«Ах, водевиль, водевиль…»

          

В этом году (42-м  сезоне) Ташкентский Государственный театр музыкальной комедии (оперетты) впервые 26 02 15 организовал общественный просмотр нового внепланового спектакля с  последующим обсуждением. Он  вызвал среди  зрителей  далеко не однозначные отклики.  Этот спектакль, по словам Художественного руководителя, главного  режиссера театра,  Заслуженного работника культуры Уз. Сергея  Каприелова,    готовился к фестивалю «Дебют режиссёра».  Мы тоже  с вами, дорогие читатели, с помощью молодого режиссёра-постановщика Руслана Шерезданова   попробуем разобраться, что же внесла нового и спорного в повседневный  репертуар комедия-водевиль  в двух действиях  Дэйва Фримена (перевод Андрея Кружнова)  «Люкс для иностранцев», наделавшая много шума среди  столичной театральной публики.

 Водеви́ль (фр. vaudeville) — комедийная пьеса с песенками-куплетами и танцами, а также жанр драматического искусства. Обычно водевили переводились с французского языка, в которых авторы  заменяли  французские имена русскими. Н. В. Гоголь в 1835 году заносит в свою записную книгу критические замечания относительно таких смехотворных неуклюжих  национальных переделок.

Так же суров приговор Белинского о русских водевилях: «Во-первых, они в основном суть переделки французских водевилей, следовательно, куплеты, остроты, смешные положения, завязка и развязка — все готово, умейте только воспользоваться. И что же выходит? Эта лёгкость, естественность, живость, которые невольно увлекали и тешили наше воображение во французском водевиле, эта острота, эти милые глупости, это кокетство таланта, эта игра ума, эти гримасы фантазии, словом, все это исчезает в русской копии, а остаётся одна тяжеловатость, неловкость, неестественность, натянутость, два-три каламбура, два-три экивока, и больше ничего».

Проникновение в Россию в конце 1860-х годов из  Франции  оперетты ослабило увлечение водевилем. Но, тем не менее, водевиль ещё достаточно долго сохраняется в репертуаре русского театра. Его заметное увядание начинается лишь с восьмидесятых годов XIX века. Однако и в этот период были созданы блестящие образцы жанра водевиля — в частности, пьесы-шутки А. П. Чехова «О вреде табака», «Медведь», «Предложение», «Свадьба», «Юбилей». В этот же период (конец XIX — начало XX века) водевиль занимает большое место в национальной драматургии других народов, населявших Российскую империю, в частности украинской — «Где колбаса да чара, там забудется свара», «По-модному» М. П. Старицкого, «К мировому» Л. И. Глибова, «По ревизии», «Залеты сотского Мусия», «За сиротою и бог с калитою», «Нашествие варваров» М. Л. Кропивницкого, «На первую гулянку» С. В. Васильченко, «По Мюллеру», «Морока», «Патриоты» А. И. Олеся и др.  В золотой фонд водевиля  вошли  блестящие советские фильмы:  «Старинный водевиль», «Ах, водевиль, водевиль…»  с участием Л. Леонова, «Соломенная шляпка»,  где в главной роли снялся  А. Миронов, и многие другие. 

Ташкентский Государственный театр музыкальной комедии (оперетты)  представил  зрителям откровенную  постельно-интернациональную комедию положений английского драматурга-комедиографа Дейва Фримэна «Люкс для иностранцев".  Пьеса английского драматурга Дэйва Фримена, много лет сочинявшего репризы для знаменитого юмористического "Шоу Бенни Хилла", представляет  собой классический образец комедии положений. Её события происходят в захудалой гостинице на границе Франции с Германией, где в это время  празднуют фестиваль «Святого Вольфганга». Праздник становится фоном странной путаницы и неловких ситуаций, которые  в восторге держат зрительскую аудиторию в течение всего спектакля. В одном номере по ошибке нерадивого портье поселяются две британские супружеские пары. Ситуация сама по себе обещает немало веселых недоразумений, но находчивый автор её  еще  больше усугубляет, вводя в действие персонажей, усиливающих запутанный сюжет. В общем, скучать публике не приходится.

         Спектакль, действительно, невероятно комедийный. Он создан, по признанию  режиссёра-постановщика Руслана  Шерезданова,   исключительно для поднятия настроения. Некрасивая и талантливая,   пластичная Симона (Диана Жабина) кривляется и танцует, извивается на сцене, как сиамская кошка.   Хайнц (Бехзод Усманов) изображает на лице  такие гримасы, что брутальный красавец Клод (Ойбек Соткулов)  просто отдыхает рядом с ним и нервно курит в сторонке или пьёт виски...  Стенли (Максим Воланский) не просто играет - он до последнего выхода на авансцену наглядно, долго и стойко сопротивлялся предложенным, растлевающим его супружескую верность,   обстоятельствам,  но, в конце концов, вынужден  сдаться им. Как всегда, неподражаемая Наргиза Баратова мастерски создала образ почтенной женушки Хельги, готовой  выброситься из окна для спасения своего авторитета.  На этом фоне куда бледнее выглядит заторможенная  Бренда (Ифода Ганиева) с её риторическим вопросом: «А где мой муж?»

