомнитесь, люди православные!!!
Давно ли Москву, Ленинград, Сталинград, Смоленск, Брест, Киев, Минск и другие российские ныне города-герои защищали отцы и деды этих вынужденных мигрантов, которые вместе с братьями-славянами отстояли от фашистской чумы единую для всех Советскую родину? А сколько голодных детей и представителей русской интеллигенции с захваченной врагом российской территории было эвакуировано на южные рубежи нашей общей родины, где их не просто приютили, обогрели, накормили! Тысячи осиротевших детей усыновили простые люди узбекской земли, они были взяты на воспитание в ташкентские семьи.
Все они были согреты теплом щедрого сердца узбекского народа, простых неимущих людей, какими были Бахри и Шаахмед Шамахмудовы, воспитавшие 15 детей разных национальностей. Их подвиг запечатлён в скульптурной группе у въезда в узбекскую столицу на территории бывшего ипподрома.
В трудную для города военную пору тысячи ташкентских ребятишек выехали на отдых в лучшие города страны, которых миновали бомбёжка и голод.
А. Ахматова в одном из стихов азиатского цикла «Третью весну встречаю вдали» от имени эвакуированных российских граждан гениально выразила признательность гостеприимному узбекскому народу:
«Как был отраден мне звук воды!
В тени древесной персик зацвёл,
А фиалки дым всё благовонней.
Кто мне посмел сказать,
Что здесь я на чужбине?..»
«Иваны, не помнящие родства», вы, к сожалению, можете забыть сегодня о ваших престарелых родителях, но такие исторические примеры благородства простых жителей Узбекистана вы не должны забывать никогда! Их имена должны быть начертаны на скрижалях российской истории, как высечены имена погибших солдат Великой Отечественной войны на Стене памяти в центре города на площади Мустакилик («Независимости») и Мемориале воинского кладбища на бывшей Волгоградской улице, который был открыт в 1975 году на месте захоронения полутора тысяч воинов, погибших в госпиталях Ташкента, глубокого южного тыла на фронтах Великой Отечественной войны. Здесь похоронены рядовые солдаты и 27 героев Советского Союза.
Полтора миллиона узбекистанцев участвовали в боях с фашизмом. Около 450 тысяч из них не вернулись с полей сражения: 263 тысячи человек погибли, более 132 тысяч пропали без вести, 60 тысяч остались инвалидами. За мужество и отвагу 170 тысяч наших соотечественников были награждены орденами и медалями, 338 - удостоены звания Героя Советского Союза. Из районов боевых действий в Узбекистан были эвакуированы 100 крупных промышленных предприятий. Велик вклад узбекистанцев в историческую победу во Второй мировой войне.
В 2008 году 2 февраля вся цивилизованная мировая общественность отмечала 65 годовщину Победы Сталинградской битвы, которую историки и ветераны войны называют "Зарёй Победы Великой Отечественной войны". В связи с этой исторической датой, в Ташкент в дом Сурена Аркадьевича Микиртычяна пришла телеграмма от главы Администрации Волгоградской области Н.К. Максюты и других высокопоставленных лиц с поздравлением и благодарностью от всех россиян за его личный вклад в историческую победу. А в феврале этого года пришла телеграмма старому ветерану войны от заместителя главы администрации губернатора Ростовской области с благодарностью от всех ростовчан за его участие в освобождении временно оккупированной территории Донского края немецко-фашистскими захватчиками.
В мае 2010 года в канун 65-ой годовщины великой Победы во второй мировой войне в дом С.А. Микиртычяна пришло письмо от главы Администрации Волгоградской области А.С. Бровко и ветеранских организаций региона с поздравлением и благодарностью ветерану войны за его личный вклад в дело сохранения исторической памяти о героических событиях периода 1941-1945 годов. Далеко от Ташкента в Волгограде россияне и гости из освобождённой Европы склоняли головы перед подвигом защитников Сталинграда и скорбели о героях, павших за родину, за мир, за нашу некогда единую могучую страну.
Сурен Аркадьевич бережно перечитывает страницы книги, приложенной к письму от благодарных волжан, изданной в 2008 году по итогам проведения международной научно-практической конференции «Сталинградская битва. Взгляд через 65 лет», Она открывается обращением Президента Российской Федерации ко всем ветеранам: «Именно здесь была впервые проведена операция по окружению и уничтожению превосходящих сил противника. И это определило наступательную стратегию всей Великой Отечественной войны.
Впереди ещё были тяжелейшие события: сражение на Курской дуге, битва за Днепр, освобождение Европы. Но именно Сталинград укрепил веру всего народа в Победу и нанёс один из самых сокрушаемых военных и моральных ударов по фашистской армаде. У стен Сталинграда открылся путь на Берлин.
«Всем нам, - говорил Д.С. Медведев, - кто родился после войны, невозможно представить всю меру горя и страданий, выпавших на долю поколения ветеранов войны.
Мы считаем вашу биографию, ваше отношение к своему долгу и к своей стране, к своим товарищам – лучшим жизненным принципом. Этот моральный ресурс необходим и современной России.
И сегодня мы говорим с вами об огромном нравственном влиянии военного поколения на нашу общественность. Наша важнейшая обязанность – заботиться о ветеранах, помогая им и сегодня в зрелом возрасте, и государство будет это делать, будет повышать пенсии, будет заниматься вашим лечением и отдыхом».
В дни празднования 65 годовщины со Дня Победы над фашизмом, а также дня Памяти и почестей в нашей Республике Узбекистан С.А. Микиртычян не был обделён вниманием со стороны Президента РУ И.А. Каримова, Генерального прокурора Республики Р.Х. Кадырова, городского Хокимията, Ташкентского общевойскового командного училища, прокуратуры Кибрайского района, военкомата, Махаллинского комитета, Армянского культурного национального центра и Русского культурного центра, а также Российского посольства в РУ. Письма, поздравления и звонки поступают до сих пор от друзей из Франции, Америки, Москвы, Усть-Каменогорска, Сыр-Дарьи и Ахангарана.
Наши соотечественники С.А. Микиртычян, Р. Т. Матевосян, И. Хакимов, К. Хакимов, Т. Саллахутдинов, И. Малох, их боевые друзья - сталинградец А. Цыганков, ереванец С. Мирзоян и многие другие ныне ветераны войны как раз относятся к таким людям, которые представляют то поколение советских людей, мужеством и величием духа которого не перестаёт восхищаться весь мир даже после распада Советского Союза. Во имя спасения мировой цивилизации от фашистских захватчиков, во имя всеобщего мира и счастья миллионов людей на земле они шли на смертный бой, делали всё для того, чтобы приблизить радостный час Победы.
Известно, что в составе только одного 1051 стрелкового полка плечом к плечу у стен Сталинграда героически сражались узбеки, киргизы, казахи, таджики, туркмены, армяне. Даже в отделении спецроты С. Микиртычяна были представители восьми национальностей: узбек Муминов, казах Сарсенов, которые героически погибли при штурме станицы Радионовка Ростовской области, чуваш Капитонов, татарин Шайдулин и другие. Его боевые друзья Василий Танцоров и Виктор Сбитнев из Туркмении погибли в неравной схватке с фашистами во время разведки станицы Персиановка. В спецроте, в которой служил Сурен Аркадьевич, по окончании сражений из 170 осталось только 37 бойцов. Группу из 37 оставшихся в живых человек после освобождения очередной станицы Бессергеневка на подступах к Ростову на Северо-Кавказском направлении от вражеских подрывников за успешное выполнение задания представили к награде – ордену "Славы", угостили водкой и дали всем три часа поспать. А наутро снова вперёд, в атаку!
С. А. Микиртычян воевал за Сталинград, Ростов-на-Дону, Новочеркасск, участвовал в разведке в группе дозора, предотвратившей подрывную деятельность фашистских минёров в городе Шахты, станице Персияновка и других населённых пунктах. Зима 1942/43 годов была очень суровой. Морозы опускались ниже 28 градусов Цельсия. Сурен обморозил себе щёку и так с обмороженной распухшей щекой, прикрывая открытую рану ладонью, сражался.
Бывало, лежал на снегу и льду, но не смел обратиться в медсанбат, чтобы, - не дай Бог, - не быть преданным суду военного трибунала за уклонение от участия в боевых действиях и быть расстрелянным, согласно действовавшему в те годы грозному приказу главнокомандующего. Его выручила простая крестьянка из станицы Михайловская, где наши войска ненадолго остановились между боёв. Она по-матерински обмыла рану молодому бойцу, смазала её гусиным жиром и ещё в дорогу дала бесценный кусочек народного снадобья, окончательно исцелившего запущенную рану бойца. Эта доброта посреди ада тогда спасла С. Микиртычяна не только физически, но и морально. Пройдёт ещё много времени, пока, наконец, поменяв несколько госпиталей и перенеся множество операций, в августе 1943 года наш герой окажется в родной Сырдарье. К мирной активной жизни С.А. Микиртычян вернулся инвалидом первой группы с ампутированной правой ногой. После демобилизации Сурену Аркадьевичу пришлось заново не только учиться ходить, но и познавать юриспруденцию, чтобы после окончания учёбы снова встать в строй на защиту Закона и правопорядка.
В 1980 году в Волгограде на встрече с ветеранами войны, среди которых чествовали и С. А. Микиртычяна из Ташкента, командир легендарной 62 армии, маршал, дважды Герой Светского Союза, "прославленный рыцарь Сталинградской битвы" В.И. Чуйков (1929-1982) вспоминал, как чертовски трудно было переправлять на противоположный берег боеприпасы на пароходах и баржах, и всё-таки тогда удалось переправить до 90 процентов груза. Обратно везли раненых. Очень много тогда погибло бойцов во время переправы через Волгу.
С.А. Микиртычяну до сих пор не известна послевоенная судьба его ближайших друзей- однокашников украинца В. Жукова и русского Н. Полиневского, бывших курсантов Ташкентского высшего общевойскового командного училища и командира роты С.Я. Мальцова. Однако многие друзья детства, юности и послевоенной зрелости С. Микиртычяна остались верны этой мужской дружбе на долгие годы. Они часто встречались, общались, вспоминали военные годы, и время было не властно над ними. Среди них были братья Григорьянц (Аркадий, Арам и Ашот), В. Мухаммедов, И. Малов, В. Анохин, Е. Спиридонов, В. Ворожейкин, Ю. Рындин. В. Корягин, В. Мальцев, А. Кирдяев, В. Ширинов, братья Михаил и Александр Лазаревы и многие другие. "Иных уж нет, а те далече" (А. Пушкин), - но живые и мёртвые, они ярко воскресают в воспоминаниях С. А. Микиртычяна. "Пока нас помнят – мы ещё живём" (Низами), - светлая вечная память им!.
И в наши дни нам нужны такие люди как С.А. Микиртычян. Бывший защитник Сталинграда никогда не оставался в стороне от исторической жизни общества. Свою солдатскую поношенную шинель и боевой автомат с гранатами в послевоенное время он сменил на новую прокурорскую форму, а в руки взял Уголовный кодекс и стал в строй – на страже закона, - готовый вести борьбу с преступностью, укреплять ослабленный войной общественный правопорядок. Будучи пенсионером, но по-прежнему в душе оставаясь бойцом, Сурен Аркадьевич поныне оказывает практическую помощь многим своим ученикам в освоении методов прокурорского надзора и реагирования.
Увы, мы ко всему привыкаем. К беззаконию, насилию, смерти. Привыкли к Чечне. Скользим равнодушным взглядом по картинкам войны, слушаем вполуха сообщения с места боёв: "убито около…" Корреспонденты тоже попривыкли. Разве только матери мальчишек-солдат плачут по ночам… Сегодня Сурен Аркадьевич обращается к новому поколению с призывом оберегать мир на земле, защищать Родину, быть сплочёнными, дружными, - в этом гарантия счастливого будущего, потому что всё в жизни взаимосвязано: нет будущего без исторического знания прошлого; как нет истинного настоящего бытия без осознания его нами.
На местах бесчисленных боёв стоят старые пушки как память о мужестве. Волга струится у набережных возрождённого города, и отражение в вечерней реке мирных огней похоже на орденскую ленту героев, которые в этом году со всей планетой отмечают 66-летие великой Победы Сталинградской битвы. В память об этом знаменательном событии, вошедшем в историю как "Заря Победы Великой Отечественной войны", С.А. Микиртычян наряду с орденами отныне будет хранить поздравительные телеграммы от главы администрации Волгоградской области А.С. Бровко, зам. Главы администрации губернатора Ростовской области А.И. Бедрика и всего непобедимого героического народа Донского края, частицей которого он себя ощущает до сих пор, несмотря на новоиспечённые географические и административные границы.
В дни празднования Победы, памяти и почестей общественность Узбекистана не только возродила в полном смысле справедливость к памяти защитников родной земли, но и проявила в полной мере чуткое внимание к ветеранам войны и трудового тыла, вынесшим на своих плечах всю тяжесть суровых военных лет.
Так что столица Узбекистана в трагическую пору военного лихолетья (1941-1945) выполняла одновременно несколько функций: она не только снабжала фронт отважными солдатами, боеприпасами, продовольствием, но оставалась приютом для беженцев и эвакуированных граждан России.
Память противостоит уничтожающей силе времени и преодолевает физическую смерть. В этом её нравственное значении е. Совесть – это тоже память, к которой присоединяется моральная оценка свершённого. Без памяти нет совести, без уважения к могилам предков нет пат риотизма- любви к Родине, без толерантного отношения россиян к соотечественникам и приезжим мигрантам у неё нет будущего.
Сегодня защищать надо свою Родину от внутренних вандалов, «Иванов, не помнящих родства и добра», а значит, память, чтобы сохранить эту историческую память не только для себя, но и наших потомков, чтобы не только мы, но наши дети и внуки жили в мире и согласии и в гармонии с природой и Богом, единым для всех.
Гуарик Багдасарова, тел 253-14-06, моб. +998903541017
Email:guarik2004@mail.ru
http://guarik-guhar.blogspot
ПРИГЛАШЕНИЕ НА АВТОРСКИЙ ТВОРЧЕСКИЙ ВЕЧЕР
Мемориальный дом-музей Мухтара
Ашрафи
Армянский национальный культурный центр
Литературно – музыкальный вечер,
посвящённый году гармонично развитого поколения
29 октября 2010 г
15-00
Гуарик (Гухарик) Багдасарова - выпускница факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (1975 г.) и факультета теории, истории искусства Ленинградскогоинститута имени И.Е. Репина (1983).
Поэт, писатель, журналист-искусствовед, активно сотрудничает с ведущими СМИ Узбекистана.
Автор трёх книг: двухтомник "Близкое эхо" (поэзия, проза,публицистика - 2003/2007 гг.) и "Жизнь в свете бытия"(письма, дневниковые заметки, стихи. - 2008 г.).
Гуарик Багдасарова вместе со своим двоюродным дядей, канд. исторических наук, автором книги "Армяне в средней Азии". Аркадием Агалумовичем Григорьянцем (1915- 1998) стояла уистоков создания Армянского национального культурного центра в Ташкенте в 1990г . С тех пор занимается пропагандой армянской поэзии и искусства у нас в стране и в России. Автор историко-культурологического исследования- очерка об Антологии "Поэзия Армении" А.М. Горького и В.Я. Брюсова 1916 года. Её перу принадлежат десятки рецензий и очерков о жизни и творчестве выдающихся и малоизвестных армянских художников: А. Акопян, Е. Асламазян, Вл. Айваязян, Мгер Абегян, Г. Григорян (Джотто) и его жена Диана Уклеба, Роберт Матевосян и другие.
Очерк на военно-патриотическую тему о ветеране второй мировой войны, судьбе защитника Сталинграда, С.А. Микиртычяне стал лауреатом журналистског конкурса, объявленного газетой "Труд" в 2005 году и украсил страницы многих газет и журналов.
В орбиту творческих интересов Г. Багдасаровой входят также узбекские поэты, писатели, художники.
В основе множества газетных - и радиоочерков, вошедших в книгу "Близкое эхо" новосибирского периода её творчества (1975-1985) лежат судьбы сибирских учёных и художников.
Г. Багдасарова в настоящее время независимый журналист, активно занимается научно-просветительской деятельностьюв области культуры, теории и практики журналистики, взаимосвязи проблем национальной культуры и журналистской этики, а также вопросами эстетико-нравственного (художественного и музыкального) воспитания молодёжи.
e-mail: guarik 2004 @mail.ru
Тел. 8 99871 253-14-06, + 99890 354-10-17
web-site http://guarik-guhar.blogspot.com
Адрес музея им.М.Ашрафи:
Ц-1, д.15,кв.25
Тел: 8 99871 2332384
© Дизайн буклета: Демидова С.А.
Программа вечера:
Вступительное слово:
Гл. редактор журнала "Апага" АНКЦ:
Георгий Саахов.
доц. кафедры русского литературоведения НУУз Г.В. Малыхина.
Стихи и песни из циклов:
"Мои акварели" (Ташкент)
"Первопрестольная" (Москва)
"Времена года" (Новосибирск)
"Под сенью Северной Пальмиры" (Санкт- Петербург)
"Возвращение на круги своя" (Ташкент)
"Моя Первородина" (Армения)
В программе принимают участие
композиторы, музыканты, барды:
Ирина Галущенко
Владимир Сафаров
Геннадий Арефьев
Ирина Парамонова
Лидия Володина
Рашид Ахмедов
Николай Саркисян
Кристина Тевосян
Армен Бугданов
На вечере будет показан видеофильм: "Путешествие в Армению", созданный сибирскими почитателями армянской
культуры (режиссёр и оператор
Елена Юдина г. Новосибирск).
