150-летие Фёдора Ивановича Шаляпина отметили в ГКУз концертом: «Искусство… вечно, как и сама жизнь»

 

День выдался 21.02.23 на редкость солнечный, судя по ясной тёплой погоде, прямо-таки весенний, как по заказу юбиляра – Фёдора Ивановича Шаляпина (1 [13] февраля 1873, Казань — 12 апреля 1938, Париж), которому исполнилось 150 лет со дня его рождения.  В честь славного юбилея великого русского оперного и камерного певца Государственная консерватория Узбекистана, Представительство Россотрудничества при поддержке Посольства РФ в РУз организовали концерт с ведущими солистами оперы ГАБТ имени А. Навои, Симфоническим оркестром театра-студии при ГКУз под управлением дирижёра – лауреата Международного конкурса имени Стефана Турчака – Бобумурода Худайкулова при участии гостя  - солиста театра «Санкт-Петербург-Опера» - Валерия Каула.

Необычная праздничная сутолока в фойе Большого зала консерватории -  с  незапланированной фотосессией с друзьями на парадной лестнице; беготнёй телевизионщиков, на ходу берущих блиц-интервью у артистов и зрителей; стихийными очередями возле гардероба и выяснением, куда лучше засунуть  фетровую женскую шляпку – в карман или рукав демисезонного плаща; стремительным и не всегда успешным поиском своего заветного места в зрительном зале -  истинный ажиотаж ташкентской публики, до предела заполнявшей Большой зал нашей консерватории и упорно ищущей свои места задержал концерт на 15 минут. 

Но вот, наконец-то, на сцене расселись оркестранты, молодой дирижёр занял центральное место перед пюпитром, и к публике вышел Маэстро – автор композиции и преамбул, режиссёр ГАБТ, заслуженный деятель искусств Узбекистана Андрей Евсеевич Слоним. В зале тотчас установилась гробовая тишина, в которой набатом прозвучало стихотворение Бориса Пастернака, посвящённое «Гамлету» («Гул затих. Я вышел на подмостки…»). Этот суровый и жёсткий «портрет» мятежного ХХ века, без пощады ломающего судьбы людей и жизненных укладов, оказался необыкновенно кстати в непривычно-парадоксальном, но верном сопоставлении его со всей драматической судьбой высокоодарённого Певца, волею резкого «взлома» судьбы оказавшегося оторванным и от Родины, и от высоко ценившего его российского зрителя:

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далёком отголоске,
Что случится на моем веку.

На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно: "Авва, отче,
Чашу эту мимо пронеси".

Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.

 

Оркестр начал тонко и проникновенно исполнять «Симфоническую картину «Рассвет на Москва-реке»из оперы М.П. Мусоргского «Хованщина» и в одно мгновение увлёк зрителей в конец XIX - начало XX веков, где начиналась целая эпоха русского искусства в лице Фёдора Шаляпина. Смысл этого великого произведения начертался и в расцвете таланта великого Шаляпина, и в неслыханном подъёме искусства и культуры России в этот период.

Ведущий Андрей Слоним в течение всей программы выходил на авансцену и в виде кратких преамбул раскрывал публике тот или иной яркий эпизод из жизни и творчества великого певца, детали его творческих особенностей, конкретно связанных с каждым текущим номером программы. Как точно и ёмко выразился наш Маэстро: «Нам сегодня важны не даты и не хронология, а сама глубинная суть творчества Фёдора Ивановича Шаляпина и его новаторских открытий в оперном исполнительстве».

Выходец из крестьянской семьи, Федор Шаляпин сформировал как Личность себя сам под влиянием выдающихся дарований своего времени – художников, композиторов, писателей, деятелей театра. В ярком расцвете своего исключительного дарования  и в непрерывном труде над самосовершенствованием он достиг подлинных высот искусства. Ему довелось выступать в самых престижных театрах мира — Большом, Мариинском, Метрополитен-опере, Ла Скала. Среди поклонников и сподвижников его таланта были композиторы Сергей Рахманинов и Антон Рубинштейн, великий режиссёр Константин Станиславский, актёр Чарли Чаплин и будущий английский король Эдуард VI – и ещё многие-многие другие. Критик Владимир Стасов называл его «великим художником», а Максим Горький — отдельной «эпохой русского искусства». Так из церковного хора простой крестьянин совершенно самостоятельно вырастил свой дар до возможности удачно дебютировать в Мариинском, Большом театрах – а затем расширил сферы своих творческих поисков и открытий на многие великие оперные сцены мира.