         Концовка комедийной истории повергла весь зал в дикий хохот, когда две жены и любовница оказались сестрами, обретшими отца, да еще и брата, которым был ничего не знавший администратор гостиницы. Этот  нерадивый папаша - гостиничный дежурный  своим малолетним дочкам и сыночку пел в своё время колыбельную песенку, но на разных языках в разных странах. В течение всего спектакля упоминалась  велосипедистка, которую никто не видел, но все её боялись. И все молодые актёры театра на протяжении всего действия пели,  танцевали, играли. Было весело и смешно, если бы не так пошло…

         Театр -  это не место скопления народа и его праздного препровождения времени. В историческом ракурсе и современном понимании это храм  культуры, образования и отличного проведения времени.  Потребители современных бесчисленных коммуникационных средств, мы всё-таки с удовольствием периодически посещаем театры узбекской столицы, выискиваем интересные или модные спектакли, которые стоит посетить для нашего культурного развития,  интеллектуального обогащения и душевного отдыха.

Нынешний невероятный спектакль «Люкс для иностранцев» Дэйва Фримена  подарил зрителям не только заряд бодрости и энергии, но  также немного разочарования. Судя по откликам театральной общественности, он  превзошёл весь репертуар проповедью сексуальной разнузданности, возведением в культ разрушительных инстинктов и  полной свободы без  известных моральных ограничений. Известный культуролог Юрий Лотман говорил, что культура человека начинается с запрета–табу, внутреннего цензора. Человек не может быть абсолютно свободен от общества, потому что он сформирован им. Творческий процесс – не произвольный акт, а деяние, обусловленное эпохой, местом и ролью творческой личности в этой эпохе, а также спецификой художественного жанра, в котором он работает.

В антракте мне удалось побеседовать об искусстве музыкальной  комедии (оперетты) и созидательной, а может быть, разрушительной миссии  режиссёра в «эпоху мёртвой точки искусства», когда  за наигранным оптимизмом комедийных бытовых постановок  всё чаще проглядывает безысходный пессимизм их авторов. На деле оказалось всё далеко не так пессимистично. Судите сами из интервью, взятого   у Руслана Шерезданова.

- Как начались ваши первые шаги в режиссуре?

- Я окончил Ташкентский государственный театрально-художественный институт имени  А.Н. Островского, отделение «Актёр эстрады» и работал в этом театре  ведущим солистом. Был занят и сейчас продолжаю играть  главные роли в спектаклях:  «Здравствуйте, я ваша тётя», «Биндюжник и король», «Любовный вертеж» и других. Мои первые режиссёрские работы были сказки для детей: «Василиса Super Star (супер-стар)», «Зачарованный кристалл»,  «Новогодние каникулы».   Потом я предложил Художественному руководителю, главному   режиссеру театра  Сергею  Каприелову возродить на сцене водевиль – комедию положений «Люкс для иностранцев» в моей обновлённой постановке с молодым составом артистов и нашёл горячую поддержку у руководства театра. 

- Почему водевиль и что нового вы внесли в режиссуру спектакля после его выхода на сцене Украинского театра «Образ»  15 лет назад?

- Я выбрал для дебюта  наиболее лёгкий и одновременно интересный жанр, который не нуждается в массовке, оркестре  и большом количестве действующих лиц. Предстоит ещё поработать над декорацией и по совету  художественного руководителя  нашего театра  С. Каприелова доработать вокально-музыкальные номера в спектакле.

В ходе работы мне пришлось  значительно сократить трёхактную пьесу, значительно  убрать из неё «клубничку», частично обновить  музыкально-вокальные номера как  важную неотъемлемую  художественную составляющую   водевиля как жанра.

С помощью творческого коллектива я стараюсь  сделать спектакль не пошлым и одновременно не скучным – найти ту спасительную золотую середину, которая подвигнет зрителей прийти к нам ещё раз на новые постановки. Я как режиссёр, считаю,  что зрители приходят в театр, прежде всего,  отдыхать, и я стараюсь полноценно выполнить этот запрос. Моя задача – привлечь молодёжь в театр, которая сегодня почти поголовно круглосуточно сидит в интернете.

В наш театр приходит молодёжь – это уже половина успеха. Я сам сюда пришёл в 15 лет, пел в хоре, впоследствии стал  солистом театра и теперь пробую себя режиссёром. Я люблю этот театр и считаю, что наш коллектив – самый лучший.

 - Как вам помогает в режиссуре ваш актёрский опыт и, в связи с этим, ваши ближайшие творческие планы?

- Я считаю, что актёрская работа по-своему очень сложная. Плох тот режиссёр, который не прошёл актёрскую школу, не знает психофизики каждого индивидуального актёра и его творческие артистические возможности. Мне сегодня  в режиссёрских экспериментах помогает мой актёрский опыт  и знания, полученные  в Театрально-художественном институте.

               В моих ближайших творческих планах:  восстановить и выпустить  снова на подмостках нашего театра любимый для ташкентских зрителей мюзикл «Нотр-Дам де Пари» в конце апреля-начале мая этого года. Мне предстоит не только представить на суд новую постановку  известного мюзикла, выступить в качестве режиссёра,  но и одновременно сыграть одну из главных ролей – звонаря  Квазимодо.

               Осталось напомнить, что премьера спектакля-водевиля «Люкс для иностранцев» состоится в марте этого года: следите за афишей  Ташкентского Государственного театра музыкальной комедии (оперетты).

