Поэзия и театр

 «Поэзия и театр» - под таким мотивом  27 03 15 в конференц-зале  Ташкентской и Среднеазиатской епархии Русской православной церкви прошла творческая  встреча с режиссёром-постановщиком ГАБТ имени А. Навои,  Заслуженным работником культуры  Уз Андреем Евсеевичем Слонимом. Она была приурочена  к Международному дню театра - интернациональному профессиональному празднику всех работников театрального искусства.
   А.Е. Слоним известен  как автор и постановщик более двухсот  театрализованных проектов, вечеров, концертов-композиций, сочетающих оперное, камерное исполнительство и поэтическое слово. Его знают как организатора,  постановщика  и участника многих вечеров, посвящённых  творчеству Пушкина, Лермонтова,  Гоголя, Достоевского, Блока, Тургенева, Есенина, Глинки, Чайковского, Шуберта, Шумана, Шаляпина, Обуховой.  Козловского,  Лемешева и многих других выдающихся деятелей искусства. Во многих проектах А.Е. Слоним  выступает  как  автор и исполнитель лирической поэзии - от Пушкина до поэтов ХХ века.

Любители изящной словесности  и классической музыки ценят А.Е. Слонима как  организатора и участника  многих проектов -  циклов просветительских вечеров по музыкальному и литературному искусству мира в Ташкентской и Среднеазиатской Епархии Русской православной церкви. Много лет  он занимается  поэтическим творчеством. Автор трёх поэтических сборников: «Перекрёстки», «Мгновения», авторизованный перевод цикла Г. Грасса «Страна ноября»,   а также многих поэтических публикаций в журналах и альманахах Узбекистана и России. Он лауреат ежегодной премии Союза Писателей Узбекистана «Творить во имя Родины» (2013) за поэтическое и публицистическое творчество.  Много лет А.Е. Слоним руководит Литературно-творческим объединением «Истоки» и  поддерживает  дружбу с  литературно-творческим объединением  «Данко», в прошлом году выпустившим  коллективный поэтический сборник «Созвездие» со вступительной статьёй и стихами А.Е. Слонима.

С Международным днём театра прищли поздравить А.Е. Слонима и его супругу – концертмейстера Людмилу Слоним представители сразу нескольких литературно-творческих объединений – ЛТО «Данко», «Анхор», «Истоки», «Под крылом Пегаса». А.Е. Слоним выступил перед собравшимися любителями художественного слова с интересной темой о близости двух видов  искусства - поэзии и театра, их сложной исторической эволюции и сближении на рубеже  XIX-XX вв.

По мысли немецкого философа  восемнадцатого столетия И. Канта, «из всех искусств первое место удерживает за собой поэзия». Литературный критик «золотого»  XIX века литературы В.Г. Белинский утверждал, что поэзия есть «высший род искусства», что она «заключает в себе все элементы других искусств» и поэтому представляет собою всю целость искусства».

В эпоху романтизма роль лидера в мире искусства с поэзией делила музыка как высшая форма художественной деятельности и культуры. Именно музыка, по убеждению А.Н. Скрябина и его единомышленников,  призвана сосредоточить вокруг себя все иные искусства, а в конечном счёте   - преобразить мир. А. Блок в своих «Записных книжках» (1901-1920) писал: «Музыка потому самое совершенное из искусств, что она наиболее выражает и отражает замысел  Зодчего. <…> Музыка творит мир. Она есть духовное тело мира. <…> Поэзия исчерпаема <…>, т.к. её атомы несовершенны – менее подвижны. Дойдя до предела своего, поэзия, вероятно,  утонет в музыке».

Анна Ахматова, отрицавшая любые рецепты стихосложения, будучи уже зрелым известным поэтом, в  июне 1940 г.  призналась своей близкой подруге, впоследствии автору  «Записок об Анне Ахматовой» Лидии Чуковской, что каждый раз, когда она пишет новое стихотворение, то чувствует себя «голым человеком на голой земле» и добавила: «Лирический поэт идёт страшным путём. У поэта такой трудный материал: слово. Помните, об этом ещё Баратынский писал? Слово – материал, гораздо более трудный, чем, например, краска. Подумайте, в самом деле: ведь поэт работает теми же словами, какими люди зовут друг друга чай пить…»[1]

На творческой встрече А.Е. Слоним подчеркнул значение поэзии в синтетическом виде искусства,  каким является театр. Театр – это искусство публичное, массовое. Назначение драмы, по словам Пушкина, - «действовать на множество,  занимать его любопытство» и ради этого запечатлевать «истину страстей». Народ требует сильных ощущений. Смех, жалость и ужас суть три струны нашего воображения, потрясаемые  драматическим искусством», - так писал  русский поэт о  народной драме «Марфа Посадница». А.С. Пушкин и А. Блок создали свой условный поэтический театр, в котором литературные достоинства ставились выше сценических. У драмы всегда были две жизни: театральная и литературная. Для театра важен принцип верности сценического прочтения литературы. Гегель рассматривал драму как синтез эпического начала и лирического. В.Г. Белинский рассматривал драму (прежде всего, жанр трагедии) как «венец поэзии». Образцом такого драматического произведения может служить «Фауст» Гёте.