Джаз сквозь время
Посвящается Президенту Ташкентского
джаз-клуба им. Сергея Гилёва
и руководителю легендарного
джаз-ансамбля "Арцах"(«Арт-Сафари»)
Владимиру Сафарову
Сквозь время больше полувека играет джаз «Арцах».
О, эта музыка весны, стихии ветра и дождя.
О, эта музыка рокочущей любви - в тиши,
Когда аккорды расплескались на дне души.
Любите джаз! Играйте джаз! Танцуйте джаз!
Тогда услышишь и познаешь смысл любви,
Как отсвет запоздалый загадочной судьбы.
Мелодия проникнет пылающим восходом
И светом дух ваш ободрит в любую непогоду.
Любите джаз! Играйте джаз! Танцуйте джаз!
Романтики и бунтари, подвижники и бессребреники!
Искусство джаза пронесли сквозь политические тернии.
Менялось всё вокруг - названья века, улиц и страны.
А вы поныне «горячей музыке» верны -
Любите джаз! Играйте джаз! Танцуйте джаз!
Сквозь время больше полувека играет джаз "Арцах…"
Из цикла "Под сенью Северной Пальмиры"
* * *
Приветствую тебя из Северной Пальмиры!
Здесь дождь и солнце в схватке мне раскрыли
Глаза на мир, на удивленье новый…
Прелюдией звучит "модерн" Данини,
Глаголет Таманян "ампирным" стилем.
И в лёгком "рококо" поёт Мангетти.
А там в пустыне лишь трава и ветер.
Венчает бесконечность "Песня песней" -
Собор Софийский - тихий благовест.
…Мелькают дни, как знаки манускрипта.
Узбекской поэтессе
Мукараме Мурадовой
* * *
Живём, на разных языках творим,
Но сердцем вы понять меня могли.
Так понимал Есенин Саади
И Гёте плакал над стихом Хафиза.
С Востока свет поныне в мир идёт
И побеждает время и пространство.
И несмотря на разность языков,
Мы вышли из духовного собратства.
Мы гимн любви и доброте поём.
И как Атланты держат небо,
Глаголом укрепляем общий дом,
В котором небожители – поэты.
Чилля
В Центральной Азии блажит «чилля».
Пятки ног обжигает горячий песок на пляжах.
Спелые арбузы трескаются от прикосновения ножа.
Небо струится наземь прозрачным потоком света.
Так что кажется иногда, что мы вовсе не люди,
а рыбы, обитающие на дне воздушного океана.
Воспоминание, навеянное букетом сирени
Букет сиреневый в хрустальной вазе -
Земное воплощенье Красоты,
Воспоминанье о дворе цветущем
И маме молодой, срезающей цветы
Под этими сиреневыми кущами
И в дом вносящей аромат мечты,
Не розовой, - сиреневой и звучной! -
О том, что вместе всюду будем мы
Так счастливы, и молоды, и нежны,
Как двор в сиреневом дыму
И капли дождевые у подножия
Калитки, приоткрытой в мир,
Неведомый дотоле и влекущий.
Ашрафи
Армянский национальный культурный центр
Литературно – музыкальный вечер,
посвящённый году гармонично развитого поколения
29 октября 2010 г
15-00
Гуарик (Гухарик) Багдасарова - выпускница факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова (1975 г.) и факультета теории, истории искусства Ленинградскогоинститута имени И.Е. Репина (1983).
Поэт, писатель, журналист-искусствовед, активно сотрудничает с ведущими СМИ Узбекистана.
Автор трёх книг: двухтомник "Близкое эхо" (поэзия, проза,публицистика - 2003/2007 гг.) и "Жизнь в свете бытия"(письма, дневниковые заметки, стихи. - 2008 г.).
Гуарик Багдасарова вместе со своим двоюродным дядей, канд. исторических наук, автором книги "Армяне в средней Азии". Аркадием Агалумовичем Григорьянцем (1915- 1998) стояла уистоков создания Армянского национального культурного центра в Ташкенте в 1990г . С тех пор занимается пропагандой армянской поэзии и искусства у нас в стране и в России. Автор историко-культурологического исследования- очерка об Антологии "Поэзия Армении" А.М. Горького и В.Я. Брюсова 1916 года. Её перу принадлежат десятки рецензий и очерков о жизни и творчестве выдающихся и малоизвестных армянских художников: А. Акопян, Е. Асламазян, Вл. Айваязян, Мгер Абегян, Г. Григорян (Джотто) и его жена Диана Уклеба, Роберт Матевосян и другие.
Очерк на военно-патриотическую тему о ветеране второй мировой войны, судьбе защитника Сталинграда, С.А. Микиртычяне стал лауреатом журналистског конкурса, объявленного газетой "Труд" в 2005 году и украсил страницы многих газет и журналов.
В орбиту творческих интересов Г. Багдасаровой входят также узбекские поэты, писатели, художники.
В основе множества газетных - и радиоочерков, вошедших в книгу "Близкое эхо" новосибирского периода её творчества (1975-1985) лежат судьбы сибирских учёных и художников.
Г. Багдасарова в настоящее время независимый журналист, активно занимается научно-просветительской деятельностьюв области культуры, теории и практики журналистики, взаимосвязи проблем национальной культуры и журналистской этики, а также вопросами эстетико-нравственного (художественного и музыкального) воспитания молодёжи.
e-mail: guarik 2004 @mail.ru
Тел. 8 99871 253-14-06, + 99890 354-10-17
web-site http://guarik-guhar.blogspot.com
Адрес музея им.М.Ашрафи:
Ц-1, д.15,кв.25
Тел: 8 99871 2332384
© Дизайн буклета: Демидова С.А.
Программа вечера:
Вступительное слово:
Гл. редактор журнала "Апага" АНКЦ:
Георгий Саахов.
доц. кафедры русского литературоведения НУУз Г.В. Малыхина.
Стихи и песни из циклов:
"Мои акварели" (Ташкент)
"Первопрестольная" (Москва)
"Времена года" (Новосибирск)
"Под сенью Северной Пальмиры" (Санкт- Петербург)
"Возвращение на круги своя" (Ташкент)
"Моя Первородина" (Армения)
В программе принимают участие
композиторы, музыканты, барды:
Ирина Галущенко
Владимир Сафаров
Геннадий Арефьев
Ирина Парамонова
Лидия Володина
Рашид Ахмедов
Николай Саркисян
Кристина Тевосян
Армен Бугданов
На вечере будет показан видеофильм: "Путешествие в Армению", созданный сибирскими почитателями армянской
культуры (режиссёр и оператор
Елена Юдина г. Новосибирск).
Джаз сквозь время
Посвящается Президенту Ташкентского
джаз-клуба им. Сергея Гилёва
и руководителю легендарного
джаз-ансамбля "Арцах"(«Арт-Сафари»)
Владимиру Сафарову
Сквозь время больше полувека играет джаз «Арцах».
О, эта музыка весны, стихии ветра и дождя.
О, эта музыка рокочущей любви - в тиши,
Когда аккорды расплескались на дне души.
Любите джаз! Играйте джаз! Танцуйте джаз!
Тогда услышишь и познаешь смысл любви,
Как отсвет запоздалый загадочной судьбы.
Мелодия проникнет пылающим восходом
И светом дух ваш ободрит в любую непогоду.
Любите джаз! Играйте джаз! Танцуйте джаз!
Романтики и бунтари, подвижники и бессребреники!
Искусство джаза пронесли сквозь политические тернии.
Менялось всё вокруг - названья века, улиц и страны.
А вы поныне «горячей музыке» верны -
Любите джаз! Играйте джаз! Танцуйте джаз!
Сквозь время больше полувека играет джаз "Арцах…"
Из цикла "Под сенью Северной Пальмиры"
* * *
Приветствую тебя из Северной Пальмиры!
Здесь дождь и солнце в схватке мне раскрыли
Глаза на мир, на удивленье новый…
Прелюдией звучит "модерн" Данини,
Глаголет Таманян "ампирным" стилем.
И в лёгком "рококо" поёт Мангетти.
А там в пустыне лишь трава и ветер.
Венчает бесконечность "Песня песней" -
Собор Софийский - тихий благовест.
…Мелькают дни, как знаки манускрипта.
Узбекской поэтессе
Мукараме Мурадовой
* * *
Живём, на разных языках творим,
Но сердцем вы понять меня могли.
Так понимал Есенин Саади
И Гёте плакал над стихом Хафиза.
С Востока свет поныне в мир идёт
И побеждает время и пространство.
И несмотря на разность языков,
Мы вышли из духовного собратства.
Мы гимн любви и доброте поём.
И как Атланты держат небо,
Глаголом укрепляем общий дом,
В котором небожители – поэты.
Чилля
В Центральной Азии блажит «чилля».
Пятки ног обжигает горячий песок на пляжах.
Спелые арбузы трескаются от прикосновения ножа.
Небо струится наземь прозрачным потоком света.
Так что кажется иногда, что мы вовсе не люди,
а рыбы, обитающие на дне воздушного океана.
Воспоминание, навеянное букетом сирени
Букет сиреневый в хрустальной вазе -
Земное воплощенье Красоты,
Воспоминанье о дворе цветущем
И маме молодой, срезающей цветы
Под этими сиреневыми кущами
И в дом вносящей аромат мечты,
Не розовой, - сиреневой и звучной! -
О том, что вместе всюду будем мы
Так счастливы, и молоды, и нежны,
Как двор в сиреневом дыму
И капли дождевые у подножия
Калитки, приоткрытой в мир,
Неведомый дотоле и влекущий.
вторник, 23 ноября 2010 г.
ПОСВЯЩЕНИЯ А. ФАЙНБЕРГУ
Под созвездием Скорпиона
Памяти Александра Файнберга
И после смерти Богом жизнь дана.
Рождённое живёт и умирает.
Бессмертны лишь деяния добра
И духа подвиг вечно процветает.
Следы минувших дней, страстей,
Искупленное Словом лихолетье
Переживёт создателей-людей
И объяснит преемственность столетий.
Так помнят все о Файнберге- поэте.
Оборванная жизнь продолжилась навеки.
Мы продолжаемся не только в наших детях.
Наследников идей он смог усыновить.
И светит нам созвездье Скорпиона,
Соловушкой свистит, не охая,
Струна живая балалайки скомороха
И вторят грустно ей рубаб и бедана.
И надо всем «Прощальная Поэта» -
Ушёл и смертным дал завет:
«Даже попранный прахом,
поэт остаётся поэтом,
В этом высшая правда. И музыка
высшая в этом».
Ангел-Хранитель
«В чёрном аду из расщелин
стелется серный дым.
Осени меня, ангел прощенья,
Белым крылом своим»
А. Файнберг.
Мой тихий Ангел-утешитель,
Убереги меня от немочи.
Незримый вечный мой хранитель,
не дай уйти мне в омут немощи.
Вся жизнь - как лестница Иакова -
то вниз, то вверх нас всех бросает…
Нисходят и восходят Ангелы,
терпением своим спасая.
Всё в бренном мире - суета.
И всё - значительно,
Когда…
Когда ведёт тебя Хранитель.
как луч, как твой Путеводитель,
как Вифлеемская звезда.
Да, бренный путь тернист и долог,
но Ангел к Богу приведёт,
чтобы открыть своим ведомым
Бессмертья вечный хоровод.
Свидание
Нам говорят однажды: "До свиданья…"
И вдруг уходят в вечность навсегда.
А мы меж тем живём и ожидаем,
Но близких не увидим никогда.
И только в снах мы к ним опять приходим.
Нас угощают чаем с сухарями.
Мы говорим, как прежде, о былом
И делимся своими новостями.
Но дождик невзначай нас пробуждает
И в памяти напрасно озаряет
Забытый повседневьем телефон,
Как будто он от жизни отключён.
Их нет давно. Нам некуда звонить
И распинаться о тоске до света.
Мы так и не смогли договорить
И наглядеться даже не успели.
До встречи в снах, любимые мои…
***
Ты город тот, в котором я живу.
Названье месяца и дня.
Меня ты вызвал из небытия
И я взошла в тебе новорождённой.
Как далеко до встречи нам теперь.
Как невозможно летоисчисленье.
Вся жизнь на кромке этого свеченья.
Его не погасить и не изжить.
. ***
И голоса низведены до шёпота.
И немота возвышена до голоса.
Снега поют, поют земле о вечности
И умирают, испытавши вечность.
И вовсе не обманываясь снежностью,
Не околдован призрачной беспечностью,
С лучами солнца ты поверил вечности.
Ты сущего нетленности поверил.
А снег всё падал, как воспоминанья,
И обжигаясь, исчезал не тая.
Не умирал, а уходил куда-то,
В ещё неведомую смертным дальность.
Плач по вырубленным деревьям
«Молчат стволы порубленных дубрав.
Локаторы горам прогнули спины.
И меркнет свет над ядерной равниной.
И нету слов у обречённых трав».
А. Файнберг. Слово.
Осенний вечер скорби полон.
Печаль сквозит под Божьим оком.
Любовь уходит ненароком,
Когда не слышен птичий гомон,
Когда исчезли навсегда,
как люди, скверы и дома.
Когда дубы упали в сырой кювет
И превратились в сотни голых пней.
На плаху стал похож центральный сквер.
Предсмертно плакали чинары
впервые за 130 лет,
И гулко сыпались каштаны
в воронки выдранных корней.
И рикошетом отлетали
Прозренья этих скорбных дней.
Откуда, кто мы и зачем
нам выпала такая участь:
Смотреться в никуда из ниоткуда,
в империи великой уродиться
и жить в безвременье теперь?
Семь дней стояли в три кордона
почётным караулом стоны,
И бой курантов вне закона
не смог той тризны заглушить.
21-28 11 09
ГУАРИК БАГДАСАРОВА
Памяти Александра Файнберга
И после смерти Богом жизнь дана.
Рождённое живёт и умирает.
Бессмертны лишь деяния добра
И духа подвиг вечно процветает.
Следы минувших дней, страстей,
Искупленное Словом лихолетье
Переживёт создателей-людей
И объяснит преемственность столетий.
Так помнят все о Файнберге- поэте.
Оборванная жизнь продолжилась навеки.
Мы продолжаемся не только в наших детях.
Наследников идей он смог усыновить.
И светит нам созвездье Скорпиона,
Соловушкой свистит, не охая,
Струна живая балалайки скомороха
И вторят грустно ей рубаб и бедана.
И надо всем «Прощальная Поэта» -
Ушёл и смертным дал завет:
«Даже попранный прахом,
поэт остаётся поэтом,
В этом высшая правда. И музыка
высшая в этом».
Ангел-Хранитель
«В чёрном аду из расщелин
стелется серный дым.
Осени меня, ангел прощенья,
Белым крылом своим»
А. Файнберг.
Мой тихий Ангел-утешитель,
Убереги меня от немочи.
Незримый вечный мой хранитель,
не дай уйти мне в омут немощи.
Вся жизнь - как лестница Иакова -
то вниз, то вверх нас всех бросает…
Нисходят и восходят Ангелы,
терпением своим спасая.
Всё в бренном мире - суета.
И всё - значительно,
Когда…
Когда ведёт тебя Хранитель.
как луч, как твой Путеводитель,
как Вифлеемская звезда.
Да, бренный путь тернист и долог,
но Ангел к Богу приведёт,
чтобы открыть своим ведомым
Бессмертья вечный хоровод.
Свидание
Нам говорят однажды: "До свиданья…"
И вдруг уходят в вечность навсегда.
А мы меж тем живём и ожидаем,
Но близких не увидим никогда.
И только в снах мы к ним опять приходим.
Нас угощают чаем с сухарями.
Мы говорим, как прежде, о былом
И делимся своими новостями.
Но дождик невзначай нас пробуждает
И в памяти напрасно озаряет
Забытый повседневьем телефон,
Как будто он от жизни отключён.
Их нет давно. Нам некуда звонить
И распинаться о тоске до света.
Мы так и не смогли договорить
И наглядеться даже не успели.
До встречи в снах, любимые мои…
***
Ты город тот, в котором я живу.
Названье месяца и дня.
Меня ты вызвал из небытия
И я взошла в тебе новорождённой.
Как далеко до встречи нам теперь.
Как невозможно летоисчисленье.
Вся жизнь на кромке этого свеченья.
Его не погасить и не изжить.
. ***
И голоса низведены до шёпота.
И немота возвышена до голоса.
Снега поют, поют земле о вечности
И умирают, испытавши вечность.
И вовсе не обманываясь снежностью,
Не околдован призрачной беспечностью,
С лучами солнца ты поверил вечности.
Ты сущего нетленности поверил.
А снег всё падал, как воспоминанья,
И обжигаясь, исчезал не тая.
Не умирал, а уходил куда-то,
В ещё неведомую смертным дальность.
Плач по вырубленным деревьям
«Молчат стволы порубленных дубрав.
Локаторы горам прогнули спины.
И меркнет свет над ядерной равниной.
И нету слов у обречённых трав».
А. Файнберг. Слово.
Осенний вечер скорби полон.
Печаль сквозит под Божьим оком.
Любовь уходит ненароком,
Когда не слышен птичий гомон,
Когда исчезли навсегда,
как люди, скверы и дома.
Когда дубы упали в сырой кювет
И превратились в сотни голых пней.
На плаху стал похож центральный сквер.
Предсмертно плакали чинары
впервые за 130 лет,
И гулко сыпались каштаны
в воронки выдранных корней.
И рикошетом отлетали
Прозренья этих скорбных дней.
Откуда, кто мы и зачем
нам выпала такая участь:
Смотреться в никуда из ниоткуда,
в империи великой уродиться
и жить в безвременье теперь?