Гуарик Багдасарова

Премьера пьесы: Жан-Пьер Абу «Семейный ужин» в Русском драматическом театре

Академический русский драматический театр в Ташкенте представит в новом 80-м сезоне пять премьер. Одна из них - спектакль-детектив  в 2-х действиях «Семейный ужин» режиссёра Бахтиёра  Хамидова  успешно состоялся  28 февраля.   В спектакле  занято ограниченное количество лиц:  Жан (засл. Арт. Уз.  Олег Васильев), Кристин, его жена (Засл арт. Уз. Элеонора Дмитриева), Жером, их сын (Антон Кораблёв), Беатрис, жена Жерома (Диана Тюменева), Фабрис Монтекатини (Олег Галахов), Ева, подруга Фабриса (молодая актриса театра Валерия Скулкова).  Это дало возможность актёрам старшего поколения и молодым играть слаженно, органично, как маленькому оркестру под управлением Любви. 

Действие происходит зимой в загородном особняке, во Франции. Во время традиционного семейного ужина появляется незнакомец, у  которого  недалеко сломалась машина. Хозяева сначала относятся с большим подозрением к непрошеному гостю: только что по радио объявили об ограблении банка и поисках похитителей. Проходит время – как в  прямой трансляции с места события, - это даёт зрителям не просто созерцать, но  мысленно и эмоционально участвовать в  действии и сопереживать героям. Фабрис рассказывает о своих семейных проблемах, и уже все подозрения кажутся напрасными…  Но в конце  спектакля,  когда Фабрис уходит, из радиосводки выясняется, что он один из грабителей банка, ранен и арестован за  совершённое преступление.

Вот и вся фабула пьесы – на первый взгляд, бытовуха, дальше некуда.  Но зрители уходили со спектакля довольные, потому что увидели в нём, как в зеркале, самих себя, с нашими  бесконечными житейскими проблемами и  истосковались, в отличие от  героев из жизни в популярном телевизионном шоу А. Малахова «Пусть говорят»,  по  «happy end».

Что же сохранили в себе два главных героя, с которых начинается  действие и кем  завершается спектакль? В конце детективной драмы - выразительная мизансцена:  два пожилых человека – муж и жена с тридцатилетним стажем совместной жизни стоят, обнявшись,  спиной к зрителям и смотрят в окно, за которым непрестанно идёт снег. Их  соединяет  не просто долгий отрезок жизненного пути и взаимопонимание с полуслова. Только что они оба достойно выдержали испытание  - почти двухчасовое выяснение отношений с близкими, благодаря нежданному гостю, ворвавшемуся среди ночи в их дом на отшибе деревни. Теперь, оставшись вдвоём, они  снова вместе стоят рядом, как  вековая гранитная скала, раздвоенная ударом внезапной молнии, но  не распавшаяся под натиском  природной стихии. Такой оптимистичный финал спектакля на бытовом уровне восхваляет, как очевидный непререкаемый авторитет,   общечеловеческие  ценности, связанные с вековыми семейными устоями – основой основ нашего  изменчивого бытия.

         Спектакль добрый, человечный. Он дарит ищущим зрителям просветление и ответ на вопрос: «Что я ищу в повседневной жизни?»  - «Чистое сердце – фундамент для мира и удовлетворения при столкновении с жизнью, принятия всего,  что приносит каждый её момент, будь то удовольствие или боль».

В марте Академический русский драматический театр в Ташкенте приглашает  поклонников классического театрального искусства сразу на две премьеры: «Семейный ужин»  и «Чехов. Осень. Сцены».

Гуарик Багдасарова

Масленица: проводы зимы в Ташкенте

                Масленица - неделя, предшествующая календарному началу весны и Великому посту,  в старину носила название Мясопуст. Выражение «сырная неделя» и Масленица  явились не ранее XVI в. Народ называет Масленицу  честной, широкой. Все дни Масленицы имеют свои названия: понедельник – встреча; вторник – заигрыши; среда – лакомка; четверг – разгул; пятница -  тёщины вечерни; суббота – золовкины посиделки; воскресенье – проводы зимы, или прощёный день.

Специальное кушанье  Масленицы – блины. Во-первых, они напоминают солнечный круг золотистого цвета и символизируют бессмертие. Первый масляничный блин в старину отдавался нищей братии на помин усопших. Характерную черту русской Масленицы составляет катанье на лошадях. В старину  на Масленицу  устраивались кулачные бои, борьба. Приходили на праздник вожаки с медведями и козой, бродячий кукольник с Петрушкой.

К числу масленичных забав принадлежат также  качели и ледяные горки. Ледяные горки  до конца ХVIII в. в  Москве строились  на Москве-реке и на Неглинной речке, от Воскресенских ворот до Троицких, где ныне расположен Александровский сад в центре Первопрестольной столицы.

Масленица заканчивалась полосканием рта, так как по существующему поверью, черти каждую ночь понемногу  могут выдёргивать остающийся на зубах сыр, пока всего не выдернут вместе с зубами.

С тех пор много времени прошло и воды утекло: изменились традиции, но верность древнему языческому славянскому празднику сохранилась в народе по сей день.