Лирика не столько изображает, сколько выражает  определённое состояние автора, единство чувства. Лирическая эмоция – это квинтэссенция душевного опыта человека. Лирическая поэзия в лучших образцах оказывается художественным освоением состояний не только сознания, но и бытия. Полно воспринять лирическое произведение  - это значит проникнуться умонастроением поэта, ощутить и ещё раз пережить их как  нечто своё собственное. Не каждому это дано – воспринимать чужую поэзию, как свою. А. Ахматова была убеждена, что поэты не любят стихов своих современников, за исключением молодых начинающих стихотворцев. Поэт носит в себе собственный огромный мир – зачем ему нужны чужие стихи? Их он ощущает как лишние или даже враждебные.

Герой вечера А.Е. Слоним  благодарно и  внимательно выслушал  стихотворные приношения ташкентских поэтов о любви, о весне, о духовном и земном  началах бытия, о добре и зле и других,  комических,  аспектах нашей жизни. На вечере читали свои новые стихи: Армануш Маркарян, София Демидова, Олег Бордовский, Гуарик Багдасарова, Светлана  Клокотова,  Леонида Сааков, Игорь Бахтиозин, Марат Кадыров и многие другие. Слушатели с непередаваемым волнением восприняли  незнакомые для  них стихи немецкого поэта Гюнтера Тюрка (1911-1950), погибшего в сталинских лагерях,  в исполнении его племянницы   Елены Алексеевой-Тюрк;  тепло оценили басни  Александра Курышева;  лирические миниатюры в стиле японских «хокку»  Дании Рысаевой;  дружеские шаржи Евгении Абалян на  присутствующих поэтов-коллег и гостей  ЛТО «Данко».  

В заключение  вечера А.Е. Слоним прочитал свои лирические стихи, баллады и всех покорившую, полную искромётного юмора, непринуждённой весёлости, артистизма и игровой лёгкости «Странную сказочку», приближенную по жанру к интермедии. Всякая подлинная поэзия – это особый и самый насущный подарок людям. Все участники  поэтической  встречи уходили  с вечера с чувством полученного  весеннего подарка – чудотворной зажигательной силы поэзии, которая предназначена, как в стихах А. Ахматовой: «Не для страсти, не для забавы,/Для великой земной любви».

Гуарик Багдасарова

 

                                                    Андрей СЛОНИМ

СТРАННАЯ СКАЗОЧКА

В час, когда, свою являя милость,

Погрузила ночь наш мир во тьму,

Сказочка мне странная приснилась,--

И с чего бы? -- право, не пойму!

Крокодил добрейшим признан в мире,

Людоед возглавил детский сад!

А Геракл в ответственном турнире

Побежден одним из поросят…

 Заяц утвержден из смелых -- смелым.

А улитка приз взяла за бег.

Фея, оказавшись не у дела,

У подъездов расчищает снег.

Хрюшка получила поощренье

За сверканье чистоты своей.

Айболит попал под сокращенье,--

Главврачом назначен Бармалей.

Хитрый старче Золотую Рыбку

В цирк в аренду бодро отдаёт.

И, продав за грош свою улыбку,

Стал завхозом вдруг Чеширский Кот…

Дом кирпичный славного Наф-Нафа

Волк в Музей Свинины превратил…

Фигаро, вступивши в должность Графа,

Право первой ночи возродил…

Развенчав понятие Таланта

Твердостью упорности своей,

Стал Осел профессором Бельканто,

А его шофером -- Соловей…

Буратино стал,-- как Якубович!-

Созывать всех на Поля Чудес.

Назван Лис  хранителем сокровищ,

Крот –   виднейшим знатоком небес.

Белоснежка нынче, как не странно,

В прачечной всё мается с бельём.

Крошка Цахес избран в великаны

Явным абсолютным большинством…

Семеро слегка подросших Гномов

Рэкетиров основали трест.

Мальчик-с-пальчик -- повелитель Громов

В группе рокеров из разных мест.

Золушка в разборочках базарных

Всех смолола крутостью своей.

И назначен шефом всех пожарных

Перспективный Трехголовый Змей…

…Так с чего ж, скажите-ка на милость,

Вопреки сознанью моему,

Сказочка такая мне приснилась?

Что за шутки? Право – не пойму!.. 

---

[1] Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой. – М.: Книга, 1988. С. 107

Александр Батыков: «Мелодии родного края» - персональная выставка

В Ташкентском доме фотографии   26 03 15 открылась персональная выставка (живопись, графика, театральная декорация) известного в Узбекистане и за рубежом художника театра и кино, талантливого живописца  Александра Батыкова. Выставка организована АХ Уз совместно с Международным  неправительственным благотворительным фондом «Соглом авлод учун»  и посвящена «Году заботы о старшем поколении»,  весеннему празднику Навруз и Всемирному дню театра.