Семь дней стояли в три кордона
почётным караулом стоны,
И бой курантов вне закона
не смог той тризны заглушить.
21-28 11 09
ГУАРИК БАГДАСАРОВА
ПОЭТЫ НЕ ТОЛЬКО ПРИХОДЯТ - ОНИ ОСТАЮТСЯ
Второго ноября 20010 года народному поэту Александру Файнбергу исполнилось бы 71 год. Он не дожил до своего 70-летнего юбилея в прошлом году две недели, но этот грустный праздник без виновника торжества, который пришёл на узбекскую землю вместе с первым настоящим осенним дождём, даже смерть не могла отменить. В Союзе писателей Узбекистана собрались мастера пера, кинодокументалисты, художники, преподаватели Национального университета Узбекистана, в котором когда-то топограф по специальности и поэт по призванию заочно заканчивал журналистское отделение филологического факультета, близкие родственники и соседи по знаменитому писательскому дому в центре столицы и просто безымянные поклонники многогранного творчества юбиляра.
В этом году в эти знаменательные памятные дни на разных литературных площадках – в клубе-музее А.А. Ахматовой, литературном музее Сергея Есенина, Еврейском культурном центре, мемориальном доме-музее М. Ашрафи, Ташкентском доме фотографии, ЦДО, Академическом русском театре звучат «вольные сонеты», поэмы, эссе и романсы на лирические стихи А. Файнберга, потому что наш великий современник остался в нашей памяти и в нашей каждодневной жизни. Благодаря его точной, выверенной пытливым умом и бескорыстным сердцем творца поэзии, мы вновь и вновь, приобщаясь к этому чистому Кастальскому источнику, улавливаем проблеск невидимого бытия, или «невидимой гармонии», выражаясь словами Гераклита. Лишь бодрствуя, люди разделяют бытие (присутствуя, они отсутствуют): стихи А. Файнберга заставляют нас быть бодрыми, сосредоточенными, беспощадными к самим себе и произнесённому слову.
Слово
Где слово не дано, там нет и прав.
Мы отравили древние глубины.
И в берег моря врезались дельфины
И умерли, ни слова не сказав.
Молчат стволы порубленных дубрав.
Локаторы горам прогнули спины.
И меркнет свет над ядерной равниной.
И нету слов у обречённых трав.
Не проклянут нас ни вода, ни камень.
Нет слов у псов, добитых каблуками.
Нет слов у птиц, ракетой сбитых влёт.
Две тыщи лет от рождества Христова.
А мы живём. И стыд нас не берёт.
Кому ж ты дал, Господь, язык и слово?
Поэт - «дервиш по образу жизни», как тонко охарактеризовал его А.П. Устименко, предрекал: «Скоро словом стану я». Александр Файнберг, по роду своей профессии, прошёл пешком сотни таёжных троп, исколесил вдоль и поперёк дороги от песков Кызылкума и Каракума до Байкало-Амурской трассы. Но где бы он ни был и как бы его ни испытывала судьба – славой и всенародным признанием или большим семилетним перерывом, молчанием прессы, непечатанием его стихов и книг в семидесятые годы, художник всегда осознавал, что только поэтическое слово воистину бессмертно и может быть последним оплотом и прибежищем свободы на этой грешной земле.
Поэзия была залогом его внутренней свободы, нравственности, утешением и спасением. Александру Файнбергу казалось даже, что он только проводник на земле, антенна, которая улавливает небесные звуки от Бога и воплощает их в слова, стихотворные размеры и строфы, поэтому он скромно называл себя «поющим тростником». Быть может, поэтому он мог в стихах выражать безукоризненно точно и искренне признание в любви или покаяние («А где виновен был хоть на минуту, /стоял с повинной, как перед крестом») и твёрдо, одной литой строкой или строфой, как резцом на каменных скрижалях, донести до читателя свои незыблемые моральные принципы:
«Искал я душу даже в падшей дряни.
Терял друзей. У смерти был на грани.
Но ключ не подбирал к чужим дверям.
Вот и стою теперь на пепелище.
Блаженны, кто себя не потерял.
Их никогда, нигде никто не ищет».
Анна Андреевна Ахматова говорила, что «поэты всех времён и народов тайные братья, даже близнецы. Идёт несмолкаемая перекличка, облагораживающая мир. Она не смолкнет никогда». Надолго запомнится прошлогодний вечер памяти и презентации нового двухтомника стихов, поэм, вольных сонетов Александра Файнберга. Он вылился в настоящий праздник поэзии и дружбы народов, единения духовно близких людей. Поэты Абдулла Арипов, Сиражиддин Саид, Рустам Мусурман, Степан Балакин, Гуарик Багдасарова, Баходыр Ахмедов читали свои стихи и прозаические посвящения поэту. Александр Файнберг и после своего ухода присутствовал на собственном юбилее в своих книгах, на выставочном стенде редких фотографий из семейного архива, в воспоминаниях его преданной спутницы жизни Инны Коваль и близких друзей и благодаря демонстрации талантливого биографического фильма о нём Джасура Исхакова. В документальном биографическом фильме Александр Файнберг, сидя на кухне в своей квартире на 8-м этаже, за чашкой чая и неизменной сигаретой в руке рассказывал просторечным разговорным диалектом и высоким поэтическим слогом сам о себе, о старом и новом Ташкенте.
У зрителей складывается двойной образ Ташкента. В одном из них поэт родился в семье репрессированных интеллигентов в 1939 году, топтал траву в солнечных дворах с глиняными дувалами и неумолкаемой перепёлкой- беданой, играл в футбол, стоя на воротах, голодал в военное лихолетье, когда был «на завтрак – жмых, а к ужину – простуда». Он, как и его дворовые сверстники, катался на самодельном деревянном самокате на подшипниках , благоговейно объезжая стороной искалеченных душой и телом инвалидов второй мировой войны, надрывно исполнявших военные песни за жалкое подаяние и тем самым зарабатывавших себе на жизнь.
С детства у поэта было осознание и другого великого города, ставшего прибежищем, второй «малой» родиной для многих эвакуированных сюда русских писателей и художников - А. А. Ахматовой, Н.Я. Мандельштам, А.Н. Толстого, К.М. Симонова, К.И. Чуковского, Р. Фалька, В.А. Фаворского и многих других выдающихся деятелей русской культуры, оставивших неизгладимый временем след на азиатской земле и в истории русско-узбекских духовно-просветительских отношений.
Д. Исхаков рассказал о большом количестве сценариев А. Файнберга, внёсших в национальный документальный, художественный и анимационный кинематограф особую поэтику и философичность восприятия мира. В них присутствует своя крепкая внутренняя эстетика. Они поражают своим жизненным драматизмом и психологическим реализмом. Таких фильмов не было раньше и вряд ли будут впредь: «Восточный двор с кривой луной» о старом и новом Ташкенте, в котором автор читает одноимённый стих; суровая правда войны об Афганистане в художественной ленте «Опалённые Кандагаром»; «Последнее… прости!», где отступают на задний план цветные из прошлого и проступают чёрно-белые трагические кадры нынешнего исчезающего Арала . За кадром их комментирует голос поэта, читающего свои стихи; «Их стадион в небесах», в котором звучит песня на стихи А. Файнберга о легендарной футбольной команде «Пахтакор», погибшей в авиакатастрофе в 1979 году:
«…Дым от взрыва прошёл над страной.
Не виновны мы этой виной.
Просто правила кто-то нарушил,
Ну, а нам был назначен штрафной.
До сих пор плачет ветер в лесах.
До сих пор ты ночами в слезах.
Не грусти! Мы, как прежде, играем.
Просто наш стадион в небесах».
Владимир Сафаров и Алла Тезетдинова этот стих включили в свою книгу «Крылья памяти», выход которой был приурочен к 25- летию трагедии пахтакоровцев (2004).
…15 октября 2009 года в яркий погожий осенний день, в самый разгар «бабьего лета» мы проводили в Вечность народного поэта Узбекистана, лауреата пушкинской премии А. Файнберга, но он ещё раньше успел проститься с нами и с этой грешной землёй в своих стихах из сборника «Лист», вышедшего в том же последнем году его жизни. Наверное, Поэт знал, что лучше его и более искренне никто этот самый горестный и возвышенный момент ухода в бессмертие не сможет выразить своими словами:
Прощальная поэта
« Ухожу навсегда.
Покидаю прекрасное общество.
Ухожу. Ни следа. Ни друзей, ни подруг.
Одиночество. Можно вольно дышать.
Были крылья. Теперь - пустота.
Чем позор возвышать,
Лучше их не иметь никогда.
Ухожу, как пою.
Так положено. Так неизбежно.
На людей не плюю.
Я люблю их по-прежнему нежно.
Громыхайте, моря!
Камнепады.
Разлом горизонта.
Я плюю, уходя,
На короны из крови и золота.
В вас плюю я, сутаны!
И знаю, что делаю правильно.
Коронуй меня, осень;
Листвою багряной и пламенной
У закатных озёр
Ты, лесов благородная нация,
Полыхни мне рябиной,
Отпразднуй мою коронацию.
Небосвод голубой,
проинимай без суда. Окрыли.
Мне прощенье - любовь, -
Храм единственный не на крови.
Здравствуй, высшая власть!
Знаки звёзд над кайлом полумесяца.
Коромыслом зажглась,
запылала Большая Медведица.
Под огнями небес
По законам земли не напрасно
Ни костёр и ни крест
Над строкою из крови не властны.
Даже попранный прахом,
Поэт остаётся поэтом.
В этом высшая правда.
И музыка высшая в этом».
В день прощания с поэтом и в день его 70-летнего рожденья, который был назван А. Ариповым первым шагом в бессмертие, каждый из почитателей не просто талантливого, - гениального автора стихов, поэм, «вольных сонетов», 50 сценариев к документальным и мультипликационным фильмам - хотел поделиться с другими своими сокровенными мыслями о своём кумире, друге, соседе «дяде Саше» и просто об Александре Файнберге, влетевшем ветром перемен в нашу жизнь в конце 60-х и больше уже никогда ни на один час не выходившем из сознания поклонников его поэтического, публицистического и кинодокументалистского творчества.
Его звали жить за кордоном и обещали полное соцобеспечение в Израиле, Америке, Германии, а он доживал свой век вместе со своей верной спутницей жизни Инной – журналистом и профессиональным редактором - в обычной неотремонтированной «трёшке» хрущёвского образца. Квартира, подаренная в своё время Союзом писателей Узбекистана, находится в центральном районе узбекской столицы. Отсюда в хорошую летнюю погоду открывался вид на заснеженные Чимганские горы, а поздней осенью близкое небо, казалось, облаками опирается на крыши девятиэтажек. По соседству справа располагались старинное здание Государственной консерватории, слева - дом-музей композитора М. Ашрафи. Здесь же неподалёку от дома поэта находился уютный скверик, в котором каждый день поутру, выйдя из двора, можно было поздороваться с памятником Н.В. Гоголя работы Томского.
К тому же, днём и ночью звонили и приходили друзья – художники, поэты, киношники, жители соседней улицы – кто за советом, кто просто поговорить по душам, а кто за рецензией или отзывом на новый стихотворный сборник или художественный альбом. Здесь в этой эпохальной квартире в 2005 году был снят биографический документальный фильм, в котором его главный герой, сидя в маленькой кухне, заставленной подарочными сувенирами друзей из разных уголков мира, рассказывал о своих жизненных, пеших и метеорологических маршрутах, подкрепляя свои размышления старыми и новыми и стихами. Впрочем, даже самые ранние произведения звучат в фильме современно и актуально, ибо суть творчества неосязаема, а цели искусства, по словам Блока, нам до конца не известны и неведомы никому.
Среди сувениров бросается в глаза бронзовый бюстик А.С. Пушкина. Известный писатель в Узбекистане и России, главный редактор духовного и литературно-исторического периодического издания-альманаха «Восток свыше» А.П. Устименко рассказал любопытную историю о том, как эта реликвия оказалась в квартире ташкентского поэта. Оказывается, его сосед по дому, уезжая, выбросил на свалку несколько непригодных старых вещей, среди которых оказался бронзовый отлив поэта-классика. А. Файнберг отмыл брошенную вещь, и возрождённый Пушкин навсегда поселился в доме его преемника по духу и призванию, а также по особому «свойству русской литературы – её мировой отзывчивости» (Ф. Достоевский).
Поэзия Файнберга никого не может оставить равнодушным, потому что в ней всеобщее становится индивидуальным, а очень личностное – общечеловеческим. Таково назначение поэзии – оставаться штучной и одновременно всенародной, востребованной, волнующей сердца миллионов людей. Своими корнями она уходит в узбекскую землю и её богатое литературное национальное наследие, свежими ростками она прижилась далеко за пределами «малой родины». Узбекский народный поэт Абдулла Арипов поставил его наравне с советскими классиками, русскими поэтами Б. Пастернаком, И. Бродским, А. Вознесенским, Е. Евтушенко. При этом он отметил богатейший, до конца неоценённый вклад А. Файнберга своими переводами в дружбу и взаимопонимание двух народов – русского и узбекского, их духовное единение и побратимство художественными образами добра, красоты, душевности и миролюбия.
На юбилейном вечере памяти поэта состоялась не только презентация двухтомника стихов, поэм и вольных сонетов А. Файнберга, но и второго номера московского журнала «Дружба народов» за 2009 год, в котором были опубликованы лучшие переводы А. Файнберга из поэзии наших современных соотечественников – Абдуллы Арипова, Сиражиддина Саида, Рустама Мусурмана, Эркина Вахидова.
Андрей Битов назвал Пушкина «светлым тайфуном, прогулявшимся по России, наведя хоть какой-то порядок в её перманентной разрухе». Такое же предназначение у книг А. Файнберга в нашей стране: их предстоит ещё изучить, осмыслить вполне, ведь только книга может нас вывести на землю обетованную и раскрыть сокровенные думы нашего общества. Алесандр. Файнберг писал прерывно, иногда молчал год-два, а потом, как горный водопад, срывался с кручи, сметая всё на своём пути. Он мог бы признаться словами А.Вознесенского: «Стихи не пишутся, случаются, как чувства или же закат. Не написал – случилось так».
Стихи продолжили пешие маршруты метеорологических горных экспедиций А. Файнберга. Они то исчезали, то снова преследовали его по пятам, где бы он ни был, и заставляли снова и снова возвращаться в голодное детство военных лет, неписаную историю бывшей большой единой страны и заново, непротокольно, точным поэтическим языком осмысливать противоречивую современность переходной эпохи с её культом денег и насилия. Поэт искренне, по-детски преклоняется перед утончённой Красотой Востока, воспетой некогда С. Есениным в его «Персидских мотивах», русскими художниками-авангардистами Беньковым, Кашиной, Юсуповым, Фальком, Волковым и одновременно ужасается новым войнам, жестокости, упадку общественной морали и дегуманизации искусства, двигающих время и пространство вспять, к первобытному состоянию человека. Голос поэта меняется с возрастом: зреет его душа и, соответственно, романтическая лирика уступает место эпической поэзии, в стихах появляются глуховатые скорбные интонации глубоких сердечных переживаний автора за судьбы страны и всей планеты.
Строгие по форме «вольные сонеты» А. Файнберга динамичны, многотемны и по смыслу сложны, глубоки, как сама жизнь: их достоинство в их внутреннем поиске нового смысла в живой действительности и новых идеях. Мас тер слова, детали в стихах А. Файнберг с лукавой лёгкостью пиита преображал сонет на глазах, в зависимости от темы: так автор «Вольных сонетов» подтверждал, что «область поэзии бесконечна» (Л. Толстой), и он в ней по праву чувствовал себя Богом.
Мы будем помнить творческие вечера А. Файнберга в литературном музее С.Есенина, общественном клубе-музее А. Ахматовой, Русском академическом драматическом Театре, Молодёжном экспериментальном театре «Ильхом», Театре молодёжи, Ташкентском доме фотографии, Государственном доме-музее М. Ашрафи, а также в Еврейском и Русском культурных центрах и на многих других больших и малых площадках. Это были настоящие мистерии духа, театр одного актёра и режиссёра, которые потрясали слушателей и преображали их внутренний мир. Эхо школьного поэтического вечера в 1968 году с участием тогда ещё малоизвестного молодого поэта А. Файнберга, автора «Велотреков» протянулось для меня на всю жизнь и отозвалось в моём серьёзном увлечении поэзией.
Поэт Велимир Хлебников когда-то сказал: «Когда умирают люди – поют песни». Инна Глебовна рассказывает, что до последних дней Александр Файнберг оставался оптимистом и часто подшучивал над собой: «Родился по собственному желанию - умру по сокращению штата. Надеюсь жить». В день смерти поэта 14 октября и в день его рожденья 2 ноября вот уже второй год и так до конца последнего осеннего месяца в музыкально-поэтическом клубе «Арча» в Центральном доме офицеров, 6 ноября 2010 года в общественном клубе-музее А.Ахматовой (композитор и исполнитель Геннадий Арефьев), 24 ноября в Академическом русском драматическом театре Узбекистана снова и снова, как при жизни поэта, звучали песни на стихи А. Файнберга в исполнении его близких друзей. Поэты посвящают ему стихи. Любовь и поэзия – это секрет долговечного наследия. Поэты не только приходят – они остаются.