В рамках масленичной недели в РЦНК УЗ 20 02 15 состоялся концерт  известного узбекского эстрадного  исполнителя и педагога  Павла Михайловича Борисова, рождённого по счастливому совпадению 12 июня 1953 г. – в один день с празднованием «Дня независимости» России. Его  артистическая карьера тесно связана с Российской эстрадой и родным Узбекистаном. В  репертуаре  П. Борисова до сих пор свежо и захватывающе звучат песни А. Пахмутовой,  Д. Тухманова,  Я. Френкеля, А. Новикова, Л. Ошанина, Г. Мовсесяна и  многих других известных композиторов и поэтов.  В авторском концерте Павла Борисова   прозвучала музыкальная поэзия С. Есенина, А. Ахматовой, М. Цветаевой, его талантливой сестры Ирины Сержановой об их родном городе босоногого детства Коканде. Авторские песни П. Борисова, связанные с его детством («Паруса»), темой  самоотверженной любви матери («Поезда»),  а также ностальгией по исторической родине («Над Россией плывут облака лебединые»), разные по тематике, патриотические («Эх, дороги…») и откровенно лирические («Люблю тебя») по содержанию,  объединяла душевная исповедальная интонация, жизненная и творческая позиция автора:

-  Я не поэт, а что пишу, то просто душу ворошу.

- Ценю друзей, с которыми могу связать невидимыми нитями и сердце, и слова.

Благодарные слушатели одарили талантливого обаятельного эстрадного артиста бурными аплодисментами  и цветами.  Фарид Гараев посвятил ему стихотворение  «Актёр»   Рима Юсупова, а председатель ЛТО «Данко» Армануш Маркарян пригласила Павла  Борисова в музей-квартиру  композитора С. Юдакова, где проходят  литературные семинары,  музыкально-поэтические  концерты, а также творческие встречи с интересными людьми.

Масленица продолжилась  в  субботу  21 02 15 в РКЦ  Уз большим  концертом, в котором приняли участие детские ансамбли песни и пляски и русский хор «Поющие сердца». К этому празднику была приурочена ярмарка, где можно было приобрести самодельные  декоративные  изделия, картины  и ювелирные украшения, а также натуральный мёд разных сортов. Всех  гостей встречали  русскими хороводами в  красочных национальных костюмах под  поющую гармонь и свежеиспечёнными блинами с вареньем. Народ охотно и терпеливо выстраивался в длинную очередь за праздничным угощением-лакомством с пылу-жару, которое  раздавали бесплатно всем желающим.

В прощёное воскресенье  Масленица торжественно завершилась  праздничным концертом в Ташкентской и Узбекистанской Епархии Среднеазиатского митрополичьего округа Православной церкви и подарила всем прихожанам, несмотря на  ненастную погоду, душевное умиротворение и весеннее настроение.

Гуарик Багдасарова

Возвращаясь к хадисам А. Навои…

Совсем недавно 9 февраля весь интеллектуальный мир, включая  ташкентскую литературную общественность,  праздновал  574 года, как родился  в Герате гениальный поэт и мыслитель Низамаддин Мир Алишер, больше известный нам как  Алишер Навои. Его творческое наследие  восхищает ценителей и исследователей его поэзии в самых разных уголках мира и продолжает приносить нам  новые открытия.  Дата весомая, но далеко не круглая, однако она с новой силой возродила наш интерес к богатейшему литературному наследию выдающегося  поэта Востока, философа суфийского направления, государственного  деятеля  тимуридского Хорасана.

Создатель классического литературного узбекского языка творил под псевдонимом Фани («бренный»),  писал на языке фарси, однако главные произведения создал под псевдонимом Навои («мелодичный») на литературном чагатайском языке, на развитие которого оказал существенное  влияние. Его творчество дало мощный стимул эволюции литературы на тюркских языках, в особенности, чагатайской и воспринявшей её традиции литературы на узбекском и уйгурском языках.

                 Алишер Навои противопоставлял себя узбекам, он был тюрк - барлас - чагатай, по терминологии 15 века. В историографии советского периода Алишер Навои интерпретировался как узбекский поэт. Его лирическое наследие огромно: известно 3150  произведений в жанре газели, включенных в диваны на чагатайском языке и фарси. Кроме поэтических шедевров на персидском и древнеузбекском (чагатайском) языках, Навои составил Большой толковый словарь арабского языка "Саб'ат абхур", или "Семь морей", включающий в себя свыше 8 000 словарных статей. Некогда Бабур в книге «Бабур-наме» сказал о языке Навои: «Алишербек был человек бесподобный, с тех пор, как на тюркском языке слагают стихи, никто другой не слагал их так много и так хорошо».

В современном литературном мире куда более  известен  «Диван Фани» —  его сборник лирических стихов на фарси. «Сорок хадисов» («Арбаин кирк хадис») — произведение другого и куда более сложного  типа. Это 40 четверостиший на тюркском языке, написанных на темы хадисов. С этими малоизвестными лирико-философскими стихами познакомил любителей классической литературы исследователь Навои,   художественный переводчик "стихотворных жемчужин" Айдын Гударзи-Наджафов, побывавший 05 02 15 в гостях в общественном клубе-музее «Мангалочий дворик  Анны Ахматовой», отметившем дни рожденья двух великих национальных поэтов – Алишера  Навои (1441 -1501) и Зульфии (1915-1996).

На этой встрече Айдын Гударзи-Наджафов за чашкой крепкого чёрного чая  охотно поделился опытом  исследования поэтического толкования хадисов Джами и Навои –  многолетним трудом, забравшим  у него много  сил, времени, здоровья, но одарившим учёного и переводчика  новыми духовными прозрениями в искусстве слова и самой жизни.