На открытии выставки председатель МНБФ «Соглом  авлод  учун» С.Г. Инемова отметила многогранность творчества А. Батыкова, представившего 106 свежих работ в разных жанрах и технике, выполненных только за последние годы, дарящих людям весеннее настроение и чувство гордости за родной край, так любовно отражённый в его многочисленных пейзажах.

А. Батыков – автор художественных проектов, проводимых  под эгидой ЮНЕСКО: юбилеев Мирзо Улугбека, Амира Тимура. Он принимает активное участие в оформлении больших театрализованных представлений, посвящённых праздникам «Навруз», «Мустакиллик», «Шарк тароналари» и другим. Оформил семь книг в издательстве Гафура Гуляма. Мастер театрально-декорационного искусства - постоянный  участник художественных выставок в Узбекистане и за рубежом. Недавно он вернулся с международного биеннале из Санкт-Петербурга,  где он давал мастер-класс, а его талантливая четырнадцатилетняя ученица Камилла Сагатова заняла первое место среди  молодых художников из тридцати стран. Его работы находятся в галереях изобразительного искусства  Узбекистана и России и в частных коллекциях Германии, Турции. Англии, Франции, Америки.

На вернисаже было много  учеников А. Батыкова, на глазах у посетителей  дававших мастер-класс:  они писали с натуры участниц детской танцевальной группы «Ороми», лауреатов республиканских и международных конкурсов, подаривших герою дня зажигательный узбекский танец.

Я пришла на вернисаж незадолго до его открытия, чтобы можно было спокойно походить по  выставочному залу и пообщаться с художником, у которого, по его словам, сердце разрывалось от волнения и счастья. Каждая его персональная выставка – это не только праздник, но и экзамен уже зрелого мастера перед народом,  перед его учителями, многих из которых уже нет на свете, но кого он чтит и помнит, а также перед его учениками. Скромнейший художник коротко рассказал о себе, обмолвившись, что его биография похожа на судьбы его коллег, прошедших суровую школу жизни в военные и послевоенные годы в южном тылу.

Александр Андреевич  Батыков родился  26 апреля 1939 г. в Семипалатинске (Казахстан). Вторая мировая война не только лишила детей войны многих радостей, но и по-своему закалила их открывшимися в эти годы и на всю оставшуюся жизнь  основными  нравственными понятиями: любви к Родине – сознанием нерасторжимой связи с родной землёй, с судьбой народа, с эпохой,  а также дружбы народов, взаимовыручки. Это поколение, хотя оно пришло поздно и поэтому было лишено права защищать свою душу бронёй солдатской шинели, училось думать самостоятельно, поэтому  часто ошибалось, но никогда не теряло почву под ногами. Они были, - признаётся художник, -  учениками суровой эпохи.

В годы войны особенно усилилась агитационная, пропагандистская роль театров. В сложных условиях проходила деятельность украинских театров  в этот период. Например, Киевский драматический театр имени И.Я. Франко работал сначала в Тамбове, затем в Семипалатинске, а потом до июля 1944 года – в Ташкенте. Харьковский театр имени Т.Г. Шевченко давал спектакли в Воронеже, Нижнем Тагиле и Фергане до декабря 1943 года. В узбекской столице, несмотря на трудное военное время, процветала культурная жизнь. В госпиталях и на открытых площадках выступала со своими стихами «Мужество», отрывками  из «Поэмы без героя»  А. А. Ахматова; А. Н. Толстой читал в Среднеазиатском государственном университете страницы нового романа «Хождение по мукам»;  в театрах щли новые военные постановки на злобу дня с плакатными декорациями; в кинотеатрах крутили картину «Подкидыш» с событиями из довоенной Москвы, которую смотрели со слезами на глазах эвакуированные дети из Москвы, Ленинграда,  Грозного, Киева и других городов необъятной страны.

А. Батыгин  закончил заочно отделение рисунка и живописи Московского  университета, далее РХУ им. П.П. Бенькова, Ташкентский театрально-художественный институт им. А.А. Островского, где он получил специальность художника театра и кино. Его педагоги,  известные художники В.П. Петров, Г. Р. Брим, В. Акудин, В.А. Рыфтин научили его  особому отношению к театрально-декорационному искусству. В военные и послевоенные годы театры работали в особенно тесном контакте со зрителем, подтверждая  концепцию К.С. Станиславского: «Театр – лучшее средство для общения народов между собой, вскрытия и понимания их сокровенных чувств».