Гуарик Багдасарова, поэт, журналист-искусствовед, литературный и художественный критик
д.т. 253-14-06, моб .+99890354-10-17
В этом году в эти знаменательные памятные дни на разных литературных площадках – в клубе-музее А.А. Ахматовой, литературном музее Сергея Есенина, Еврейском культурном центре, мемориальном доме-музее М. Ашрафи, Ташкентском доме фотографии, ЦДО, Академическом русском театре звучат «вольные сонеты», поэмы, эссе и романсы на лирические стихи А. Файнберга, потому что наш великий современник остался в нашей памяти и в нашей каждодневной жизни. Благодаря его точной, выверенной пытливым умом и бескорыстным сердцем творца поэзии, мы вновь и вновь, приобщаясь к этому чистому Кастальскому источнику, улавливаем проблеск невидимого бытия, или «невидимой гармонии», выражаясь словами Гераклита. Лишь бодрствуя, люди разделяют бытие (присутствуя, они отсутствуют): стихи А. Файнберга заставляют нас быть бодрыми, сосредоточенными, беспощадными к самим себе и произнесённому слову.
Слово
Где слово не дано, там нет и прав.
Мы отравили древние глубины.
И в берег моря врезались дельфины
И умерли, ни слова не сказав.
Молчат стволы порубленных дубрав.
Локаторы горам прогнули спины.
И меркнет свет над ядерной равниной.
И нету слов у обречённых трав.
Не проклянут нас ни вода, ни камень.
Нет слов у псов, добитых каблуками.
Нет слов у птиц, ракетой сбитых влёт.
Две тыщи лет от рождества Христова.
А мы живём. И стыд нас не берёт.
Кому ж ты дал, Господь, язык и слово?
Поэт - «дервиш по образу жизни», как тонко охарактеризовал его А.П. Устименко, предрекал: «Скоро словом стану я». Александр Файнберг, по роду своей профессии, прошёл пешком сотни таёжных троп, исколесил вдоль и поперёк дороги от песков Кызылкума и Каракума до Байкало-Амурской трассы. Но где бы он ни был и как бы его ни испытывала судьба – славой и всенародным признанием или большим семилетним перерывом, молчанием прессы, непечатанием его стихов и книг в семидесятые годы, художник всегда осознавал, что только поэтическое слово воистину бессмертно и может быть последним оплотом и прибежищем свободы на этой грешной земле.
Поэзия была залогом его внутренней свободы, нравственности, утешением и спасением. Александру Файнбергу казалось даже, что он только проводник на земле, антенна, которая улавливает небесные звуки от Бога и воплощает их в слова, стихотворные размеры и строфы, поэтому он скромно называл себя «поющим тростником». Быть может, поэтому он мог в стихах выражать безукоризненно точно и искренне признание в любви или покаяние («А где виновен был хоть на минуту, /стоял с повинной, как перед крестом») и твёрдо, одной литой строкой или строфой, как резцом на каменных скрижалях, донести до читателя свои незыблемые моральные принципы:
«Искал я душу даже в падшей дряни.
Терял друзей. У смерти был на грани.
Но ключ не подбирал к чужим дверям.
Вот и стою теперь на пепелище.
Блаженны, кто себя не потерял.
Их никогда, нигде никто не ищет».
Анна Андреевна Ахматова говорила, что «поэты всех времён и народов тайные братья, даже близнецы. Идёт несмолкаемая перекличка, облагораживающая мир. Она не смолкнет никогда». Надолго запомнится прошлогодний вечер памяти и презентации нового двухтомника стихов, поэм, вольных сонетов Александра Файнберга. Он вылился в настоящий праздник поэзии и дружбы народов, единения духовно близких людей. Поэты Абдулла Арипов, Сиражиддин Саид, Рустам Мусурман, Степан Балакин, Гуарик Багдасарова, Баходыр Ахмедов читали свои стихи и прозаические посвящения поэту. Александр Файнберг и после своего ухода присутствовал на собственном юбилее в своих книгах, на выставочном стенде редких фотографий из семейного архива, в воспоминаниях его преданной спутницы жизни Инны Коваль и близких друзей и благодаря демонстрации талантливого биографического фильма о нём Джасура Исхакова. В документальном биографическом фильме Александр Файнберг, сидя на кухне в своей квартире на 8-м этаже, за чашкой чая и неизменной сигаретой в руке рассказывал просторечным разговорным диалектом и высоким поэтическим слогом сам о себе, о старом и новом Ташкенте.
У зрителей складывается двойной образ Ташкента. В одном из них поэт родился в семье репрессированных интеллигентов в 1939 году, топтал траву в солнечных дворах с глиняными дувалами и неумолкаемой перепёлкой- беданой, играл в футбол, стоя на воротах, голодал в военное лихолетье, когда был «на завтрак – жмых, а к ужину – простуда». Он, как и его дворовые сверстники, катался на самодельном деревянном самокате на подшипниках , благоговейно объезжая стороной искалеченных душой и телом инвалидов второй мировой войны, надрывно исполнявших военные песни за жалкое подаяние и тем самым зарабатывавших себе на жизнь.
С детства у поэта было осознание и другого великого города, ставшего прибежищем, второй «малой» родиной для многих эвакуированных сюда русских писателей и художников - А. А. Ахматовой, Н.Я. Мандельштам, А.Н. Толстого, К.М. Симонова, К.И. Чуковского, Р. Фалька, В.А. Фаворского и многих других выдающихся деятелей русской культуры, оставивших неизгладимый временем след на азиатской земле и в истории русско-узбекских духовно-просветительских отношений.
Д. Исхаков рассказал о большом количестве сценариев А. Файнберга, внёсших в национальный документальный, художественный и анимационный кинематограф особую поэтику и философичность восприятия мира. В них присутствует своя крепкая внутренняя эстетика. Они поражают своим жизненным драматизмом и психологическим реализмом. Таких фильмов не было раньше и вряд ли будут впредь: «Восточный двор с кривой луной» о старом и новом Ташкенте, в котором автор читает одноимённый стих; суровая правда войны об Афганистане в художественной ленте «Опалённые Кандагаром»; «Последнее… прости!», где отступают на задний план цветные из прошлого и проступают чёрно-белые трагические кадры нынешнего исчезающего Арала . За кадром их комментирует голос поэта, читающего свои стихи; «Их стадион в небесах», в котором звучит песня на стихи А. Файнберга о легендарной футбольной команде «Пахтакор», погибшей в авиакатастрофе в 1979 году:
«…Дым от взрыва прошёл над страной.
Не виновны мы этой виной.
Просто правила кто-то нарушил,
Ну, а нам был назначен штрафной.
До сих пор плачет ветер в лесах.
До сих пор ты ночами в слезах.
Не грусти! Мы, как прежде, играем.
Просто наш стадион в небесах».
Владимир Сафаров и Алла Тезетдинова этот стих включили в свою книгу «Крылья памяти», выход которой был приурочен к 25- летию трагедии пахтакоровцев (2004).
…15 октября 2009 года в яркий погожий осенний день, в самый разгар «бабьего лета» мы проводили в Вечность народного поэта Узбекистана, лауреата пушкинской премии А. Файнберга, но он ещё раньше успел проститься с нами и с этой грешной землёй в своих стихах из сборника «Лист», вышедшего в том же последнем году его жизни. Наверное, Поэт знал, что лучше его и более искренне никто этот самый горестный и возвышенный момент ухода в бессмертие не сможет выразить своими словами:
Прощальная поэта
« Ухожу навсегда.
Покидаю прекрасное общество.
Ухожу. Ни следа. Ни друзей, ни подруг.
Одиночество. Можно вольно дышать.
Были крылья. Теперь - пустота.
Чем позор возвышать,
Лучше их не иметь никогда.
Ухожу, как пою.
Так положено. Так неизбежно.
На людей не плюю.
Я люблю их по-прежнему нежно.
Громыхайте, моря!
Камнепады.
Разлом горизонта.
Я плюю, уходя,
На короны из крови и золота.
В вас плюю я, сутаны!
И знаю, что делаю правильно.
Коронуй меня, осень;
Листвою багряной и пламенной
У закатных озёр
Ты, лесов благородная нация,
Полыхни мне рябиной,
Отпразднуй мою коронацию.
Небосвод голубой,
проинимай без суда. Окрыли.
Мне прощенье - любовь, -
Храм единственный не на крови.
Здравствуй, высшая власть!
Знаки звёзд над кайлом полумесяца.
Коромыслом зажглась,
запылала Большая Медведица.
Под огнями небес
По законам земли не напрасно
Ни костёр и ни крест
Над строкою из крови не властны.
Даже попранный прахом,
Поэт остаётся поэтом.
В этом высшая правда.
И музыка высшая в этом».
В день прощания с поэтом и в день его 70-летнего рожденья, который был назван А. Ариповым первым шагом в бессмертие, каждый из почитателей не просто талантливого, - гениального автора стихов, поэм, «вольных сонетов», 50 сценариев к документальным и мультипликационным фильмам - хотел поделиться с другими своими сокровенными мыслями о своём кумире, друге, соседе «дяде Саше» и просто об Александре Файнберге, влетевшем ветром перемен в нашу жизнь в конце 60-х и больше уже никогда ни на один час не выходившем из сознания поклонников его поэтического, публицистического и кинодокументалистского творчества.
Его звали жить за кордоном и обещали полное соцобеспечение в Израиле, Америке, Германии, а он доживал свой век вместе со своей верной спутницей жизни Инной – журналистом и профессиональным редактором - в обычной неотремонтированной «трёшке» хрущёвского образца. Квартира, подаренная в своё время Союзом писателей Узбекистана, находится в центральном районе узбекской столицы. Отсюда в хорошую летнюю погоду открывался вид на заснеженные Чимганские горы, а поздней осенью близкое небо, казалось, облаками опирается на крыши девятиэтажек. По соседству справа располагались старинное здание Государственной консерватории, слева - дом-музей композитора М. Ашрафи. Здесь же неподалёку от дома поэта находился уютный скверик, в котором каждый день поутру, выйдя из двора, можно было поздороваться с памятником Н.В. Гоголя работы Томского.
К тому же, днём и ночью звонили и приходили друзья – художники, поэты, киношники, жители соседней улицы – кто за советом, кто просто поговорить по душам, а кто за рецензией или отзывом на новый стихотворный сборник или художественный альбом. Здесь в этой эпохальной квартире в 2005 году был снят биографический документальный фильм, в котором его главный герой, сидя в маленькой кухне, заставленной подарочными сувенирами друзей из разных уголков мира, рассказывал о своих жизненных, пеших и метеорологических маршрутах, подкрепляя свои размышления старыми и новыми и стихами. Впрочем, даже самые ранние произведения звучат в фильме современно и актуально, ибо суть творчества неосязаема, а цели искусства, по словам Блока, нам до конца не известны и неведомы никому.
Среди сувениров бросается в глаза бронзовый бюстик А.С. Пушкина. Известный писатель в Узбекистане и России, главный редактор духовного и литературно-исторического периодического издания-альманаха «Восток свыше» А.П. Устименко рассказал любопытную историю о том, как эта реликвия оказалась в квартире ташкентского поэта. Оказывается, его сосед по дому, уезжая, выбросил на свалку несколько непригодных старых вещей, среди которых оказался бронзовый отлив поэта-классика. А. Файнберг отмыл брошенную вещь, и возрождённый Пушкин навсегда поселился в доме его преемника по духу и призванию, а также по особому «свойству русской литературы – её мировой отзывчивости» (Ф. Достоевский).
Поэзия Файнберга никого не может оставить равнодушным, потому что в ней всеобщее становится индивидуальным, а очень личностное – общечеловеческим. Таково назначение поэзии – оставаться штучной и одновременно всенародной, востребованной, волнующей сердца миллионов людей. Своими корнями она уходит в узбекскую землю и её богатое литературное национальное наследие, свежими ростками она прижилась далеко за пределами «малой родины». Узбекский народный поэт Абдулла Арипов поставил его наравне с советскими классиками, русскими поэтами Б. Пастернаком, И. Бродским, А. Вознесенским, Е. Евтушенко. При этом он отметил богатейший, до конца неоценённый вклад А. Файнберга своими переводами в дружбу и взаимопонимание двух народов – русского и узбекского, их духовное единение и побратимство художественными образами добра, красоты, душевности и миролюбия.
На юбилейном вечере памяти поэта состоялась не только презентация двухтомника стихов, поэм и вольных сонетов А. Файнберга, но и второго номера московского журнала «Дружба народов» за 2009 год, в котором были опубликованы лучшие переводы А. Файнберга из поэзии наших современных соотечественников – Абдуллы Арипова, Сиражиддина Саида, Рустама Мусурмана, Эркина Вахидова.
Андрей Битов назвал Пушкина «светлым тайфуном, прогулявшимся по России, наведя хоть какой-то порядок в её перманентной разрухе». Такое же предназначение у книг А. Файнберга в нашей стране: их предстоит ещё изучить, осмыслить вполне, ведь только книга может нас вывести на землю обетованную и раскрыть сокровенные думы нашего общества. Алесандр. Файнберг писал прерывно, иногда молчал год-два, а потом, как горный водопад, срывался с кручи, сметая всё на своём пути. Он мог бы признаться словами А.Вознесенского: «Стихи не пишутся, случаются, как чувства или же закат. Не написал – случилось так».
Стихи продолжили пешие маршруты метеорологических горных экспедиций А. Файнберга. Они то исчезали, то снова преследовали его по пятам, где бы он ни был, и заставляли снова и снова возвращаться в голодное детство военных лет, неписаную историю бывшей большой единой страны и заново, непротокольно, точным поэтическим языком осмысливать противоречивую современность переходной эпохи с её культом денег и насилия. Поэт искренне, по-детски преклоняется перед утончённой Красотой Востока, воспетой некогда С. Есениным в его «Персидских мотивах», русскими художниками-авангардистами Беньковым, Кашиной, Юсуповым, Фальком, Волковым и одновременно ужасается новым войнам, жестокости, упадку общественной морали и дегуманизации искусства, двигающих время и пространство вспять, к первобытному состоянию человека. Голос поэта меняется с возрастом: зреет его душа и, соответственно, романтическая лирика уступает место эпической поэзии, в стихах появляются глуховатые скорбные интонации глубоких сердечных переживаний автора за судьбы страны и всей планеты.
Строгие по форме «вольные сонеты» А. Файнберга динамичны, многотемны и по смыслу сложны, глубоки, как сама жизнь: их достоинство в их внутреннем поиске нового смысла в живой действительности и новых идеях. Мас тер слова, детали в стихах А. Файнберг с лукавой лёгкостью пиита преображал сонет на глазах, в зависимости от темы: так автор «Вольных сонетов» подтверждал, что «область поэзии бесконечна» (Л. Толстой), и он в ней по праву чувствовал себя Богом.
Мы будем помнить творческие вечера А. Файнберга в литературном музее С.Есенина, общественном клубе-музее А. Ахматовой, Русском академическом драматическом Театре, Молодёжном экспериментальном театре «Ильхом», Театре молодёжи, Ташкентском доме фотографии, Государственном доме-музее М. Ашрафи, а также в Еврейском и Русском культурных центрах и на многих других больших и малых площадках. Это были настоящие мистерии духа, театр одного актёра и режиссёра, которые потрясали слушателей и преображали их внутренний мир. Эхо школьного поэтического вечера в 1968 году с участием тогда ещё малоизвестного молодого поэта А. Файнберга, автора «Велотреков» протянулось для меня на всю жизнь и отозвалось в моём серьёзном увлечении поэзией.
Поэт Велимир Хлебников когда-то сказал: «Когда умирают люди – поют песни». Инна Глебовна рассказывает, что до последних дней Александр Файнберг оставался оптимистом и часто подшучивал над собой: «Родился по собственному желанию - умру по сокращению штата. Надеюсь жить». В день смерти поэта 14 октября и в день его рожденья 2 ноября вот уже второй год и так до конца последнего осеннего месяца в музыкально-поэтическом клубе «Арча» в Центральном доме офицеров, 6 ноября 2010 года в общественном клубе-музее А.Ахматовой (композитор и исполнитель Геннадий Арефьев), 24 ноября в Академическом русском драматическом театре Узбекистана снова и снова, как при жизни поэта, звучали песни на стихи А. Файнберга в исполнении его близких друзей. Поэты посвящают ему стихи. Любовь и поэзия – это секрет долговечного наследия. Поэты не только приходят – они остаются.
Гуарик Багдасарова, поэт, журналист-искусствовед, литературный и художественный критик
д.т. 253-14-06, моб .+99890354-10-17
понедельник, 15 ноября 2010 г.
Из духовного цикла
А у нас в Ташкенте "Курбан-Хаит" (праздник жертвоприношения), что-то вроде "мусульманской Пасхи", когда магометане поминают покойных родственников, дают милость нуждающимся, принимают дома близких родных и потчуют их праздничным угощением, а первую касушку плова из баранины несут соседям, так что и я в Яккасарайском районе, и Лола, моя сестра у себя дома на Чиланзаре, и брат Арсен, который живёт в другом конце города - на улице Рисовой (Куйлюк), уже отведали узбекского плова сегодня. Мне Табасум Саматовна, бывшая школьная учительница узбекского языка моего сына, сейчас пенсионерка, соседка по подъездной площадке, принесла угощение, а Лоле - соседка снизу - не помню, как её зовут.
Сегодня я зачиталась новой книжкой и даже кое-что для себя на компе законспектировала и свои стихи к этому листу приложила - не знаю, для чего. Почему-то меня всё это очень тронуло, что-то перевернуло в моём сознании, хотя этому тексту уже более 1600 лет - может, именно поэтому и перевернуло душу.