Айдын Гударзи рассказал  историческую предысторию  создания переводов  из хадисов Навои. Эти сорок четверостиший были созданы  в 1481 году Абдар-Рахманом Джами на фарси, а второе — на староузбекском языке Алишером Навои и названы авторами “ Арбаин хадис”, “Чихил хадис” и “Кирк хадис”.  Они  были популярны не только при жизни великих поэтов, но и после их смерти, т.к.  были направлены  на формирование общественных представлений о высокой нравственности, всегда присутствовавшие в фольклоре тюркоязычных народов, населяющих Центральную Азию, Кавказ, Турцию и некоторые регионы России. Тексты «Арбаин»  до недавнего времени не только не исследовались, но и не переводились на русский язык.
         Чтобы получить представление о трудностях ввода тюркского языка в литературу той эпохи, Айдын Гударзи привёл  некоторые  факты, изложенные самим Навои в книге “Мухакамат ал-лугатайн” (“Тяжба двух языков”).  В тюркском языке есть слова, выражающие самые тонкие оттенки человеческих представлений и понятий, которых даже нет в фарси. Именно через практику создания собственных высокохудожественных произведений Навои выступил в роли ученого-языковеда, доказавшего лексические и морфологические возможности тюркского языка. Интересно, что, владея в совершенстве тремя языками — арабским, фарси и тюркским, Навои никогда даже не пытался слагать стихи на арабском языке. Возможно, по мнению Айдына Гударзи, поэт был уверен, что подавляющая часть населения знала арабский язык только в рамках механического заучивания текстов Корана, не понимая истинного смысла декламируемого текста. Алишер Навои никогда не переставал изучать мастерство почитаемых им поэтов, в частности, крупного мастера тюркской поэзии  Омара  Шаши Лутфи, уроженца Ташкента, который в ту далекую средневековую эпоху именовался Шаш.

Глубокое изучение “ Арбаин ”, - считает Айдын Гударзи, -  началось только после обретения Узбекистаном независимости. В 1991 г.  в Ташкенте был издан полный текст “ Арбаин ” Навои и Джами в арабской графике и  на узбекском и таджикском языках на основе кириллицы с комментариями Кобила Ахмада, Олоберди Махмуда,  Пулата Самада. В этой работе читателю были предложены для сравнения четверостишия поэмы “Возлюбленный сердец” Навои. Но и эта работа, как и вышеперечисленные научные труды, осталась недоступной для русскоязычного читателя. В 1991 г. в Ходженде (Таджикистан) был опубликован сборник “Алишер Навои”, содержащий статью Эргашали Шадиева “Некоторые проблемы навоиведения”, в которой автор полемизирует с М. Рашидовой по поводу ее научно-критического текста “ Арбаин ”.

В 1994 году в Ташкенте вышла книга “ Арбаин  хадис ва кирк макол” — “Сорок хадисов и сорок пословиц”, содержащая арабские тексты (оригиналы) тех сорока хадисов, которые использованы Джами и Навои (в переводе на узбекский язык Х. Караматова). И вновь, к сожалению, книга не стала достоянием русскоязычных почитателей поэзии Алишера Навои.

И только в 2002 году впервые на русском языке был напечатан труд А. Каюмова и Б.Хасанова “Жемчужины мудрости и тайны семи морей”. Именно эта книга впервые дала русскоязычному читателю представление об

 “Арбаин ”  Навои и Джами, благодаря “лабораторному переводу” на русский язык всех сорока четверостиший, обеспеченных научными комментариями и расширяющих восприятие идейного замысла произведения.

На вопрос, как сам автор переводов  хадисов  оценивает значение  своего  труда в современном противоречивом  мире,  разделённом  межэтническими конфликтами, Айдын Гударзи Наджафов  ответил:

- Частые беседы с А. Каюмовым побудили меня начать художественный перевод на русский язык текстов четверостиший

“Арбаин  кирк хадис” Алишера  Навои. Но эта интереснейшая работа, кроме чувства удовлетворения, порождала и массу вопросов. Сколько понимания, смешанного с сожалением, было в словах академика А. Каюмова, когда он с присущей ему искренностью однажды признался мне: “Меня не покидает чувство вины не только за долго не звучавший на русском языке, но и мало изученный всеми нами “ Арбаин ”, написанный Алишером Навои”.

Сегодня, как никогда, актуально звучат хадисы  А. Навои, отрицающие дидактический характер “ Арбаин» и  призывающие к единению народа и ко всеобщему  миру:  “Мусульманин тот, от языка и рук которого мусульмане в безопасности”; «Кто правоверным хочет стать, лишь душу отдает, / Пусть знает: это так немного и почти не в счет. / Тот истинным по праву мусульманином зовется,/ От дел которого в спокойствии народ живет». 

Нет предела совершенству, и мои переводы –  признался Айдын Гударзи Наджафов, -   это ещё далеко не полное толкование  хадисов в стихах. Но новый литературный жанр  персидской поэзии, внедрённый Джами, благодаря Навои,  стал  достоянием  тюркского языка, а благодаря моим переводам –  доступным массовому русскому читателю.

При этом учитель Джами, являясь блистательным вождем благочестивых людей, для Навои  стал его  духовным наставником, на которого он  смотрел, как на святыню. Я могу сказать о себе, что с таким же благоговением я отношусь к Алишеру Навои и его  хадисам, дарующим людям  “очищение души, сознания и разума”.   В новом тысячелетии  литературное наследие прошлого особенно всем необходимо как напоминание об истинных  бессмертных общечеловеческих идеалах и ценностях.