Ещё будучи студентом четвёртого курса института, А. Батыков начал работать в Академическом театре драмы имени Хамзы совместно с большим  мастером сценографии Г.Р. Бримом. После успешного окончания  института его приглашают в молодёжный театр им. А. Хидоятова, а с 1999 г.  он является главным художником Государственного театра музыкальной комедии (оперетты). Александр Батыков, как сценограф и художник-постановщик театра,  оформил сто спектаклей в театрах  Ташкента, Ферганы, Коканда, Гулистана, Казани, Ростова-на-Дону и три  художественных фильма. Он убеждён, что восприятие фильма, по С. Эйзенштейну, определяется не сюжетом, не ключевыми мотивами, а «обертонами» - разными компонентами зрительного образа и формируют уже не индивидуальное, а коллективное сознание. Кино, по мнению художника,  это действующая метафора: как любая метафора, она переписывает  заново мир.

Метафора – основное художественное выразительное средство в театрально-декорационной, станковой живописи и графике   А. Батыкова. Его работы на выставке  можно разглядывать и разгадывать бесконечно: серия горных пейзажей, портреты, натюрморты, графические листы, эскизы декораций и театральных костюмов – они не повторяют друг друга. География пейзажей обширна: Чимганские горы, берёзовые рощи, старые узбекские улочки, виды современных городов и деревень. Написанные с натуры, они передают атмосферу тех мест, где в разные годы жил и работал художник в технике масляной живописи, акварели, восковой графики, в оригинальной пастозной технике, дающей объём и декоративность художественным образам. Работы Александра Батыкова отличаются особой теплотой, лиризмом, душевным откровением и жизнелюбием, как его собственная натура. Где бы ни был художник, он не расстаётся с  карандашом и делает наброски с натуры: он всегда в неудовлетворённой ненасытной творческой форме.

Родина по достоинству оценила талант  большого мастера. А.А. Батыков, член творческого объединения художников АХ Уз, Союза театральных деятелей Уз, Секции ветеранов войны и труда, в 2003 году был удостоен звания «Заслуженный работник РУ». Пожелаем А.А. Батыкову от имени всех любителей изобразительного искусства здоровья и  дальнейших творческих успехов на радость всем нам! Художественная выставка в ТДФ продлится десять дней.

  Гуарик Багдасарова

После занавеса: «Чехов. Осень. Сцены»

Пьеса Антона Павловича Чехова «Дядя Ваня» с подзаголовком «Сцены из деревенской жизни в четырёх действиях» впервые была поставлена на театральных подмостках 27 декабря 1889 года в московском театре М. М. Абрамовой. С тех пор пьеса Чехова  многократно ставилась на подмостках русских, советских и зарубежных театров, была успешно экранизирована  в России,  США, Франции, Великобритании, Швеции. Югославии, Германии.

Новое её прочтение представил коллектив Академического русского драматического театра Узбекистана в спектакле  в двух действиях «Чехов. Осень. Сцены» 27 марта 2015 года. Премьера сразу стала главным событием  театральной жизни в узбекской столице и  предметом многочисленных споров первых взыскательных зрителей. В фойе и на выходе из театра долго обсуждали: насколько точно режиссёру-постановщику  Владимиру Шапиро удалось передать главный лейтмотив  чеховской драматургии –  внутреннюю, без фанфар,  борьбу обычных негероических персонажей за  выживаемость в условиях «утраченных иллюзий» молодости, когда жизнь уже на исходе сил, но её надо дожить красиво и достойно в свете осознания духовного бытия.

Сегодня режиссёр-постановщик,  заслуженный деятель искусств Уз Владимир Шапиро трактует «Дядю Ваню» как одну из самых известных и популярных пьес А.П. Чехова: «Спектакль открывает новые возможности сценического воплощения классики в современном театре, образец подлинного русского психологического театра».

Действие происходит в конце 19 века в начале осени, в сентябре, в усадьбе отставного профессора Александра Владимировича Серебрякова. Здесь в загородной усадьбе отставной профессор,  не имея возможности позволить себе иметь достойную городскую квартиру, временно вынужден пребывать, невольно нарушая  привычный образ жизни домочадцев.  Чем не современный сюжет  XXI-го века?

 Фабула  «трагикомедии»  проста и понятна каждому. Стареющий Серебряков (его великолепно играет народный  артист Уз Абзал Рафиков)

вместе со второй 27-летней супругой-красавицей Еленой Андреевной (светский утончённый образ адекватно передаёт молодая талантливая  актриса Диана Дубровина)  приезжает на время в  своё «родовое гнездо», унаследованное Софьей Александровной (Соней), его дочерью от первого брака.  Внезапное вторжение нежданных гостей  и их затянувшееся присутствие в доме терпеливо переносят его хозяева - их обедневшие и почти разорившиеся родственники и немногочисленные друзья  патриархального семейства. Каждый из них представляет  собой  и выражает особый внутренний мир, вместивший бесконечность вселенной.