Буду благодарна всем, кто пробежится взглядом по моему конспекту. Цитаты из книги и моё приложение в стихах я объединила одним названием:
"ИЗ ДУХОВНОГО ЦИКЛА"
Читаю с благоговением и восхищением подаренную мне в новосибирском Академгородке поклонниками армянской культуры и моей поэзии, сибиряками, книгу древнеармянского средневекового автора начала 5 в. Агатангелоса: «История Армении» (появление первой древней редакции на армянском языке 428-435 гг) о житии просветителя св. Григория и его учении и истории христианской Армении в период правления армянского царя Трдата III. Эта книга дала начало национальной христианской и историографической литературе, в частности, в лице выдающегося проповедника и учёного, создателя армянского алфавита в 405 году и автора более поздней, известной во всём литературном мире «Истории Армении» Месропа Маштоца (конец 5-начало 6 вв.).
Перевод с древнеармянского на современный русский язык сделали Кнарик Тер-Давтян и Сен Аревшатян.Теперь уже редко кто из учёных и писателей пользуется таким возвышенным, поэтическим и одновременно живым, понятным, цепляющим душу бесхитростным слогом. Судите сами!
ПРЕДИСЛОВИЕ
(фрагменты)
1. Бурное и страстное желание мореплавателей – это спастись от бури и достигнуть пристани с чувством радости и умиротворения (Пс. 106.30). Вот почему алчные и корыстолюбивые, они ради этого вступают в битву с бушующими волнами и противными веет рами, рождёнными бурей (ср.Пс.106.29).Дружно взнуздывая вёслами древесных коней, скреплённых железными гвоздями, подбадривая друг друга, они с сомнением и страхом в сердце отпускают поводья, бесследным ходом и недвижимыми ногами несутся по голубой долине, летят по морю, преодолевая натиск морских валов, где разъярённые волны громоздятся как горы и низвергаются вниз, как сказано в песне искусного гусляра-песнопевца Давида: «Восходят на горы, нисходят в долины» (Пс.103.8)
4. Ибо среди них большинство таких, кто, зная о возможных бедах, готов перенести все тяготы купеческого ремесла. Но есть и много таких, кто своё богатство использует для блага страны, украшая царей приобретённым драгоценным жемчугом и различными благородными каменьями и разноцветными тканями. Они поднимают также нищих, делая их достойными хоть какого-то уважения, украшают страну новыми и прекрасными благами…
Они радость для всех, они сила для многих, они мощь мира; они одевают нагих, насыщают голодных, напояют жаждущих, накапливают сокровища для богатых.
5. …Находясь между жизнью и смертью, они имеют выбор – либо жизнь, либо смерть, и из этих двух им достаётся что-либо одно.
8. Что же касается духовного величия и добродетели истинных боголюбцев (св. мучеников за веру), то они щедро и достойно украшают собой корону царей, подобно изумительному светлому жемчугу совершенной формы, не имеющему изъяна или трещины, ибо подобны благородным каменьям из страны Индийской, которые своим великолепием украшают царские короны и венцы. Но может ли кто-нибудь случайно найти всё это? Разве что богатые купцы, затрачивающие много труда, пекущиеся о довольствии и длительных странствиях и прилагающие огромные усилия, дабы найти сокровища и украсит ими царей. Но их сияющего света хватает не только для украшения ими царей и лицезрения другими, но и для украшения всех: они освещают всех, всех наполняют, всех удовлетворяют, всех лечат. Царям они придают великолепие, подобно сияющему венцу, завершающему корону, они обогащают также бедных, очищая, подъемлют из праха (Пс.112.7), делая их равным князьям (ср.1 Цар.2.8), а также наполняют страны – благостью, а весь год – сладостью.
9. Они с небесной щедростью удовлетворяют потребности, уготавливают покой для измождённых трудами: они – пища неоскудевающая, полная всяческих благ, они могут принести исцеление без лекарства, ладана и корней, они человеколюбием Господа своего могут благоустроить города, они молитвой мученичества могут возвеличить мир, могут указать небесные пути вознесения к Господу, они путники дорог царствия Божьего, они подверглись мучениям во имя Господа своего и плоды своего мужества оставили миру. Они жизнь и спасение для тех, кто обнищал из-за грехов, они сокрытое на земле сокровище небесного царя. Они одевают нагих, тех, кто из-за грехов стал нагим, подобно Адаму, облекают их в светлые одеяния. Они насыщают голодных, тех, кто голоден грехом незнания. Они напояют жаждущих чашей добродетели. Они больше дают небесного напитка тем, кто имеет в избытке, ибо «кто имеет, тому дано будет и приумножится» (ср.Мт.13.12; 25.29; Лк. 8.18). Они для всех открывают врата милости человеколюбивого Христа. Поэтому возлюбили Господа своего и любимы Им, и по их ходатайству удовлетворяются все нужды.
10. Такой жемчуг является украшением и славой не только для души, но и для тела, ибо благоустройство мира даровано Богом их засту4пничеством, ибо милость Божья, снисшедшая на них, дарует раскаяние и искупление. Ибо ради этого они пустились в плавание (по морю) бушующих мирских грехов, подвергая себя опасности, упорно борясь с волнами, плывя над бездной, чтобы дойти до пристани мира небесного кормчего.
Они преподнесли венец гордости светлому царю, избегнув бури нечестия, дошли до города, подготовились к непреходящей радости, и нагруженные драгоценным жемчугом, увенчанные каменьями духовного света, отдали свои жизни, приняв мучения, и возвысились непреходящим величием и держат непоколебимо, безбедно, недвижно устройство мира, утвердив его на кораблях веры своей.
11. А кто и какую (подходящую) цену может дать такому товару? Да, да, самую хорошую. Нужно только добровольное желание сердца, обратившегося в слух, с верой напрягшего уши – восприемника заветов. И тотчас, подобно подвешенной на ушах серьге, она превратится в прекрасное украшение. Лишь склони голову, и на неё будет возложен духовный венец, который украсит тебя более, чем драгоценные каменья.
Только откликнись на царский призыв, и тотчас сладкое благоухание пищи обволокнет твоё обоняние, только возжаждуй любви, и тотчас источник жизни, избавив от засухи, утолит испытываемую тобой жажду, только смой с себя порок, и тотчас облачишься в неувядаемое и светлое одеяние, более прекрасное, чем наряд благоуханного цветка лилии .
Исповедание истинной веры
1. Вот истинная вера: веруем, как и были крещены, и восславляем, как и узрели свет купели.
2. Веруем во имя Отца и Сына и Духа Святого, как в Евангелии сказал Спаситель: «Идите и отныне сделайте учениками всех язычников, крестите их во имя Отца, Сына и Духа Святого.
6.Три совершенных лица и одна совершенная воля, неисповедимое, непостижимое единство Троицы, одна сущность, одна природа, одна божественность Отца и Сына и Святого Духа.
8. Он невидимой силой восходит пронизывающим светом – близкий ко всем и далёкий от всех, невидимый для смотрящих и неисследимый для исследующих. И его природа непостижима для всех. Едина сущность Его Природы, и небеса и земля преисполнены его славой.
10. Исповедуем Отца – безначального, невидимого, недостижимого, неизреченного, нерушимого, неделимого, всемогущего Творца (всего) видимого и невидимого, провидца и предусмотрителя всех тварей и созданий.
11. Исповедуем Слово, Бога Сына, рождённого Отцом от вечности, безначального во времени – неизъяснимого, без отделения, без страдания, без посредника, он же в конце родился во плоти от Девы.
12. Был послан Богом как Бог Сын, воплотился от Девы и стал совершенным человеком. Воистину воплотился и стал истинным человеком.
13. Он снизошёл и свою божественность смешал с нашей человеческой (природой) и бессмертный (смешался) со смертными, дабы нашу человеческую природу не отделить от бессмертной своей божественности.
15. За нас испил Он чашу смерти и дал нам чашу бессмертия. И нашу, созданий, смертность оживотворил смертью Своей, когда восстал плотью и воссел одесную Родителя своего, и Единородный примешал это к своей Божественности.
16. И вновь Он придёт во славе судить живых и мёртвых. И Отец оживил всех уверовавших в это.
17. Веруем и в Святого Духа божественного, Духа Святого, в Бога совершенного, несотворённого, постоянно исходящего от Отца, который говорил через законы, пророков и апостолов, и снизошёл на реку Иордан.
18. Итак , Дух Господства, Дух свободы, Дух уст Божьих, той же сущности, что и Отец и Сын, не создание, не слуга, не принимающий повеления, а повелитель. Ибо едино дело Отца, Сына и Духа, как и сказал спаситель мира Христос: «Я и Отец» и «Дух истины, который от Отца исходит». Исходит, но не отделяется, истекает, но не истощается.
19. Это есть единство Троицы в трёх лицах. И мы имеем эту истинную веру из Священного Писания и церковных законов как предводителя на пути к Богу и к учению, изложенному в Священном Писании.
20. Веруем и признаём вселенскую святую кафолическую церковь и уповаем на воскресение тел из мёртвых и жизнь вечную, и славим равно и совокупно вместе святую Троицу, ныне и бесконечно во веки. Аминь, и да будет так .
ГУАРИК БАГДАСАРОВА
Канун светлого Христова Воскресенья
Семье поэта А. Кирдянова
Всю ночь две женщины на кухне хлопотали.
В дверном проёме семенила тень.
А на рассвете птицы возвещали:
"Христос воскрес! Пасхальный светлый день!"
Был стол, как сфера, круглый и простой.
На нём дышали куличи грядой
И яйца крашенные горкой пёстрой
Взошли над свежей скатертью льняной.
Медовый запах расточал шиповник.
Дворовый пёс, резвясь, играл хвостом.
А на святой горе Афонской схимник
Благословлял паломников крестом.
По всей земле неслась благая весть.
Будили душу звуки дивной песни:
"Христос воскрес! Воистину воскрес!"
И эта песнь сияньем восходила до небес.
Канун Крещения
Кажется, снег будет идти до скончания века…
Как долго ещё ты будешь в пути до нашего дома?
Сколько уж лет пустует айван, на котором ты спал,
А по утрам горлинки нас будили весёлым гвалтом…
Падает-падает мокрый снег которые сутки…
Ты словно рядом и нет тебя, сын-невидимка!
Сколько дней и ночей напролёт летят «эсэмэски»,
Как лёгкие, тающие на глазах вести-снежинки.
Сколько годков мы играем с тобой в опасные прятки?
В доме от этой игры одиноко и пусто на Святки.
Жизнь пролетает мимо сказочной синей птицей.
На морозном стекле золотое перо жар-птицы.
***
И дольше века длится лето.
Пространство жизни им согрето.
И одиночество не страшно,
Когда пребудем в Божьем царстве.
Здесь иго – благо, бремя - легко.
И время прощаться навеки ушло.
И радость свиданий не истекла
Для всех, кто любим и любит Христа.
Мир не узнает нас, как Иисуса Христа.
Я боготворила – неизвестного тебя.
Оберегала от бед, лелеяла как дитя.
А теперь встречаю светило Конца.
Божье царство близится для меня
В каждой точке пространства и времени.
Мысль о Боге и о Тебе бесконечна,
Как летний день в конце сентября.
***
Я тебе не изменила.
Я тебя лишь разлюбила.
Мы живём в одной квартире,
Но на разных полюсах.
Полюс северный и южный.
Посреди экватор длинный.
Я с тобою как на льдине
Или на семи ветрах.
Я стою непокорённая,
Я стою незащищённая.
Доброта ушла в пороки.
Падший ангел на пороге.
Нежность врезалась в ладонь.
Обжигает, как огонь.
В сердце звук - хрустальный звон
Разряжает небосклон.
Остатки осени стегает
Со снегом ветер второпях.
И покаянье назревает,
Как горечь вся в моих стихах.
Пушкинский завет
Куда деваться ночью от тоски,
Когда вдвоём на разных островах,
Испытывая смертоносный страх,
Друг другу мы не подаём руки?
Бессонница сжимает сердце нам.
Но Муза освящает наш рассвет.
Тогда мы молвим пушкинский завет:
"Храни меня, мой талисман!…"
Жизнь драгоценность, взятая взаймы,
Чей внешний блеск доступен и невежде.
Но суть сокрыта под покровом тьмы.
Лишь веруя, лелеем мы надежду.
***
"Мне веселее ждать его, чем пировать с другими"
А. Ахматова.
Когда пробудится сознанье
Тяжёлый одолеть порок,
Когда готовый к покаянью,
Ты ступишь на родной порог,
Мы снова обретём смиренье
И узы хрупкие любви,
Избавлены от униженья
Превратностей лихой судьбы.
Какой бы ни был день недели,
Он будет нашим воскресеньем.
Мы головы свои склоним
И Богу глас свой отдадим
В молитвенном благодаренье.
Ангел-Хранитель
Мой тихий Ангел-утешитель,
Убереги меня от немочи.
Незримый вечный мой хранитель,
не дай сойти мне в омут немощи.
Вся жизнь - как лестница Иакова -
то вниз, то вверх нас всех бросает…
Нисходят и восходят Ангелы,
терпением своим спасая.
Всё в бренном мире - суета.
И всё - значительно,
Когда…
Когда ведёт тебя Хранитель.
как луч, как твой Путеводитель,
как Вифлеемская звезда.
Да, бренный путь тернист и долог,
но Ангел к Богу приведёт,
чтобы открыть своим ведомым
Бессмертья вечный хоровод.
Размышления по поводу картины Р.Р. Матевосяна «Вечер на Чарваке»
«Он уходил в пустынные места и молился» (Лк.5,15).
«На гору взошёл помолиться наедине и вечером там оставался один…» (Мт.14. 23).
Художник брал кусочек неба и растирал его на палитре в голубую краску.
Мастер брал осколок солнца и превращал его в отблеск золотого заката.
Кисть макал в вечернее зарево – полыхающую огненную краску и лунное серебро.
В итоге получился апокриф – картина к Евангелию – «Блаженной вести».
«Радость великую благовестую – возвещаю Евангелие», -
говорили вифлеемские пастухи.
«Радость моя в вас пребудет, и радость будет совершенна, -
говорит мастер устами Иисуса Христа, вдохновившего его на Божье творение.
Плыву на гребне чарвакской волны. Колоссы венчают сиянье воды.
Ангел парит над озером горним. Трое во имя Его здесь собраны.
Двое – плоть одна – Отец и сын. С ними Дух святой – трое в одной купели.
В этот миг с неба упала звезда – Он был среди нас – Иисус в колыбели.
Тишина до самого дна бессловесная, как в жизни Иисуса-отрока.
Блаженны мы, нищие духом, ибо наше Царство Небесное.
Мы увидели здесь Бога лицом к лицу. Он был среди детей, игравших на берегу.
И мы узнали Его, потому что были подобны агнецам Божьим в Небесном раю.
Вечер угасает на вершине горы. Но свет во тьме светит, и тьма не объяла его.
Слово стало плотью. Молчание – светом и тенью долины в картине.
Красота безмолвная всюду – в зазеркалье искусства и здесь на земле –
Разве это не Божественное сверхъестественное чудо?!
Свет растёт от горизонта к берегу – с небес на землю, - от начала к концу жизни.
Течение жизни ускоряется к исходу – свет последних дней,
последних минут на кресте.
Он озаряет тьму веков. Но время ещё не настало Твоё.
Знали бы мы больше Тебя – знали бы лучше себя!
Ты не тот, кем казался для всех. А теперь ты с нами до скончания века.
Ты тот, кого мы видим духовным оком, чей голос изредка слышим в тишине,
Если сердце напрочь не окаменело в городской житейской суете.
Имея очи – увидим! Имея уши – услышим!
Некто стоит среди нас, кого мы не знаем и не признаём.
Чуду Слова равно только молчание уст и молчание красок на холсте.
Тридцать лет рождался в Иисусе Христос. В вечности он уже родился.
Сколько же ему рождаться во времени нашем - как Святому Духу внутри нас?
Его сокровенный голос прорезался в тишайшей исповеди художника:
«Вот я с вами во все дни до скончания века! Радость моя в вас пребудет
И радость будет совершенна! Аминь!»
Художнику-дервишу
«Я уеду не с вещами. Я уеду сам с собой"
А. Дольский.
Твои вещи устроились в моём доме уютно.
Как будто расположились здесь навеки.
А ты, неуёмный художник, как "перекати-поле",
Не можешь удержаться на месте.
Дервиш не выбирает дороги. Дервиш идёт.
Несёт тебя ветер перемен всё дальше в никуда.
Остановись! Оглядись! Подумай о вечном!
В душах наших горит лампада любви.
Божественное в нас - свет творца нашего единого.
В келье сердца общаемся с небесным миром.
Без любви храмы наши придут в запустение.
Восстановить их будет труднее, чем храмы из кирпича.
Не изгоняй любовь из своего сердца! Не предавай её!
Сколько бы ни пришлось нам быть вместе, -
Мы это время посвятим Любви - Вечности в нас.
Мы бессмертны в той мере, в какой близки Богу
И ежедневно вершим подвиг общения с ним.
Он дарит нам высший духовный союз -
Быть вместе в дни печали, радости, бодрого духа, -
Во веки веков… Аминь!…
В Окташе
Журчание арыка - благодать,
и песня птицы-вестницы зари
Мне ублажают душу всласть.
Они подобны шёпоту любви.
Но негу розы в утренней росе
Не превозмочь и не перевести.
Безмолвие её, как тихий свет,
Не ведает житейской суеты.
В горах шумит ручьёв каскад.
Но слаще звука розы немота.
Молчанье розы, что держал Бехзад,
Меня с тобой связало навсегда.
***
Привет, Окташ! Сердечный Ассалом!
Я снова здесь под Богом, как в раю,
Где солнце мы встречаем поутру,
Что согревает мир своим теплом.
Здесь старики о Вечном говорят
И молятся за мир и совершенство.
За непорочный жизненный уклад
Всевышний возвещал блаженство.
Здесь можно жить в согласии с душой.