Хадисы Алишера  Навои в переводе Айдына  Гударзи-Наджафова 

1

Ко дню триумфа достиженья блага не набирай ни золота, ни серебра,

Во мраке трудностей - спасение человеку, его душа - в величие добра.

А если не душа тебе отрада - знай, золото шуршит в отсутствие добра,

Ведь для людей добро души ценимо, а в золоте - страстей ненужная игра.

2

Поддавшись мрачной власти вражеского гнёта,

Рабом предстанешь, птицею, не знающей полёта.

Но вознесёшься милостью - жди и разумного ответа,

Сияньем мудрости своей стань ярче вражеского света.

3

Пусть на пути отца твоя душа ковром предстанет,

И матери опорой станет твой почтительный поклон.

Свой день начни, и пусть душа в сиянье солнцем станет,

C подарком к старикам - успей, ведь день закатом предрешён.

4

Кто ремеслом избрал угодливое наполнение желудка,

Свой организм наполняет сором без рассудка.

Желудку в дружбе откажи, призыв его как злая шутка,

Для воли человека чрево - враг, и зов его не слушай чутко.

5

Всегда и горе, и беда цветут от глупых слов,

Язык бедою нам грозит и тяжестью оков.

Несдержанный язык - палач не сдержанным в речах,

Несчастен тот, чья речь порой несёт народу страх.

6

Устав в пути, войди в тот дом, где все добром цветут,

И скупости покров сорви, коль в дом к тебе войдут.

В молчанье скромном, в тишине добро добром взойдёт,

Упрёк же разотрёт добро, и с пылью зло придёт.

7

Пусть справедливостью твоей любуется народ,

И украшение дней твоих спасёт от всех невзгод.

В фундамент правду заложи, стена не подведёт,

А справедливость вознеси, пусть куполом взойдёт.

8

Общайся с тем, кто чист душой и в помыслах хорош,

Желая добрых встреч, иди, коль сам добро несёшь.

С приятной речи день начни, не вызвав в людях дрожь,

Любовь людей к тебе придёт, в ней радость обретёшь.

9

Тому, кто дарит слуху переливы сладких слов,

Противник может другом стать средь грохота щитов.

Сердца людей боль чувствуют от грубых, резких слов,

Пленит же слово тёплое, основа всех основ.

Гуарик Багдасарова

На фото: «Портрет А. Навои»  художника Г.Н. Никитина    из коллекции Каракалпакского государственного музея  в Нукусе имени И.В. Савицкого;

Памятник А. Навои в Ташкенте  скульптора Равшана Миртаджиева

100-летний юбилей Зульфии отметили в ахматовском музее

В узбекской литературе ХХ века особое место занимает творчество народной поэтессы Узбекистана Зульфии (1915–1996). Она не только ярчайшая представительница так называемой женской поэзии новейшего периода в узбекской литературе. Зульфия - поэт-лирик, способствовавший созданию «женской» поэтической школы в национальной литературе ХХ века, как в своё время Анна Ахматова (1889-1966) – в русской литературе.

В клубе-музее  «Мангалочий дворик Анны Ахматовой»  отметили 100-летний день рождения Зульфии.  Здесь бережно хранят её книги и две фотографии, на одной из них – двойной портрет молодых Зульфии и Хамида Алимджана. Их  принесла в дар музею дочь Зульфии и Хамида Алимджана – Хулькар Хамидовна Алимджанова. Она входила в инициативную группу по созданию ташкентского клуба-музея в 1999 году и часто выступала на встречах, посвящённых истории поэзии Узбекистана и на юбилейных вечерах русских поэтов и самого литературного музея.

 Общественный директор  клуба-музея А.В. Маркевич рассказала о трогательном  отношении Зульфии и Хамида Алимджана к Анне Ахматовой во время её южной эвакуации в Ташкенте. Известно, как много русскому поэту из блокадного Ленинграда, перенёсшему тиф в Ташкенте,  помогали А. Толстой и Хамид Алимджан, занимавший должность секретаря Союза писателей Узбекистана, особенно после публикации в «Правде» стихотворения «Мужество». Х. Алимджан считал это стихотворение шедевром русской военной литературы. Оно было написано 23 февраля 1942 г и уже очень скоро 8 марта напечатано в центральной газете. А. Ахматова охотно читала его на вечерах поэзии, в военной академии имени Фрунзе,  госпиталях  и дома, делая акцент на заключительных строках:

«И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесём,

От плена избавим, от смерти спасём

И внукам дадим

                   Навеки!

Зульфия была тогда начинающей поэтессой и не смела показать свои стихи, написанные арабской вязью, Анне Андреевне. Зато она много переводила русских поэтов, включая  Анну Ахматову. На одной из фотографий Зульфия изображена с книгой избранных стихов Ахматовой, изданной в Ташкенте в 1943 году.

Анна Андреевна Ахматова «научила женщин говорить», хотя в этой же строфе признавалась с  гротескным юмором: «Но боже, как их замолчать заставить…». В  «ташкентских стихах»  Ахматовой преобладает наслаждение жизнью и творческий покой величественной  «женщины-оазиса»  - это был её личный вклад  в развитие  эволюционной модели мира и трансформированную «молчаливую» поэзию, которая, как  туркестанское солнце, излучает свет и  греет нас до сих пор своим душевным очарованием и нежностью.