Занавес открывается. В экспозиции: Сад. Видна часть дома с террасой. На аллее под старым тополем стол, сервированный для чая. Скамьи, стулья; на одной из скамей лежит гитара. Недалеко от стола качели. Третий час дня. Пасмурно. Марина (сырая, малоподвижная старушка, сидит у самовара, вяжет чулок) и Астров (ходит возле). Марина (наливает стакан): « Кушай, батюшка». Астров (нехотя принимает стакан): «Что-то не хочется». Марина: «Может, водочки выпьешь?» Астров: «Нет. Я не каждый день водку пью. К тому же душно».

С первых минут нас захватывает чеховская  камерная сокровенная интонация действия по системе Станиславского, в которой живут герои пьесы. Зрителей  проникает  дачная декорация, где на первом плане и дымящий русский самовар, и деревянная кадушка с дождевой водой. В открытые  занавешенные окна сперва проникает  скупой солнечный дневной свет. К ночи его сменяют гулкие раскаты грома и брызги дождя, внезапно обновляющие природу и  размеренную жизнь  обитателей усадьбы. В конце спектакля мы слышим за окнами стрекот сверчков и звон бубенцов удаляющегося экипажа с действующими героями.

Самый яркий в этом ансамбле «живой» психотипаж   -  шурин  профессора - Иван Петрович Войницкий. Его артистично легко и правдоподобно играет Иван Ненашев.  В этом образе каждый жест просвечен внутренним взглядом, претворён мыслью, проникнут чувством, воссоздан художественным воображением и точной чеховской интонацией, без чего сценический образ мёртв, как бы вовсе не существует для зрителей. 

По-своему интересна, своеобразна  некрасивая  и поэтому несчастная дочь от первого  брака  Софья Александровна  – Соня. Актриса Эльвина Хадаева не боится выглядеть бледно на фоне приезжей красавицы, потому что знает, что она должна покорить зрителей своим внутренним  душевным светом и теплотой – и ей это легко удаётся.  Мать покойной первой жены профессора – вдова  тайного советника - Мария Васильевна Войницкая. Заслуженная артистка Уз  Ольга Овчинникова  «попадает в яблочко»,  скупыми выразительными средствами  слепив  полноценный образ важной,  статной,   немногословной  горделивой светской дамы: она  не позволяет себе присвоить ни одной лишней вычурной краски.

Старинный  друг  семейства – скромный, пьющий, но самоотверженный уездный врач  Михаил  Львович Астров. Талантливому актёру  Сергею  Архипову, на мой взгляд, до конца не хватило в сценическом перевоплощении как раз чеховской  сокровенной интонации  его персонажа. Это, пожалуй, по своему идейному значению главный герой в спектакле, возможно, прототип самого А.П. Чехова. Нельзя требовать от премьерной постановки полного растворения актёров в сценических образах: ещё долго предстоит им работать в поисках единственно верной чеховской интонации. Только тогда их монологи не  будут иногда звучать риторично, а манера игры казаться слишком театрально-условной, как в случае с Сергеем Архиповым, особенно в первом действии спектакля.

Образ обедневшего помещика-приживалы  Ильи Ильича  удачно карикатурно  воплотил Аскар Урманов и тем самым внёс оживляющую комическую ноту в общую партитуру  драмы. Старую няню Марину великолепно сыграла  заслуженная артистка Уз Людмила Стоцкая. Актриса сумела на сцене в постоянной занятости домашними хлопотами и нежной заботе о ближних, добродушном голосе, старческой походке, чуть шепелявом говоре правдиво  воплотить пушкинский и чеховский в одном лице обобщённый художественный образ Арины Родионовны, старой, доброй, одинаково любящей  своих чад , хранительницы очага.

Приезд престарелого разочарованного учёного-неудачника с подорванным научным авторитетом и здоровьем неожиданно вносит мнимое оживление в упорядоченный быт  обедневших дворян, давно свыкшихся со своей участью прожигания жизни без романтических взлётов и падений и, главное, без  осознания бескрылости их  собственного существования.

Течёт жизнь, и рано или поздно человек начинает, как мы с вами в XXI веке, подводить итоги своей жизни. Чеховские герои в этом спектакле, все без исключения, на наших глазах в  ходе замедленного двухчасового развития действия ощущают прошедшую жизнь как некую ценность, которую, каждый по-своему, не сумел использовать. В этот критический  момент, чем полноценнее человек осознаёт «утраченные иллюзии» -  жизнь, прожитую зря, тем острее он переживает разрыв со своей нереализованной мечтой и надеждами. Каждый персонаж пьесы по-разному выражает  это противоречие между идеалом и реальностью.