Быть ближе к небу, звёздам, даже Богу, -
Перелистать всю жизнь, как книгу Бытия,
И захотеть начать её по-новому.
Скрипачка
Воздушной нимфой, легче лепестка
Она на землю с облака сошла,
Иль пена моря вынесла незримо
На берег сцены херувима?..
Мрак разорвала магией смычка,
Мираж и явь на подиум внесла.
Переплывая Лету без весла,
Упала навзничь тяжестью луча.
Миг этот рухнул светопадом муки,
Объял незащищённость хрупких плеч.
Вознёс к вершинам сокровенным фуги,
Величием вселенной смог увлечь.
Сразил за недозволенность соитья
Души с бессмертьем неземным.
Но одарил мгновением величья,
Когда не люди, боги на земле мы.
***
И голоса низведены до шёпота.
И немота возвышена до голоса.
Снега поют, поют земле о вечности
И умирают, испытавши вечность.
И вовсе не обманываясь снежностью,
Не околдован призрачной беспечностью,
С лучами солнца ты поверил вечности.
Ты сущего нетленности поверил.
А снег всё падал, как воспоминанья,
И обжигаясь, исчезал не тая.
Не умирал, а уходил куда-то,
В ещё неведомую смертным дальность.
***
Ты притворялся, что влюблён, а зря!
Оставив, продолжал играть ревнивца,
Но мчатся дни античной колесницей,
И обжигает солнце тополя.
Я «Ласточкино гнёздышко» свила.
Лелею здесь крупицы жизни,
Когда приходит весть издалека
Или мой друг гостит залётной птицей.
Я обновляю свежей краской дом,
Переставляю мебель небывало,
Чтобы начать по-новому жить в нём
И не жалеть о прошлом обветшалом.
Здесь музыка небес с земной смешалась.
Она внушила мне: любой исход – начало.
Всё призрачно: что встречи, расставанья,
Когда, как заповедь Господня,
Звучит над нами «Пассакалия».
***
Кончиками пальцев ты рисовал моё лицо.
Оно обратилось в лик Мадонны.
Коснулся плеч моих -
Два ангельских крыла зашуршали над нами.
Земной день истекал любовью.
Мы были бабочки в нём.
В душе колыхал ветер Вечности,
Овевающий Божественный лик.
Краткий земной миг сомкнулся с Бесконечным
И осыпал нас золотым дождём на исходе лета.
Ночной разговор
Но кто же в полночь светом входит?
Снимая тень от сомкнутых ресниц,
Он долгий диалог со мной заводит,
И Вечность нас сближает в этот миг.
Мне эти встречи за пределом будней
Необходимей сутолоки дня.
Вот снова зазвучали струны лютни,
И я коснулась лёгкого крыла.
Я отвыкаю от звонков бездомных.
Из снегопада, из лесной тиши
Давно нет зова жизни - и беззвучно
Предвижу близость ангела в ночи.
Снег льнёт к губам, и тень его не тает.
В фонарном круге мрак дробится в свет,
И дней моих мерцанье отступает,
И проступает истин полусвет.
***
Приветствую тебя из Северной Пальмиры!
Здесь дождь и солнце в схватке мне раскрыли
Глаза на мир, на удивленье новый…
Прелюдией звучит "модерн" Данини,
Глаголет Таманян "ампирным" стилем.
И в лёгком "рококо" поёт Мангетти.
А там в пустыне лишь трава и ветер.
Венчает бесконечность "Песня песней" -
Собор Софийский - тихий благовест.
…Мелькают дни, как знаки манускрипта.
***
В Соснове вереск розовый цветёт,
И в озере закат на дне пылает.
Черники буйство синевой мерцает
Средь обожжённых осенью кустов.
Мы здесь живём библейски свято:
Отмериваем жизнь лесной верстой,
Утиным косяком в лучах заката, -
Мы здесь живём по солнечным часам.
А там, за той чертой дожди шальные,
И в небе реют контуры дворцов.
И Медный всадник площадью пустынной
Тревожит время цоканьем подков.
Струны Земли
"Подобное познаётся через подобное".
Прислушайся к сердцу магнитного поля Земли!
Клавиатура органа способна воспроизвести
Самые высокие и низкие тона,
Возвышенные и низменные вибрации
Человечества всех времён.
Это магнитные записи -
Всё, что было и будет, -
Записано и сохранено для Вечности.
***
Каждый миг наполняется
смыслом глубинным, звучанием струнным.
Мечты, покинувшие меня в сутолоке дней,
вернулись и расцвели первоцветом в вечерних сумерках.
Исповедальны скользящие книжные, нотные знаки.
Глиняные цветы в руках оживают, как люди,
Богом созданные. Что бы значило это?..
Возрождение жизни!…
Сегодня я зачиталась новой книжкой и даже кое-что для себя на компе законспектировала и свои стихи к этому листу приложила - не знаю, для чего. Почему-то меня всё это очень тронуло, что-то перевернуло в моём сознании, хотя этому тексту уже более 1600 лет - может, именно поэтому и перевернуло душу.
Буду благодарна всем, кто пробежится взглядом по моему конспекту. Цитаты из книги и моё приложение в стихах я объединила одним названием:
"ИЗ ДУХОВНОГО ЦИКЛА"
Читаю с благоговением и восхищением подаренную мне в новосибирском Академгородке поклонниками армянской культуры и моей поэзии, сибиряками, книгу древнеармянского средневекового автора начала 5 в. Агатангелоса: «История Армении» (появление первой древней редакции на армянском языке 428-435 гг) о житии просветителя св. Григория и его учении и истории христианской Армении в период правления армянского царя Трдата III. Эта книга дала начало национальной христианской и историографической литературе, в частности, в лице выдающегося проповедника и учёного, создателя армянского алфавита в 405 году и автора более поздней, известной во всём литературном мире «Истории Армении» Месропа Маштоца (конец 5-начало 6 вв.).
Перевод с древнеармянского на современный русский язык сделали Кнарик Тер-Давтян и Сен Аревшатян.Теперь уже редко кто из учёных и писателей пользуется таким возвышенным, поэтическим и одновременно живым, понятным, цепляющим душу бесхитростным слогом. Судите сами!
ПРЕДИСЛОВИЕ
(фрагменты)
1. Бурное и страстное желание мореплавателей – это спастись от бури и достигнуть пристани с чувством радости и умиротворения (Пс. 106.30). Вот почему алчные и корыстолюбивые, они ради этого вступают в битву с бушующими волнами и противными веет рами, рождёнными бурей (ср.Пс.106.29).Дружно взнуздывая вёслами древесных коней, скреплённых железными гвоздями, подбадривая друг друга, они с сомнением и страхом в сердце отпускают поводья, бесследным ходом и недвижимыми ногами несутся по голубой долине, летят по морю, преодолевая натиск морских валов, где разъярённые волны громоздятся как горы и низвергаются вниз, как сказано в песне искусного гусляра-песнопевца Давида: «Восходят на горы, нисходят в долины» (Пс.103.8)
4. Ибо среди них большинство таких, кто, зная о возможных бедах, готов перенести все тяготы купеческого ремесла. Но есть и много таких, кто своё богатство использует для блага страны, украшая царей приобретённым драгоценным жемчугом и различными благородными каменьями и разноцветными тканями. Они поднимают также нищих, делая их достойными хоть какого-то уважения, украшают страну новыми и прекрасными благами…
Они радость для всех, они сила для многих, они мощь мира; они одевают нагих, насыщают голодных, напояют жаждущих, накапливают сокровища для богатых.
5. …Находясь между жизнью и смертью, они имеют выбор – либо жизнь, либо смерть, и из этих двух им достаётся что-либо одно.
8. Что же касается духовного величия и добродетели истинных боголюбцев (св. мучеников за веру), то они щедро и достойно украшают собой корону царей, подобно изумительному светлому жемчугу совершенной формы, не имеющему изъяна или трещины, ибо подобны благородным каменьям из страны Индийской, которые своим великолепием украшают царские короны и венцы. Но может ли кто-нибудь случайно найти всё это? Разве что богатые купцы, затрачивающие много труда, пекущиеся о довольствии и длительных странствиях и прилагающие огромные усилия, дабы найти сокровища и украсит ими царей. Но их сияющего света хватает не только для украшения ими царей и лицезрения другими, но и для украшения всех: они освещают всех, всех наполняют, всех удовлетворяют, всех лечат. Царям они придают великолепие, подобно сияющему венцу, завершающему корону, они обогащают также бедных, очищая, подъемлют из праха (Пс.112.7), делая их равным князьям (ср.1 Цар.2.8), а также наполняют страны – благостью, а весь год – сладостью.
9. Они с небесной щедростью удовлетворяют потребности, уготавливают покой для измождённых трудами: они – пища неоскудевающая, полная всяческих благ, они могут принести исцеление без лекарства, ладана и корней, они человеколюбием Господа своего могут благоустроить города, они молитвой мученичества могут возвеличить мир, могут указать небесные пути вознесения к Господу, они путники дорог царствия Божьего, они подверглись мучениям во имя Господа своего и плоды своего мужества оставили миру. Они жизнь и спасение для тех, кто обнищал из-за грехов, они сокрытое на земле сокровище небесного царя. Они одевают нагих, тех, кто из-за грехов стал нагим, подобно Адаму, облекают их в светлые одеяния. Они насыщают голодных, тех, кто голоден грехом незнания. Они напояют жаждущих чашей добродетели. Они больше дают небесного напитка тем, кто имеет в избытке, ибо «кто имеет, тому дано будет и приумножится» (ср.Мт.13.12; 25.29; Лк. 8.18). Они для всех открывают врата милости человеколюбивого Христа. Поэтому возлюбили Господа своего и любимы Им, и по их ходатайству удовлетворяются все нужды.
10. Такой жемчуг является украшением и славой не только для души, но и для тела, ибо благоустройство мира даровано Богом их засту4пничеством, ибо милость Божья, снисшедшая на них, дарует раскаяние и искупление. Ибо ради этого они пустились в плавание (по морю) бушующих мирских грехов, подвергая себя опасности, упорно борясь с волнами, плывя над бездной, чтобы дойти до пристани мира небесного кормчего.
Они преподнесли венец гордости светлому царю, избегнув бури нечестия, дошли до города, подготовились к непреходящей радости, и нагруженные драгоценным жемчугом, увенчанные каменьями духовного света, отдали свои жизни, приняв мучения, и возвысились непреходящим величием и держат непоколебимо, безбедно, недвижно устройство мира, утвердив его на кораблях веры своей.
11. А кто и какую (подходящую) цену может дать такому товару? Да, да, самую хорошую. Нужно только добровольное желание сердца, обратившегося в слух, с верой напрягшего уши – восприемника заветов. И тотчас, подобно подвешенной на ушах серьге, она превратится в прекрасное украшение. Лишь склони голову, и на неё будет возложен духовный венец, который украсит тебя более, чем драгоценные каменья.
Только откликнись на царский призыв, и тотчас сладкое благоухание пищи обволокнет твоё обоняние, только возжаждуй любви, и тотчас источник жизни, избавив от засухи, утолит испытываемую тобой жажду, только смой с себя порок, и тотчас облачишься в неувядаемое и светлое одеяние, более прекрасное, чем наряд благоуханного цветка лилии .
Исповедание истинной веры
1. Вот истинная вера: веруем, как и были крещены, и восславляем, как и узрели свет купели.
2. Веруем во имя Отца и Сына и Духа Святого, как в Евангелии сказал Спаситель: «Идите и отныне сделайте учениками всех язычников, крестите их во имя Отца, Сына и Духа Святого.
6.Три совершенных лица и одна совершенная воля, неисповедимое, непостижимое единство Троицы, одна сущность, одна природа, одна божественность Отца и Сына и Святого Духа.
8. Он невидимой силой восходит пронизывающим светом – близкий ко всем и далёкий от всех, невидимый для смотрящих и неисследимый для исследующих. И его природа непостижима для всех. Едина сущность Его Природы, и небеса и земля преисполнены его славой.
10. Исповедуем Отца – безначального, невидимого, недостижимого, неизреченного, нерушимого, неделимого, всемогущего Творца (всего) видимого и невидимого, провидца и предусмотрителя всех тварей и созданий.
11. Исповедуем Слово, Бога Сына, рождённого Отцом от вечности, безначального во времени – неизъяснимого, без отделения, без страдания, без посредника, он же в конце родился во плоти от Девы.
12. Был послан Богом как Бог Сын, воплотился от Девы и стал совершенным человеком. Воистину воплотился и стал истинным человеком.
13. Он снизошёл и свою божественность смешал с нашей человеческой (природой) и бессмертный (смешался) со смертными, дабы нашу человеческую природу не отделить от бессмертной своей божественности.
15. За нас испил Он чашу смерти и дал нам чашу бессмертия. И нашу, созданий, смертность оживотворил смертью Своей, когда восстал плотью и воссел одесную Родителя своего, и Единородный примешал это к своей Божественности.
16. И вновь Он придёт во славе судить живых и мёртвых. И Отец оживил всех уверовавших в это.
17. Веруем и в Святого Духа божественного, Духа Святого, в Бога совершенного, несотворённого, постоянно исходящего от Отца, который говорил через законы, пророков и апостолов, и снизошёл на реку Иордан.
18. Итак , Дух Господства, Дух свободы, Дух уст Божьих, той же сущности, что и Отец и Сын, не создание, не слуга, не принимающий повеления, а повелитель. Ибо едино дело Отца, Сына и Духа, как и сказал спаситель мира Христос: «Я и Отец» и «Дух истины, который от Отца исходит». Исходит, но не отделяется, истекает, но не истощается.
19. Это есть единство Троицы в трёх лицах. И мы имеем эту истинную веру из Священного Писания и церковных законов как предводителя на пути к Богу и к учению, изложенному в Священном Писании.
20. Веруем и признаём вселенскую святую кафолическую церковь и уповаем на воскресение тел из мёртвых и жизнь вечную, и славим равно и совокупно вместе святую Троицу, ныне и бесконечно во веки. Аминь, и да будет так .
ГУАРИК БАГДАСАРОВА
Канун светлого Христова Воскресенья
Семье поэта А. Кирдянова
Всю ночь две женщины на кухне хлопотали.
В дверном проёме семенила тень.
А на рассвете птицы возвещали:
"Христос воскрес! Пасхальный светлый день!"
Был стол, как сфера, круглый и простой.
На нём дышали куличи грядой
И яйца крашенные горкой пёстрой
Взошли над свежей скатертью льняной.
Медовый запах расточал шиповник.
Дворовый пёс, резвясь, играл хвостом.
А на святой горе Афонской схимник
Благословлял паломников крестом.
По всей земле неслась благая весть.
Будили душу звуки дивной песни:
"Христос воскрес! Воистину воскрес!"
И эта песнь сияньем восходила до небес.
Канун Крещения
Кажется, снег будет идти до скончания века…
Как долго ещё ты будешь в пути до нашего дома?
Сколько уж лет пустует айван, на котором ты спал,
А по утрам горлинки нас будили весёлым гвалтом…
Падает-падает мокрый снег которые сутки…
Ты словно рядом и нет тебя, сын-невидимка!
Сколько дней и ночей напролёт летят «эсэмэски»,
Как лёгкие, тающие на глазах вести-снежинки.
Сколько годков мы играем с тобой в опасные прятки?
В доме от этой игры одиноко и пусто на Святки.
Жизнь пролетает мимо сказочной синей птицей.
На морозном стекле золотое перо жар-птицы.
***
И дольше века длится лето.
Пространство жизни им согрето.
И одиночество не страшно,
Когда пребудем в Божьем царстве.
Здесь иго – благо, бремя - легко.
И время прощаться навеки ушло.
И радость свиданий не истекла
Для всех, кто любим и любит Христа.
Мир не узнает нас, как Иисуса Христа.
Я боготворила – неизвестного тебя.
Оберегала от бед, лелеяла как дитя.
А теперь встречаю светило Конца.
Божье царство близится для меня
В каждой точке пространства и времени.
Мысль о Боге и о Тебе бесконечна,
Как летний день в конце сентября.
***
Я тебе не изменила.
Я тебя лишь разлюбила.
Мы живём в одной квартире,
Но на разных полюсах.
Полюс северный и южный.
Посреди экватор длинный.
Я с тобою как на льдине
Или на семи ветрах.
Я стою непокорённая,
Я стою незащищённая.
Доброта ушла в пороки.
Падший ангел на пороге.
Нежность врезалась в ладонь.
Обжигает, как огонь.
В сердце звук - хрустальный звон
Разряжает небосклон.
Остатки осени стегает
Со снегом ветер второпях.
И покаянье назревает,
Как горечь вся в моих стихах.
Пушкинский завет
Куда деваться ночью от тоски,
Когда вдвоём на разных островах,
Испытывая смертоносный страх,
Друг другу мы не подаём руки?
Бессонница сжимает сердце нам.
Но Муза освящает наш рассвет.
Тогда мы молвим пушкинский завет:
"Храни меня, мой талисман!…"
Жизнь драгоценность, взятая взаймы,
Чей внешний блеск доступен и невежде.
Но суть сокрыта под покровом тьмы.
Лишь веруя, лелеем мы надежду.
***
"Мне веселее ждать его, чем пировать с другими"
А. Ахматова.
Когда пробудится сознанье
Тяжёлый одолеть порок,
Когда готовый к покаянью,
Ты ступишь на родной порог,
Мы снова обретём смиренье
И узы хрупкие любви,
Избавлены от униженья
Превратностей лихой судьбы.
Какой бы ни был день недели,
Он будет нашим воскресеньем.
Мы головы свои склоним
И Богу глас свой отдадим
В молитвенном благодаренье.