В лирике Зульфии, о чём бы и ком она ни писала,  мы находим яркий свет красоты  человеческой души: от первых  сборников  её стихов конца тридцатых годов прошлого века «Страницы жизни», «Песни девушек»  до более зрелых произведений, наиболее известными из которых являются: «Хулькар» (1947), «Я пою зарю» (1950), сборник стихотворений «Близкие сердцу моему» (1958), «Сердце в пути» (1966), «Дар долины» (1966), «Моя весна» (1967), «Водопад» (1969). Яркая художница, тонкий знаток души простого человека, поэтесса и писательница создала произведения самых различных жанров: поэмы, баллады, элегии, лирические стихотворения, рассказы, очерки, публицистические статьи и газетные корреспонденции.

Мне, будучи школьницей,  посчастливилось встретиться с ней в 1968 году в редакции журнала «Саодат».  Я пришла в издательство, чтобы взять свои  первые газетные публикации в «Комсомольце Узбекистана». Они предназначались для творческого конкурса при приёме на  факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова. Перепутав комнаты в длинном коридоре со множеством одинаковых дверей, я влетела в кабинет, в котором  восседала за обычным казённым столом с кипой гранок настоящая Шехерезада из восточной сказки:

«Шехерезада идёт из сада…

Так вот ты какой, Восток!»

А. Ахматова. Луна в зените. 
  Зульфию, с  гладко и строго причёсанными назад, как смоль, чёрными волосами, облегало яркое шифоновое платье, как пёстрые крылья бабочки. Счастливая улыбка озаряла тонкие черты  интеллигентного лица. Она охотно оторвалась от своей работы и уделила мне несколько минут драгоценного времени. Узнав, зачем я пришла и мои творческие  планы на ближайшее будущее, от всего сердца пожелала мне удачи. Так,  в начале своего творческого пути я нежданно-негаданно получила  благословение  от самой Зульфии. Об этом автобиографическом эпизоде я впервые рассказала на юбилейном вечере узбекского поэта в «Мангалочьем дворике Анны Ахматовой» и призналась, что памятник Зульфии  скульптора Равшана  Миртаджиева не вызывает у меня никаких ассоциаций с тем далёким  живым прообразом из моего школьного детства.

На вечере, посвящённом столетнему юбилею Зульфии, ташкентский поэт Татьяна Попова выразительно прочитала её стихи, переведённые на русский язык, из антологии узбекской поэзии, инициатором издания которой был А.М. Горький.  В них Зульфия прославляет мать — хранительницу семейного очага и воспевает свой народ и его многовековые традиции. Особенный восторг у слушателей вызвало позднее произведение Зульфии с его  гражданским патриотическим звучанием. В нём поэтесса переосмысливает свою жизнь, не избежавшую жестоких ударов судьбы: военного лихолетья, гибели мужа в автокатастрофе в 1944 г.,  но даже в этих драматических грустных стихах преобладает свет весны, которую она так любила:

На память о весне

осталось сюзане.
Ладонью проведу 
по шёлковому свитку
И, губы закусив, 
в тревожной тишине
Во весь размах руки
разматываю нитку.
И, словно сквозь узор, 
глядят глаза твои,
И на шелку стежки – 
как строчки на бумаге.

И это сюзане – письмо моей любви.
О верности оно, о славе и отваге.

К теме сюзане Зульфия возвращается и в  последние годы жизни и творчества  в стихотворении «Дыхание жизни». В нём лирическая  героиня борется с накопившейся хандрой, душевной болью и побеждает его в конце своей  исповеди:

И вновь не отвести мне глаз
От блеска бытия.
Душа, ликуй!
Звени, мой саз!
Жизнь, я опять твоя.

А.В. Маркевич подвела итог знаменательному событию не только в жизни нашей страны, но и общественного клуба-музея «Мангалочий дворик Анны Ахматовой». Как неизбежно, не нарушая круговорот природы,  после сырой  зимы к нам возвращается ранняя южная весна,  каждый год 1 марта в Узбекистане широко отмечается день рождения известной узбекской поэтессы Зульфии Исраиловой, посвятившей  свое творчество родному краю и народу, нам с вами. В этом году ей исполняется 100 лет, пятнадать из которых ежегодно отмечал ахматовский музей в кругу  близких друзей и искренних поклонников классической русской и национальной литератур. 

Гуарик Багдасарова

Встречи с интересными людьми в ЛТО «Данко»

         После коротких зимних каникул вновь 16 02 15 в  уютном Доме-музее  известного композитора Сулеймана (Соломона) Александровича Юдакова собрались, несмотря на проливной дождь, поэты, музыканты, художники литературно-творческого объединения «Данко».  В этот раз гостями вечера были композитор Лидия Володина, диктор и режиссёр Роза Эдуардовна Мухтарова, автор серии портретных радиоочерков  «Память сердца» о  выдающихся деятелях искусства и литературы Узбекистана – Тамаре  Ханум, Мухтаре Ашрафи, Сулеймане Юдакове. Зульфии и Хамиде Алимжоне и многих других заслуженных людях нашего края.