У профессора Серебрякова постоянные приступы подагры. В имение Серебряковых вызывают знакомого доктора Михаила Львовича Астрова. Астров, поражённый красотой Елены Андреевны,  предлагает  полушутя и полусерьёзно  неприступной красавице тайно закрутить с ним роман. Соня через Елену признаётся в любви Астрову и не получает ответной взаимности на своё чувство. Дядя Ваня завидует профессору во всем и не признает его учености, хотя все прошедшие годы боготворил его. Серебряков на семейном совете предлагает  продать родовую усадьбу и купить вместо неё маленькую дачу.  Назревает бунт прежнего слабовольного человека – Войницкого (дяди Вани). Он  в сердцах с закрытыми  глазами стреляет в Серебрякова дважды  из пистолета,  но, к счастью,  промахивается. Войницкий  в этот кульминационный момент понимает, что его жизнь в тяжких трудах прошла зря: «Не сотвори себе кумира». Серебряков,  не найдя поддержки у родных, тотчас отказывается от  своего коммерческого проекта, и решает молниеносно, подальше от греха,   съехать с усадьбы в город.

По ходу пьесы герои,  причём на грани фарса,  бурно выясняют отношения между собой и, в конце концов, примиряются со своей привычной размеренной жизнью и самими собой. Они   успокаиваются, как матросы после штормовой качки на корабле, как только  гостившие «молодожёны» торжественно отъезжают  восвояси – в большой город, где их ожидает привычная для них светская  жизнь, отличная от деревенской,  с её особым патриархальным укладом. Серебряков, покидая  усадьбу, обращается к залу с феноменальной фразой о том, что «Надо господа, дело делать! Надо дело делать!»

Таким образом, спектакль  достигает кульминации во втором динамичном действии, когда чеховские милые герои  стоят перед выбором – или отказаться от жизни вообще, или найти в себе мужество проживать ту жизнь, которая дарована тебе Богом, судьбой и которую ты в какой-то мере осуществлял и осуществляешь сам, силой своей личности. Драматургия спектакля все время строится на перекличке большого и малого, бытийного и бытового и даже комичного, что делает его живым и  по-человечески понятным. Итог пьесы: мечта останется мечтой — жизнь персонажей  «следует своим собственным законам», как наша с вами жизнь. И это нас роднит с чеховскими героями и вызывает сопереживание с ними.

В спектакле велика роль чеховских «микросюжетов». Эти маленькие миры много отражают из того, что творится за  авансценой  «на большой земле»  рубежа XIX-XX веков в чеховском  сюжете. Астров рассказывает о своих неудачах и поражениях в его  врачебной практике  на износе человеческих сил. Войницкий (дядя Ваня)  скорбит о том, что он мог бы быть Достоевским или Шопенгауром, если бы не постоянная нужда и необходимость зарабатывать средства на  учёбу и славу несостоявшейся научной карьеры  отставного профессора Серебрякова. За круговоротом  крупных несвершений, мелких неудач, драм, потрясений — как бы уходящий в перспективу, как в самой декорации из голых  деревянных опор на заднем плане,  частокол  мелких несостыковок,  неутоленных ожиданий, диссонансов во взаимопонимании близких людей. В этом одна из важных особенностей структуры  сюжета, причем, характерная для всей чеховской драматургии – «Чайки», «Вишнёвого сада», «Трёх сестёр», «Дяди Вани».

И все-таки финал пьесы не безнадежен. Его герои  утратили многие иллюзии, но не потеряли веры в будущее, благодаря их внутреннему нравственному стержню. В финале спектакля после отъезда уехавших гостей наступает затяжная пауза. Иван Петрович Войницкий (дядя Ваня), много лет присматривавший за усадьбой и худо ли бедно  ведущий все хозяйство, его племянница и помощница, некрасивая, но очень искренняя, жалостливая и обаятельная Соня,  раскладывают на столе запылённые  амбарные книги. Войницкий под нос  себе монотонно считает на старинных деревянных счетах и записывает: «Итого... пятнадцать... двадцать пять...». На внезапную реплику дяди Вани: «Дитя мое, как мне тяжело! О, если б ты знала, как мне тяжело!» -  Соня коротко отвечает: «Что же делать, надо жить!» И дальше, бросая на пол амбарные книги, не произносит, а  истово выкрикивает свой знаменитый монолог:

- Мы, дядя Ваня, будем жить. Проживем длинный-длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба; будем трудиться для других и теперь, и в старости, не зная покоя, а когда наступит наш час, мы покорно умрем и там за гробом мы скажем, что мы страдали, что мы плакали, что нам было горько, и бог сжалится над нами, и мы с тобою, дядя, милый дядя, увидим жизнь светлую, прекрасную, изящную, мы обрадуемся и на теперешние наши несчастья оглянемся с умилением, с улыбкой -- и отдохнем. Я верую, дядя, я верую горячо, страстно... (Становится перед ним на колени и кладет голову на его руки; утомленным голосом.) Мы отдохнем!