Ангел-Хранитель
Мой тихий Ангел-утешитель,
Убереги меня от немочи.
Незримый вечный мой хранитель,
не дай сойти мне в омут немощи.
Вся жизнь - как лестница Иакова -
то вниз, то вверх нас всех бросает…
Нисходят и восходят Ангелы,
терпением своим спасая.
Всё в бренном мире - суета.
И всё - значительно,
Когда…
Когда ведёт тебя Хранитель.
как луч, как твой Путеводитель,
как Вифлеемская звезда.
Да, бренный путь тернист и долог,
но Ангел к Богу приведёт,
чтобы открыть своим ведомым
Бессмертья вечный хоровод.
Размышления по поводу картины Р.Р. Матевосяна «Вечер на Чарваке»
«Он уходил в пустынные места и молился» (Лк.5,15).
«На гору взошёл помолиться наедине и вечером там оставался один…» (Мт.14. 23).
Художник брал кусочек неба и растирал его на палитре в голубую краску.
Мастер брал осколок солнца и превращал его в отблеск золотого заката.
Кисть макал в вечернее зарево – полыхающую огненную краску и лунное серебро.
В итоге получился апокриф – картина к Евангелию – «Блаженной вести».
«Радость великую благовестую – возвещаю Евангелие», -
говорили вифлеемские пастухи.
«Радость моя в вас пребудет, и радость будет совершенна, -
говорит мастер устами Иисуса Христа, вдохновившего его на Божье творение.
Плыву на гребне чарвакской волны. Колоссы венчают сиянье воды.
Ангел парит над озером горним. Трое во имя Его здесь собраны.
Двое – плоть одна – Отец и сын. С ними Дух святой – трое в одной купели.
В этот миг с неба упала звезда – Он был среди нас – Иисус в колыбели.
Тишина до самого дна бессловесная, как в жизни Иисуса-отрока.
Блаженны мы, нищие духом, ибо наше Царство Небесное.
Мы увидели здесь Бога лицом к лицу. Он был среди детей, игравших на берегу.
И мы узнали Его, потому что были подобны агнецам Божьим в Небесном раю.
Вечер угасает на вершине горы. Но свет во тьме светит, и тьма не объяла его.
Слово стало плотью. Молчание – светом и тенью долины в картине.
Красота безмолвная всюду – в зазеркалье искусства и здесь на земле –
Разве это не Божественное сверхъестественное чудо?!
Свет растёт от горизонта к берегу – с небес на землю, - от начала к концу жизни.
Течение жизни ускоряется к исходу – свет последних дней,
последних минут на кресте.
Он озаряет тьму веков. Но время ещё не настало Твоё.
Знали бы мы больше Тебя – знали бы лучше себя!
Ты не тот, кем казался для всех. А теперь ты с нами до скончания века.
Ты тот, кого мы видим духовным оком, чей голос изредка слышим в тишине,
Если сердце напрочь не окаменело в городской житейской суете.
Имея очи – увидим! Имея уши – услышим!
Некто стоит среди нас, кого мы не знаем и не признаём.
Чуду Слова равно только молчание уст и молчание красок на холсте.
Тридцать лет рождался в Иисусе Христос. В вечности он уже родился.
Сколько же ему рождаться во времени нашем - как Святому Духу внутри нас?
Его сокровенный голос прорезался в тишайшей исповеди художника:
«Вот я с вами во все дни до скончания века! Радость моя в вас пребудет
И радость будет совершенна! Аминь!»
Художнику-дервишу
«Я уеду не с вещами. Я уеду сам с собой"
А. Дольский.
Твои вещи устроились в моём доме уютно.
Как будто расположились здесь навеки.
А ты, неуёмный художник, как "перекати-поле",
Не можешь удержаться на месте.
Дервиш не выбирает дороги. Дервиш идёт.
Несёт тебя ветер перемен всё дальше в никуда.
Остановись! Оглядись! Подумай о вечном!
В душах наших горит лампада любви.
Божественное в нас - свет творца нашего единого.
В келье сердца общаемся с небесным миром.
Без любви храмы наши придут в запустение.
Восстановить их будет труднее, чем храмы из кирпича.
Не изгоняй любовь из своего сердца! Не предавай её!
Сколько бы ни пришлось нам быть вместе, -
Мы это время посвятим Любви - Вечности в нас.
Мы бессмертны в той мере, в какой близки Богу
И ежедневно вершим подвиг общения с ним.
Он дарит нам высший духовный союз -
Быть вместе в дни печали, радости, бодрого духа, -
Во веки веков… Аминь!…
В Окташе
Журчание арыка - благодать,
и песня птицы-вестницы зари
Мне ублажают душу всласть.
Они подобны шёпоту любви.
Но негу розы в утренней росе
Не превозмочь и не перевести.
Безмолвие её, как тихий свет,
Не ведает житейской суеты.
В горах шумит ручьёв каскад.
Но слаще звука розы немота.
Молчанье розы, что держал Бехзад,
Меня с тобой связало навсегда.
***
Привет, Окташ! Сердечный Ассалом!
Я снова здесь под Богом, как в раю,
Где солнце мы встречаем поутру,
Что согревает мир своим теплом.
Здесь старики о Вечном говорят
И молятся за мир и совершенство.
За непорочный жизненный уклад
Всевышний возвещал блаженство.
Здесь можно жить в согласии с душой.
Быть ближе к небу, звёздам, даже Богу, -
Перелистать всю жизнь, как книгу Бытия,
И захотеть начать её по-новому.
Скрипачка
Воздушной нимфой, легче лепестка
Она на землю с облака сошла,
Иль пена моря вынесла незримо
На берег сцены херувима?..
Мрак разорвала магией смычка,
Мираж и явь на подиум внесла.
Переплывая Лету без весла,
Упала навзничь тяжестью луча.
Миг этот рухнул светопадом муки,
Объял незащищённость хрупких плеч.
Вознёс к вершинам сокровенным фуги,
Величием вселенной смог увлечь.
Сразил за недозволенность соитья
Души с бессмертьем неземным.
Но одарил мгновением величья,
Когда не люди, боги на земле мы.
***
И голоса низведены до шёпота.
И немота возвышена до голоса.
Снега поют, поют земле о вечности
И умирают, испытавши вечность.
И вовсе не обманываясь снежностью,
Не околдован призрачной беспечностью,
С лучами солнца ты поверил вечности.
Ты сущего нетленности поверил.
А снег всё падал, как воспоминанья,
И обжигаясь, исчезал не тая.
Не умирал, а уходил куда-то,
В ещё неведомую смертным дальность.
***
Ты притворялся, что влюблён, а зря!
Оставив, продолжал играть ревнивца,
Но мчатся дни античной колесницей,
И обжигает солнце тополя.
Я «Ласточкино гнёздышко» свила.
Лелею здесь крупицы жизни,
Когда приходит весть издалека
Или мой друг гостит залётной птицей.
Я обновляю свежей краской дом,
Переставляю мебель небывало,
Чтобы начать по-новому жить в нём
И не жалеть о прошлом обветшалом.
Здесь музыка небес с земной смешалась.
Она внушила мне: любой исход – начало.
Всё призрачно: что встречи, расставанья,
Когда, как заповедь Господня,
Звучит над нами «Пассакалия».
***
Кончиками пальцев ты рисовал моё лицо.
Оно обратилось в лик Мадонны.
Коснулся плеч моих -
Два ангельских крыла зашуршали над нами.
Земной день истекал любовью.
Мы были бабочки в нём.
В душе колыхал ветер Вечности,
Овевающий Божественный лик.
Краткий земной миг сомкнулся с Бесконечным
И осыпал нас золотым дождём на исходе лета.
Ночной разговор
Но кто же в полночь светом входит?
Снимая тень от сомкнутых ресниц,
Он долгий диалог со мной заводит,
И Вечность нас сближает в этот миг.
Мне эти встречи за пределом будней
Необходимей сутолоки дня.
Вот снова зазвучали струны лютни,
И я коснулась лёгкого крыла.
Я отвыкаю от звонков бездомных.
Из снегопада, из лесной тиши
Давно нет зова жизни - и беззвучно
Предвижу близость ангела в ночи.
Снег льнёт к губам, и тень его не тает.
В фонарном круге мрак дробится в свет,
И дней моих мерцанье отступает,
И проступает истин полусвет.
***
Приветствую тебя из Северной Пальмиры!
Здесь дождь и солнце в схватке мне раскрыли
Глаза на мир, на удивленье новый…
Прелюдией звучит "модерн" Данини,
Глаголет Таманян "ампирным" стилем.
И в лёгком "рококо" поёт Мангетти.
А там в пустыне лишь трава и ветер.
Венчает бесконечность "Песня песней" -
Собор Софийский - тихий благовест.
…Мелькают дни, как знаки манускрипта.
***
В Соснове вереск розовый цветёт,
И в озере закат на дне пылает.
Черники буйство синевой мерцает
Средь обожжённых осенью кустов.
Мы здесь живём библейски свято:
Отмериваем жизнь лесной верстой,
Утиным косяком в лучах заката, -
Мы здесь живём по солнечным часам.
А там, за той чертой дожди шальные,
И в небе реют контуры дворцов.
И Медный всадник площадью пустынной
Тревожит время цоканьем подков.
Струны Земли
"Подобное познаётся через подобное".
Прислушайся к сердцу магнитного поля Земли!
Клавиатура органа способна воспроизвести
Самые высокие и низкие тона,
Возвышенные и низменные вибрации
Человечества всех времён.
Это магнитные записи -
Всё, что было и будет, -
Записано и сохранено для Вечности.
***
Каждый миг наполняется
смыслом глубинным, звучанием струнным.
Мечты, покинувшие меня в сутолоке дней,
вернулись и расцвели первоцветом в вечерних сумерках.
Исповедальны скользящие книжные, нотные знаки.
Глиняные цветы в руках оживают, как люди,
Богом созданные. Что бы значило это?..
Возрождение жизни!…
четверг, 11 ноября 2010 г.
ПОЭТИЧЕСКИЙ МИР АНАТОЛИЯ ГРАКОВА
«Поэты – заложники Вечности»
Предисловие и подборку стихов составила Гуарик Багдасарова
Анатолий Николаевич Граков родился 23 декабря 1941 года в Исилькуле Омской области (это крупный чжелезнодорожный узел на границе с Казахстаном ). В школу пошел в 6 лет, так как читать он начал очень рано - в 4 года уже "Чапаева" прочитал. Закончил школу с серебряной медалью в 1959 году. В этом же году поступил в Омский машиностроительный институт, который закончил с отличием в 1964 году.
Однокурсники его называли «Толей Графиковым», так как он все экзамены и зачёты всегда вовремя сдавал, без «хвостов». По окончании вуза отработал свой диплом в конструкторском бюро Кишиневского завода по производству холодильных установок. В 1969 году приехал в новосибирский Академгородок.
На доске объявлений прочитал, что в СКБ гидроимпульсной техники CО АН СССР (тогда его возглавлял М. А.Лаврентьев) требуются конструкторы. Сразу же устроился в СКБ ГИТ СО АН, где работал последующие годы ведущим конструктором и получил 9 авторских свидетельств на изобретения. Поначалу ему дали комнату в общежитии на ул. Ученых, 7 . В этом доме в 1976 году началась его семейная жизнь с Леной Страховой , с которой он познакомился в 1975 году. С той давней поры он сохранил верную дружбу с Ваней Комлевым, Юркой Карпенко, Владом Титовым. Потом в его жизнь войдёт и Володя Тарасевич.
Вскоре молодая семья переехала на Золотодолинскую, 29, где он получил от института отдельную «двушку. Здесь родились сын Саша (1978) - первенец, Позже появится дочурка Катя (1983). Семья жила дружно и весело: это был дом открытых дверей – для коллег по работе и друзей по интересам. Засиживались на кухне допоздна, чаёвничали, читали стихи, обсуждали политику и дела житейские.
Лена была радушной хозяйкой и часто потчевала гостей домашними пирогами. А ещё супруги любили горный туризм и почти все летние отпуска проводили в экспедициях на Алтае или далеко на Памире, в Алайских горах. Впечатления укладывались не только в ежегодные отчёты, но и в рифмованные стихи. Часто ходили в семейные пешие походы с детьми, объединившись с соседями или друзьями. Эти вылазки н6а природу были такими же значительными в жизни, так как объединяли людей «шумом стихотворства» и «колоколом братства» возле походных костров на привале.
Инициатором таких походов был Толя Граков: он мог часами ублажать всех участников пешего маршрута непрерывным чтением наизусть стихов его любимого поэта Бориса Пастернака. Такие поэтические маршруты на природу оставляли глубокий след в памяти всех его участников, даже самых малых, не только взрослых людей.
Жизнь Толи оборвалась трагически. Холодным метельным февральским днём (07 02 1993) он один ушёл на лыжах неизвестным маршрутом и не вернулся домой. Его нашли только в мае, когда растаял снег, в дальних окрестностях Академгородка. Он умер от сердечного приступа в 51 год.
После его кончины многие стихи, написанные при жизни, кажутся пророческими. Жизнь Анатолия Гракова была освящена не только честным добросовестным служением науке, семье, но и высоким слогом его поэтического дара.
Анатолий Граков (1941-1993)
Деревья
Толпою пилигримов древних
Стоят по щиколодку в снегу.
Худые, чёрные деревья,
Как будто зиму стерегут.
Меня угрюмо озирают,
Но лишь пройду – они опять,
Как руки, ветви простирают
В морозно-голубую гладь.
И стерпят всё: морозы, вьюги,
Весь сонм небесных непогод;
Стоят, простёрши в небо руки,
За годом год, за годом год.
…Придёт весна. Посмотришь: клёны,
Берёзы, вязы, липы в ряд –
В листве прозрачной и зелёной,
Как в нимбах святости, стоят…
Сейчас зима. В лесной прохладе
Светло от снега и синё…
Иду, как высшей благодатью,
Тенями веток осенён.
15 02 1967
***
Как радость, новый день нечаян,
И неожидан, как подарок…
Ты притворяешься, скучая,
Что знаешь всё, что всё – задаром.
Заметишь ли, «добряк» и «Умница»,
Как на вчерашних не похожи
Ни удивительные улицы,
Ни удивлённые прохожие?
Потом закат кроваво вырастет,
И день, что был так мудр и светел,
Сгорит. И, умирая, выразит,
Чего ты так и не заметил.
13 02 1968
В Переделкине
Природу я застал врасплох,
И дали только еле-еле
Осенний сказочный чертог
Завесить дымкою успели.
И вот он весь передо мной,
Как откровенье о печали
Или ландшафт красы земной,
Которой мы не замечали.
Здесь левитановский простор,
Напастью отданный в потраву,
Родит в груди такой восторг,
Что явно не уместен траур…
Сосна, кустарник с трёх сторон,
В сплетенье трав застыли строфы.
Здесь в обелисковый бетон
Впечатан гениальный профиль.
Здесь навалилась ширь небес
На кручу – страшно прикоснуться,
И так далёк за полем лес:
Как ни тянись – не дотянуться.
Здесь начинаются азы,
И здесь кончаются сомненья.
И это – формула грозы
И вечности определенье.
октябрь 1968 г.
Впечатление
Заблудись в удивлениях, сбейся с дороги,
Потеряйся в прохожих и вдруг одурей,
Обнаружив себя беззащитным двуногим
На весенней земле, средь ночных фонарей.
Только шаг за бордюр тротуара – а страшно:
Как вселенная, звёздно сияет газон.
И берёзовый ствол – пограничная башня
Впечатленья. А дальше – беспамятство, сон.
И душа замирает у края мгновенья,
Как огромная ночь – у зари, не дыша,
Леденея от тайны, страшась упоенья
От мгновенья за этим.
Но только ведь шаг,
Чтобы вспыхнуть заре,
И тогда уж не деться
Никуда от восторга, от света, от слёз:
Город сна озарится сиянием Детства
До окраин, до радужных луж и берёз!
20 04 1971
***
Бродит полночью белая вьюга,
Заметает следы под окном,
И вихрясь заколдованным кругом,
Стелет небо и даль полотном.
В снежных вихрях пылинки прохлады
Мчатся с мыслью о дальних мирах.
Ничего им, холодным, не надо.
Только б мглиться в седых парусах.
Или к окнам бессонным приблизясь,
Проискрить в новогодний уют
То ль мечту о несбывшихся высях,
То ли нежности тихий салют.
И печально, прощально сверкая,
Мимо окон скатиться, шурша,
И росинкой хрустальной растаять
На румяной щеке малыша.
Тихим ветрам, что будущей ранью
Предрассветных коснуться берёз,
Улыбнётся малыш, как желанью
Сквозь напевы мальчишеских грёз.
1964
Весной
Сдали мартовские стужи,
Отшумели вьюгами.
На дворе – весна, и лужи,
И капель упругая.
В окнах кто-то кистью нежной
Выльдил луг некошеный…
Эх, влюбиться б утром вешним
В девушку хорошую!
Свежесть веет утром ранним
Из туманных инеев, -
Это мне её дыханье
Даль доносит синяя.
Мне сосульки под застрехой
Блещут в солнечных лучах, -
Это март искрится смехом
В голубых её очах.
Грёзой будущих покосов
Терпкий дух пьянит до слёз, -
Будто вдруг зарылся носом
Я ьв метель её волос.
Только смех её растаял
И ручьём прохохотал…
Лишь сверкнула, улетая,
Серебристая фата.
23 03 1964.
***
Мы привыкли всю жизнь себя тешить обманами…
В неизбежность времён загляни –
Наше светлое детство покрылось туманами,
И в тумане – грядущие дни.