Председатель ЛТО «Данко» Армануш Маркарян, в  связи с объявленным в интернете поэтическим конкурсом на тему «Композитор  С. Юдаков», попросила Р.Э. Мухтарову рассказать о жизни и творчестве автора  первой узбекской комической  оперы «Проделки Майсары» и  первого узбекского комического балета  «Юность Насриддина», оставившего  значительный  след не только в театральном  искусстве, но кинематографе, а также концертном классическом репертуаре, сочинив вокально-хореографические сюиты, кантаты, патриотические песни и множество романсов на стихи  русских и национальных поэтов.  Его романс на стихи А. Пушкина «Не пой, красавица, при мне ты песен  Грузии печальной»  в переводе  узбекского поэта Миртемира до сих пор является образцом современной классики и  часто звучит в радиоэфире.

До этой встречи собравшаяся аудитория была знакома с документальной  лентой  «Избранник музыки созвездий» о  жизненном и творческом пути  композитора и ожидала от устного рассказа  Р.Э. Мухтаровой  новых примечательных штрихов в биографии С. Юдакова.

Роза  Эдуардовна призналась, что с  Сулейманом Юдаковым не была близко знакома, но встречалась с ним на премьерных его спектаклях в театре им. А. Навои,  концертах, научно-практических конференциях, съездах композиторов, а также в кругу общих друзей - «богемных тусовках». В кругу близких друзей композитор без парадного галстука мог раскрыться как лёгкий балагур и шутник, щедро сыпавший анекдоты и  адресные остроумные эпиграммы, рассказывавший  прибаутки на каждом шагу.  В историю музыки, однако, Юдаков вошёл не за эти человеческие достоинства или  слабости, свойственные каждому, даже гению.

Сулейман Юдаков после смерти отца фактически остался сиротой. Выходец из Кокандского детского дома для одарённых детей, в детстве освоивший  несколько музыкальных инструментов – флейту, домбру,  впоследствии  студент рабфака и выпускник  Московской государственной консерватории,  ученик Р.М. Глиэра -  выдающаяся личность, фанатически преданная музыкальному искусству. В начале Великой Отечественной  войны  С. Юдаков был эвакуирован  в Ташкент. Это был  настоящий  многогранный  художник, знаток узбекской народной музыки, проникший в ее глубины и талантливо претворявший традиции мировой классики. Он творческими узами был связан  с таджикской музыкальной культурой как автор Гимна Таджикистана, песен и романсов на стихи таджикских поэтов. Современный гимн независимого Узбекистана на стихи Абдуллы Арипова  звучит на  музыку его ближайшего друга  и соратника Муталя  Бурханова. С. Юдаков был общительный, компанейский, всеобщий любимец, наделенный от природы жизнерадостным, светлым юмором. Эти черты во многом перекликаются с его творчеством.

Автор "Проделок Майсары" и "Проделок Насриддина",  Юдаков фонтанировал проделками и в  своей жизни. Об этом вспоминают многие его современники: Рустам Абдуллаев, Председатель правления Союза композиторов Узбекистана, Деятель искусств Республики Узбекистан, Лауреат Государственной премии Узбекистана; журналист  и близкий друг С. Юдакова, общественный директор  его последней квартиры-музея Борис Рахимович Бабаев; музыковед  Роза  Эдуардовна  Мухтарова. Один эпизод из его жизни, как он присылал грузовую машину в свой двор и загружал в кузов родственников, знакомых, соседей  и вёз на очередной спектакль «Проделки Майсары», дорогого стоит в народной памяти. Такой вояж в Государственный академический большой театр оперы и балета им. А. Навои был подобен торжественному всенародному параду в театр - храм искусства.

Роза Эдуардовна  рассказала  об одном  трагикомическом случае  из жизни композитора на встрече с «данковцами»  в  его последнем «приюте труда и вдохновенья». В зрелом возрасте композитор был очень мнителен. Однажды он, будучи в гостях в Москве  у известного литератора  Лахути,  наотрез отказался от предложенного угощения. Потом выясни лось, что С. Юдаков   обиделся на радушного хозяина  только за то, что ему подали чай в старой пиалушке с едва заметной трещинкой, на его придирчивый взгляд. Он очень любил людей, был к ним доброжелателен и, как ребёнок, не дополучивший родительской ласки  в суровом детстве, впоследствии требовал от окружающих людей  с избытком  внимания к себе даже в бытовых мелочах.

Его друг М. Бурханов называл  творчество Юдакова  праздником жизни. В конце своего  пути, будучи больным,  «узбекский Насриддин»  признавался своему закадычному другу: «Манас Левиев  ушёл – и я уйду  скоро вслед за ним».

Своё выступление Р.Э. Мухтарова сопровождала лирико-философскими стихами  своей дочери Юлдуз, покойного мужа-литератора Омана Мухтара о  значении  природы  и творчества  в нашей жизни.

В этот вечер  Валентина Показанец  представила на суд  слушателей   своё стихотворное посвящение С. Юдакову, предназначенное для  творческого  конкурса. Поэты А. Маркарян, О. Бордовский, А. Чильякова, С. Бабёнышева и другие поделились своими новыми рифмованными произведениями. Автор этой статьи представила на суд собратьев по перу  новогоднюю передачу  на радио «Ташкент», в которой прозвучал цикл стихов «Зима в Ташкенте», две песни  Ольги Абишевой, одна из которых  «Ночной ангел»  была написана на мои стихи. Завершила литературно-музыкальный вечер композитор и исполнитель Лидия Володина заздравной песней о Ташкенте на стихи Рима Юсупова.

Расходились поздно. Дождь  на улице не утихал, но уже звучал совершенно по-новому, по-весеннему, как вечно жизнелюбивая музыка Сулеймана  Юдакова.