  Здесь следует важная писательская ремарка: Телегин тихо играет на гитаре. Впрочем, в спектакле периодически и ненавязчиво звучит  рефреном фонограмма: незнакомый вальсовый мотив на три четверти такта в минорной тональности. На эту музыку органично ложатся заключительные слова монолога Сони, которые ещё долго будут помнить зрители:

  -   Мы отдохнем! Мы услышим ангелов, мы увидим все небо в алмазах, мы увидим, как все зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка. Я верую, верую... (Вытирает ему платком слезы.) бедный, бедный дядя Ваня, ты плачешь... (Сквозь слезы.) Ты не знал в своей жизни радостей, но погоди, дядя Ваня, погоди... Мы отдохнем... (Обнимает его.) Мы отдохнем!

В конце драмы  –  выразительная мизансцена: стучит сторож. Телегин тихо наигрывает; Мария Васильевна пишет на полях брошюры; Марина вяжет чулок.  - Мы отдохнем! - занавес медленно опускается.

 «Смертельно больной  доктор и писатель А.П. Чехов, - считает Владимир Шапиро, - очень хорошо знал эту коллизию – мечты и реальной жизни – и с удивительной нежностью и отчаянной беспощадностью анализировал её. Всё это делает пьесы Чехова и красивейшую из них – «Дядя Ваня» - простой, но вечной мелодией на простые и вечные темы». В эти весенние дни она с осенней грустью прозвучала в Ташкенте, может быть, для того, чтобы зрители с новой силой, как знакомые нам со школьного детства чеховские герои,  ощутили несокрушимую веру в будущее и самих себя, несмотря ни на какие жизненные перипетии, подстерегающие нас на каждом шагу.

Гуарик Багдасарова

                                        

Приход весны на гребне джазовой волны

«Весенний ветер за дверьми…  

В кого б влюбиться, чёрт возьми?»

                                      Саша Чёрный

Чтоб весна  в душе цвела, от любви гореть «дотла»,

 Никогда не забывать наш клуб ДЖАЗА посещать!

                                               Леонард БАЮКОВ   

Минувшее (третье) мартовское воскресенье – 15 03 15 – выдалось  солнечным, но холодным из-за пронизывающего ветра, дующего  с Чимганских гор. Многие дамы поторопились скинуть зимнюю верхнюю одежду в предвкушении весны. Они примчались на концерт в лёгких нарядах в стиле «джаз»: это  прямые платья или платья с заниженной талией, с вырезами и бахромой золотистого блеска. На некоторых модницах были  новые демисезонные брючные костюмы пастельной гаммы, что  подчёркивало их выходное настроение и желание  своим внешним видом и некоторым лоском не только продлить женский праздник, но и  позволить себе по весне всё самое пикантное в одежде и в мечтах, как в молодости.

Музыканты Ташкентского джаз-клуба имени С. Гилёва  не обманули ожидания своих поклонниц и, в первую очередь, поздравили их  в лице своего Президента  В.А. Сафарова  с прошедшим женским праздником и предложили необычную программу, насыщенную весенними мотивами. Джазмены главный акцент в этот раз сделали на презентацию собственных сочинений, органично прозвучавших в сочетании с нестареющей классикой:  St. Louis  Blues (Сан-Луи-блюз, Уильям Хенди),  All  Of   Me (От всего  сердца, Джеральд Маркс), Line  For   Lion (Поездка в Лион, Джерри Мулиган),  Cе-си-бо,  Хорошо, Френсис  Лемарк, Girl  From    Iponema (Девушка из Ипонемы, Антонио Карлос Жобим), Solitude (Одиночество, Дюк Эллингтон). Karnaval  (Карнавал, Луиз Бонфа). 

Отрадно, что в творческом самовыражении соревновались   молодые музыканты и зрелые мастера:  Ансамбль лицея им. Успенского (рук. Алина Алибекова); джаз-ансамбль «Братья Сафаровы и друзья»,  Рег-тайм-трио   Геворга Севумяна, Трио Евгения Аренберга (рояль). Дуэт  Герата Исанбаева (саксофон) и Алины Алибековой (клавишные), джаз-ансамбль «Караван» Булата Мустаева (саксофон).  Студентка второго курса Ташкентской  консерватории  Кира Купрюхина (cаксофон-тенор) в  сопровождении  концертмейстера Сергея Гульбина  исполнила  два  произведения: Чарли Паркер. «Красный крест» и   Фил Вулс,  «Тема».

Персональную джазовую программу представили 75-летний  юбиляр,   руководитель ансамбля «Нуроний»  Евгений Аренберг (рояль)  и его трио. На  сейшене, посвященном юбиляру,   участвовали   его  друзья:  Александр Бризжунов, Александр Хабирханов, Владимир Терегулов, ансамбль братьев Сафаровых.   