Наших грёз потускнело сусальное золото,
Позабыты былые мечты…
Напророчить тебе что ли вечную молодость,
Никогда чтоб не старилась ты?
Вижу я: перед зеркалом волосы выровняв,
Ты задумалась в сонной тиши…
Двадцать восемь страниц Неизбежностью вырвано
Из коротенькой повести «Жизнь».
Мы прочтём её все, эту пёструю книжицу.
Прозвенит и заглохнет печаль…
А тебе впереди что-то чудное слышится
И чего-то ушедше6го жаль.
Будто - грустные мысли слетаются роями,
Будто – тихие слёзы из глаз…
А в душе, на высокую ноту настроенный,
Колокольчик хрустальный погас.
11 08 1965
Новосибирск
…Шорох снов
И шелест новостей и истин.
Ты из семьи таких основ.
Твой смысл, как воздух…»
Борис Пастернак
Вы ложны, быт и повторимость!
Куда важней зима и сны,
Медвяный запах книг старинных
И ощущенье новизны,
Когда в потоке, в вихре света,
Без масок, настежь, наугад
Снежинки, чувства и приметы
В сознании зимы кружат.
В метельно-снежном ритме следом
Несётся сердце. Вверх и вниз.
…Тебе до объяснений ведом
Стихов и бреда скрытый смысл.
То - лишь мгновенья. Ты ж бессрочно
Царишь, а мне и невдомёк,
Что ты причина и источник,
И основанье, и предлог
Для вдохновений и наитий,
Для слов и мыслей, а точней:
Что ты причина всех событий
«От Ромула до наших дней»…
Мне это невдомёк. Светает,
И тает смысл старинный твой,
И сновиденья оседают
Морозной дымкой, синевой
На ветви сосен, на карнизы,
Где в изумлении навек
Застыл пупырчатый и сизый
Твой первооткрыватель – снег.
Февраль 1969 г.
***
Как же тут не поразиться,
Что июль, как сказка, жгуч:
Шарик Маленького Принца
Выплыл солнцем из-за туч.
Я в Сахаре дальней не был,
Но вчера я видел сон:
Мне хотелось краем неба
Заглянуть за горизонт,
За песчаные барханы…
И с немыслимых высот
Увидать: у антуана
Перекошен жаждой рот.
Мир расчёта, мир – Иуда,
Бей во все колокола:
Сердцу внятен голос чуда,
Но невнятен голос зла.
Только б нам не примириться
С тем, что прозой мир пропах,
Что у Маленького Принца
Снова слёзы на глазах.
Февраль 1969 г.
Звёзды
«Качели
К звёздам
Качают
печали..»
С. Алый.
Елена. Аэлита.
Какие имена!
Ночь звёздами облита,
И тишина – нежна.
К Шадрихе спуск пологий
Снегами занесён;
Весна в лесной берлоге
Последний видит сон.
Уже чернеет влажно
Лесная акварель;
Зима, как вздох, протяжна:
Предчувствует апрель.
От звёздного сиянья
В глазах твоих – темно.
Простор навылет ранен
Шальной звездой одной.
В нём места нет для прозы,
Он, как легенда, прост:
Две пепельноволосых
И мириады звёзд…
Печалями забыты
Мерцают мне во мгле
На небе – Аэлита,
Елена – на земле.
Елене
«Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?»
О. Мандельштам.
Окраинный мохнатый вечер,
Событий тоненькая нить…
Как ни случайна эта встреча,
Ну, как могло её не быть?
Домишки глохнули в завале
Седых потёмок и снегов,
Когда окраину взрывали
Цветные сполохи стихов.
Ты слышишь эти отголоски:
Покинув дом, презрев уют,
Вновь за твоей спартанской тёзкой
Мужи ахейские плывут…
Ни войн, ни трои вам не надо:
Гомер, ты вышел из игры.
Навеки сгинула Эллада.
А ты – жива. До сей поры.
28 02 1975
***
«И вдруг я вижу, краскою карминной
В них набрано: закат, закат, закат»
Р.М. Рильке
Я жизнь читал: страницу за страницей.
Текли часы. Подробности текли.
Меня влекли, мучительно влекли
Бессонных, долгих строчек вереницы.
И в них надежда тайная сквозила,
А смысл её мне внятен был едва.
И рок стоял за ними тёмной силой
И заявлял на авторство права.
Я слова ждал, найти уже отчаясь.
Мне надоела тёмная игра.
И я вскричал: о, автор, ты не прав! –
Оно стоять должно было в начале.
И- сердцем, горлом – новых строчек кровь.
Презрев судьбу, запреты и границы,
Я сам вписал: Любовь! Любовь! Любовь! –
Кровавой краской – поперёк страницы.
8 мая 1967г.
***
Броди под звездой голубою,
Мерцание взглядов лови:
Меж небом, людьми и тобою
Протянуты струны любви.
Протянуты чуткие струны.
Рукой очарованной тронь –
Взовьются златые буруны,
Рождая искусства огонь.
И в мире не сыщется горя,
Ни бед, ни несчастий, когда
В твоём очарованном взоре
Блеснёт голубая звезда.
2 12 1966
Предисловие и подборку стихов составила Гуарик Багдасарова
Анатолий Николаевич Граков родился 23 декабря 1941 года в Исилькуле Омской области (это крупный чжелезнодорожный узел на границе с Казахстаном ). В школу пошел в 6 лет, так как читать он начал очень рано - в 4 года уже "Чапаева" прочитал. Закончил школу с серебряной медалью в 1959 году. В этом же году поступил в Омский машиностроительный институт, который закончил с отличием в 1964 году.
Однокурсники его называли «Толей Графиковым», так как он все экзамены и зачёты всегда вовремя сдавал, без «хвостов». По окончании вуза отработал свой диплом в конструкторском бюро Кишиневского завода по производству холодильных установок. В 1969 году приехал в новосибирский Академгородок.
На доске объявлений прочитал, что в СКБ гидроимпульсной техники CО АН СССР (тогда его возглавлял М. А.Лаврентьев) требуются конструкторы. Сразу же устроился в СКБ ГИТ СО АН, где работал последующие годы ведущим конструктором и получил 9 авторских свидетельств на изобретения. Поначалу ему дали комнату в общежитии на ул. Ученых, 7 . В этом доме в 1976 году началась его семейная жизнь с Леной Страховой , с которой он познакомился в 1975 году. С той давней поры он сохранил верную дружбу с Ваней Комлевым, Юркой Карпенко, Владом Титовым. Потом в его жизнь войдёт и Володя Тарасевич.
Вскоре молодая семья переехала на Золотодолинскую, 29, где он получил от института отдельную «двушку. Здесь родились сын Саша (1978) - первенец, Позже появится дочурка Катя (1983). Семья жила дружно и весело: это был дом открытых дверей – для коллег по работе и друзей по интересам. Засиживались на кухне допоздна, чаёвничали, читали стихи, обсуждали политику и дела житейские.
Лена была радушной хозяйкой и часто потчевала гостей домашними пирогами. А ещё супруги любили горный туризм и почти все летние отпуска проводили в экспедициях на Алтае или далеко на Памире, в Алайских горах. Впечатления укладывались не только в ежегодные отчёты, но и в рифмованные стихи. Часто ходили в семейные пешие походы с детьми, объединившись с соседями или друзьями. Эти вылазки н6а природу были такими же значительными в жизни, так как объединяли людей «шумом стихотворства» и «колоколом братства» возле походных костров на привале.
Инициатором таких походов был Толя Граков: он мог часами ублажать всех участников пешего маршрута непрерывным чтением наизусть стихов его любимого поэта Бориса Пастернака. Такие поэтические маршруты на природу оставляли глубокий след в памяти всех его участников, даже самых малых, не только взрослых людей.
Жизнь Толи оборвалась трагически. Холодным метельным февральским днём (07 02 1993) он один ушёл на лыжах неизвестным маршрутом и не вернулся домой. Его нашли только в мае, когда растаял снег, в дальних окрестностях Академгородка. Он умер от сердечного приступа в 51 год.
После его кончины многие стихи, написанные при жизни, кажутся пророческими. Жизнь Анатолия Гракова была освящена не только честным добросовестным служением науке, семье, но и высоким слогом его поэтического дара.
Анатолий Граков (1941-1993)
Деревья
Толпою пилигримов древних
Стоят по щиколодку в снегу.
Худые, чёрные деревья,
Как будто зиму стерегут.
Меня угрюмо озирают,
Но лишь пройду – они опять,
Как руки, ветви простирают
В морозно-голубую гладь.
И стерпят всё: морозы, вьюги,
Весь сонм небесных непогод;
Стоят, простёрши в небо руки,
За годом год, за годом год.
…Придёт весна. Посмотришь: клёны,
Берёзы, вязы, липы в ряд –
В листве прозрачной и зелёной,
Как в нимбах святости, стоят…
Сейчас зима. В лесной прохладе
Светло от снега и синё…
Иду, как высшей благодатью,
Тенями веток осенён.
15 02 1967
***
Как радость, новый день нечаян,
И неожидан, как подарок…
Ты притворяешься, скучая,
Что знаешь всё, что всё – задаром.
Заметишь ли, «добряк» и «Умница»,
Как на вчерашних не похожи
Ни удивительные улицы,
Ни удивлённые прохожие?
Потом закат кроваво вырастет,
И день, что был так мудр и светел,
Сгорит. И, умирая, выразит,
Чего ты так и не заметил.
13 02 1968
В Переделкине
Природу я застал врасплох,
И дали только еле-еле
Осенний сказочный чертог
Завесить дымкою успели.
И вот он весь передо мной,
Как откровенье о печали
Или ландшафт красы земной,
Которой мы не замечали.
Здесь левитановский простор,
Напастью отданный в потраву,
Родит в груди такой восторг,
Что явно не уместен траур…
Сосна, кустарник с трёх сторон,
В сплетенье трав застыли строфы.
Здесь в обелисковый бетон
Впечатан гениальный профиль.
Здесь навалилась ширь небес
На кручу – страшно прикоснуться,
И так далёк за полем лес:
Как ни тянись – не дотянуться.
Здесь начинаются азы,
И здесь кончаются сомненья.
И это – формула грозы
И вечности определенье.
октябрь 1968 г.
Впечатление
Заблудись в удивлениях, сбейся с дороги,
Потеряйся в прохожих и вдруг одурей,
Обнаружив себя беззащитным двуногим
На весенней земле, средь ночных фонарей.
Только шаг за бордюр тротуара – а страшно:
Как вселенная, звёздно сияет газон.
И берёзовый ствол – пограничная башня
Впечатленья. А дальше – беспамятство, сон.
И душа замирает у края мгновенья,
Как огромная ночь – у зари, не дыша,
Леденея от тайны, страшась упоенья
От мгновенья за этим.
Но только ведь шаг,
Чтобы вспыхнуть заре,
И тогда уж не деться
Никуда от восторга, от света, от слёз:
Город сна озарится сиянием Детства
До окраин, до радужных луж и берёз!
20 04 1971
***
Бродит полночью белая вьюга,
Заметает следы под окном,
И вихрясь заколдованным кругом,
Стелет небо и даль полотном.
В снежных вихрях пылинки прохлады
Мчатся с мыслью о дальних мирах.
Ничего им, холодным, не надо.
Только б мглиться в седых парусах.
Или к окнам бессонным приблизясь,
Проискрить в новогодний уют
То ль мечту о несбывшихся высях,
То ли нежности тихий салют.
И печально, прощально сверкая,
Мимо окон скатиться, шурша,
И росинкой хрустальной растаять
На румяной щеке малыша.
Тихим ветрам, что будущей ранью
Предрассветных коснуться берёз,
Улыбнётся малыш, как желанью
Сквозь напевы мальчишеских грёз.
1964
Весной
Сдали мартовские стужи,
Отшумели вьюгами.
На дворе – весна, и лужи,
И капель упругая.
В окнах кто-то кистью нежной
Выльдил луг некошеный…
Эх, влюбиться б утром вешним
В девушку хорошую!
Свежесть веет утром ранним
Из туманных инеев, -
Это мне её дыханье
Даль доносит синяя.
Мне сосульки под застрехой
Блещут в солнечных лучах, -
Это март искрится смехом
В голубых её очах.
Грёзой будущих покосов
Терпкий дух пьянит до слёз, -
Будто вдруг зарылся носом
Я ьв метель её волос.
Только смех её растаял
И ручьём прохохотал…
Лишь сверкнула, улетая,
Серебристая фата.
23 03 1964.
***
Мы привыкли всю жизнь себя тешить обманами…
В неизбежность времён загляни –
Наше светлое детство покрылось туманами,
И в тумане – грядущие дни.
Наших грёз потускнело сусальное золото,
Позабыты былые мечты…
Напророчить тебе что ли вечную молодость,
Никогда чтоб не старилась ты?
Вижу я: перед зеркалом волосы выровняв,
Ты задумалась в сонной тиши…
Двадцать восемь страниц Неизбежностью вырвано
Из коротенькой повести «Жизнь».
Мы прочтём её все, эту пёструю книжицу.
Прозвенит и заглохнет печаль…
А тебе впереди что-то чудное слышится
И чего-то ушедше6го жаль.
Будто - грустные мысли слетаются роями,
Будто – тихие слёзы из глаз…
А в душе, на высокую ноту настроенный,
Колокольчик хрустальный погас.
11 08 1965
Новосибирск
…Шорох снов
И шелест новостей и истин.
Ты из семьи таких основ.
Твой смысл, как воздух…»
Борис Пастернак
Вы ложны, быт и повторимость!
Куда важней зима и сны,
Медвяный запах книг старинных
И ощущенье новизны,
Когда в потоке, в вихре света,
Без масок, настежь, наугад
Снежинки, чувства и приметы
В сознании зимы кружат.
В метельно-снежном ритме следом
Несётся сердце. Вверх и вниз.
…Тебе до объяснений ведом
Стихов и бреда скрытый смысл.
То - лишь мгновенья. Ты ж бессрочно
Царишь, а мне и невдомёк,
Что ты причина и источник,
И основанье, и предлог
Для вдохновений и наитий,
Для слов и мыслей, а точней:
Что ты причина всех событий
«От Ромула до наших дней»…
Мне это невдомёк. Светает,
И тает смысл старинный твой,
И сновиденья оседают
Морозной дымкой, синевой
На ветви сосен, на карнизы,
Где в изумлении навек
Застыл пупырчатый и сизый
Твой первооткрыватель – снег.
Февраль 1969 г.
***
Как же тут не поразиться,
Что июль, как сказка, жгуч:
Шарик Маленького Принца
Выплыл солнцем из-за туч.
Я в Сахаре дальней не был,
Но вчера я видел сон:
Мне хотелось краем неба
Заглянуть за горизонт,
За песчаные барханы…
И с немыслимых высот
Увидать: у антуана
Перекошен жаждой рот.
Мир расчёта, мир – Иуда,
Бей во все колокола:
Сердцу внятен голос чуда,
Но невнятен голос зла.
Только б нам не примириться
С тем, что прозой мир пропах,
Что у Маленького Принца
Снова слёзы на глазах.
Февраль 1969 г.
Звёзды
«Качели
К звёздам
Качают
печали..»
С. Алый.
Елена. Аэлита.
Какие имена!
Ночь звёздами облита,
И тишина – нежна.
К Шадрихе спуск пологий
Снегами занесён;
Весна в лесной берлоге
Последний видит сон.
Уже чернеет влажно
Лесная акварель;
Зима, как вздох, протяжна:
Предчувствует апрель.
От звёздного сиянья
В глазах твоих – темно.
Простор навылет ранен
Шальной звездой одной.
В нём места нет для прозы,
Он, как легенда, прост:
Две пепельноволосых
И мириады звёзд…
Печалями забыты
Мерцают мне во мгле
На небе – Аэлита,
Елена – на земле.
Елене
«Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?»
О. Мандельштам.
Окраинный мохнатый вечер,
Событий тоненькая нить…
Как ни случайна эта встреча,
Ну, как могло её не быть?
Домишки глохнули в завале
Седых потёмок и снегов,
Когда окраину взрывали
Цветные сполохи стихов.
Ты слышишь эти отголоски:
Покинув дом, презрев уют,
Вновь за твоей спартанской тёзкой
Мужи ахейские плывут…
Ни войн, ни трои вам не надо:
Гомер, ты вышел из игры.
Навеки сгинула Эллада.
А ты – жива. До сей поры.
28 02 1975
***
«И вдруг я вижу, краскою карминной
В них набрано: закат, закат, закат»
Р.М. Рильке
Я жизнь читал: страницу за страницей.
Текли часы. Подробности текли.
Меня влекли, мучительно влекли
Бессонных, долгих строчек вереницы.
И в них надежда тайная сквозила,
А смысл её мне внятен был едва.
И рок стоял за ними тёмной силой
И заявлял на авторство права.
Я слова ждал, найти уже отчаясь.
Мне надоела тёмная игра.
И я вскричал: о, автор, ты не прав! –
Оно стоять должно было в начале.
И- сердцем, горлом – новых строчек кровь.
Презрев судьбу, запреты и границы,
Я сам вписал: Любовь! Любовь! Любовь! –
Кровавой краской – поперёк страницы.
8 мая 1967г.
***
Броди под звездой голубою,
Мерцание взглядов лови:
Меж небом, людьми и тобою
Протянуты струны любви.
Протянуты чуткие струны.
Рукой очарованной тронь –
Взовьются златые буруны,
Рождая искусства огонь.
И в мире не сыщется горя,
Ни бед, ни несчастий, когда
В твоём очарованном взоре
Блеснёт голубая звезда.
2 12 1966
Подписаться на:
Сообщения
(
Atom
)