Ветераны джаза и молодые любители лёгкой музыки хорошо знакомы с успешными выступлениями Евгения Аренберга на международных джаз-фестивалях и в Ташкентском джаз-клубе  имени С. Гилёва. Здесь постоянно  Евгений Григорьевич участвует со своим квартетом, а иногда выступает как солист. Хорошую творческую музыкальную форму инженеру-гидротехнику  по профессии, интеллигенту до мозга костей помогает  сохранять  его одержимость искусством джаза с молодых лет.

Впервые  Евгений услышал  по радио популярную в конце 60-х годов  прошлого века  «Мону Лису» в  исполнении Нат Кинг Кола. С тех пор джаз навсегда поселился в его сердце. Он перезаписывал «пиратские» бобины с музыкой Эллингтона, Армстронга, Миллера и самостоятельно учился  исполнять джаз на рояле и саксофоне,  так как специального музыкального образования не имел, кроме частных уроков музыки на пианино в детстве.

Со свойственным джазовому музыканту оптимизмом и неистребимым чувством  иронии  в интервью Станиславу Алтунянцу на сайте Jazz.uz на вопрос корреспондента, что на самом деле значит для него джаз, - юбиляр искренне ответил:

- Начинал я как гитарист, затем играл на саксофоне, пытаясь подражать Полу Дезмонду. Пересев за клавишные, одно время увлекся так называемым авангардом, но когда в Ташкенте прошли гастроли биг-бэнда Бенни Гудмена, все встало на свои места, и до нынешних времен я с радостью и огромным удовольствием играю традиционный джаз, в том числе Дюка Эллинггтона и Ричарда Роджерса.

Джаз – это мое лекарство. Рекомендую всем гипертоникам приобщиться к джазовой музыке. Когда давление начинает зашкаливать, моя супруга Неля Тимофеевна тотчас выключает телевизор и…включает Джерри Маллигена.  Если говорить серьезно, то джаз - это неотъемлемая часть моей жизни. Мне часто заявляют, что я счастливый человек, потому что всегда жил и живу с джазом в сердце и душе. А я этого и не отрицаю…

Президент джаз-клуба Владимир Ашотович Сафаров от лица правления клуба и всех присутствующих любителей лёгкой музыки пожелал  ветерану ташкентского джаза крепкого здоровья, семейного благополучия, новых творческих успехов во славу великого импровизационного искусства.

По многочисленным заявкам постоянных посетителей Ташкентского джаз- клуба и в подарок юбиляру  братья Владимир и Геннадий  Сафаровы сыграли несколько классических ретро-произведений для аккордеона, а также  популярные  хиты прошлого столетия.   Геннадий Сафаров сыграл  попурри из  вальсов  Иоганна Штрауса  и вальсы  из  популярных  оперетт.

Среди публики нашлись энтузиасты, продемонстрировавшие под великолепный аккомпанемент  аккордеона самый любимый в народе неувядающий бальный танец. Когда же Геннадий  Сафаров  спел любимый хит «Карусель»   Юрия  Шахнова и несколько песен  из репертуара Леонида Утёсова в своём импровизированном попурри, то аудитория дружно подпевала  талантливому  музыканту и вокалисту в одном лице: «Крутится-вертится шар голубой…».

Изюминкой весенней праздничной программы  было признано выступление всеобщей любимицы поклонников джаза –   талантливой вокалистки Сабины, внучки  саксофониста Булата Мустаева. Сабина учится сейчас в 8 классе ташкентсткой средней школы № 94 и совмещает  учёбу с занятиями в музыкальной школе. Несмотря на свой юный возраст, одарённая необыкновенным голосом школьница,   неоднократно покоряла публику, участвуя вместе с ансамблем «Караван»  в  международных  джаз-фестивалях  (2010-12 гг.) и очень часто на собраниях Ташкентского джаз-клуба в дуэте  со своим дедом Булатом. 

В прошлом году она успешно выступила в  Москве в телевизионном проекте «Голос. Дети», где,  по её словам, была «бешеная конкуренция» участников со всего СНГ. Сабина смогла пройти на второй тур и на конкурсе приобрела много новых  голосистых друзей. Жюри в составе М. Фадеева, Пелагеи, Димы Билана единодушно оценило высокие вокальные возможности ташкентской певицы, но в свои учителя Сабина выбрала Максима Фадеева, наиболее близкого ей по духу. Следующий тур состоится в апреле этого года, и Сабина уже сейчас серьёзно готовится к  очередному творческому экзамену и финалу проекта. На концерте  в Ташкентском джаз-клубе Сабина  под аккомпанемент ансамбля «Караван»  и бурные аплодисменты зала исполнила песню, с которой она успешно выступила в Москве: «Путь»  из репертуара Ольги Корнухиной,  а   также на «бис»  -  Theshadow  ofyoursmile (Тень твоей улыбки, Джонни Мандел).

В заключение  праздничного концерта В.А. Сафаров пригласил всех любителей импровизационной музыки на предстоящий  в апреле в Ташкенте  очередной джаз-фестиваль, посвящённый  международному Дню джаза.

Гуарик Багдасарова