В 22 года Фёдор Шаляпин ярко дебютировал в Мариинском театре, пел Мефистофеля в опере «Фауст» Гуно. Необычность его трактовок вызвала неприятие ревнителей рутинного «академизма». Спустя год выдающийся меценат Савва Иванович Мамонтов пригласил молодого певца в Московскую частную оперу. «У Мамонтова я получил тот репертуар, который дал мне возможность разработать все основные черты моей артистической натуры, моего темперамента», — говорил Шаляпин. Молодой бас удивительным сочетанием яркого и выразительного пения с выдающимся актёрским мастерством собирал своим исполнением полный зал. Иван Грозный в «Псковитянке» Римского-Корсакова, Досифей в «Хованщине» и Годунов в опере «Борис Годунов» Мусоргского – предстали во всей своей глубине, многогранности и новизне воплощения Певцом. «Одним великим художником стало больше», — писал о Шаляпине музыкальный критик Владимир Стасов.

Успех был настолько грандиозный, что современники шутили: «В Москве есть три чуда: Царь-колокол, Царь-пушка и Царь-бас — Федор Шаляпин». Шаляпинский высокий бас знали и любили в Италии, Франции, Германии, Америке, Великобритании. Восторженный приём публики вызывали и его выступления в спектаклях, и концертное исполнение оперных арий и камерных произведений -  романсов и народных песен. Где бы ни пел Федор Иванович, вокруг собирались толпы поклонников и слушателей, даже во время отдыха на даче.

Остановила триумфальные гастрольные турне Первая мировая война. Певец на собственные средства организовал работу двух лазаретов для раненых. После революции 1917 года Федор Шаляпин жил в Петербурге и был художественным руководителем Мариинского театра. Год спустя Царь-бас первым из деятелей искусств получил звание народного артиста республики, которого вынужденно лишился, отправившись в эмиграцию.

В 1922 году артист не вернулся из гастрольной поездки по США, хотя считал, что покидает Россию лишь на время. Объехав с концертами весь мир, певец много выступал в «Русской опере» и создал целый «театр романса». Шаляпинский репертуар насчитывал около 400 произведений.

«Люблю граммофонные записи. Меня волнует и творчески возбуждает мысль, что микрофон символизирует собой не какую-то конкретную публику, а миллионы слушателей», — говорил певец и записал около 300 арий, песен и романсов. Оставив богатейшее наследие, на родину Фёдор Шаляпин не вернулся, но до конца жизни так и не принял иностранное гражданство. В 1938 году Фёдор Иванович умер в Париже, а спустя полвека сын Фёдор добился разрешения перезахоронить прах отца на Новодевичьем кладбище. Этому справедливому акту способствовали активные порывы крупных мастеров оперы – Ивана Семёновича Козловского, Марка Осиповича Рейзена и многих других выдающихся личностей. В конце ХХ века великому русскому оперному певцу вернули звание народного артиста.

          Предваряя ёмкими преамбулами каждый номер, автор композиции режиссёр и ведущий Андрей Слоним чётко обозначил смысл концертных выступлений современных певцов: «Мы ни в коем случае не стремимся сопоставить, сравнивать наши выступления с божественным даром Шаляпина. Мы сегодня только совершаем приношения его памяти и великому таланту и исполняем его репертуар так, как его понимают и осознают певцы наших дней». В чёткой, многокрасочно  и разнообразно разработанной  постановщиком композиции-программе юбилейного вечера ведущие солисты ГАБТ имени А. Навои бережно передали разноликие образы Шаляпина и атмосферу каждого спектакля, в котором пел этот неподражаемый гигант оперного искусства. 

       Зрители с замиранием сердца слушали и горячо аплодировали заслуженному артисту Узбекистана Кириллу Борчанинову, принявшему на себя, пожалуй, самые сложные басовые номера шаляпинского репертуара.  Открывая программу, он с большой экспрессией исполнил полную драматизма и осознания своего одиночества Арию Короля Филиппа из оперы «Дон Карлос» Дж. Верди. 

     Следом за этим номером молодая солистка ГАБТ им. А. Навои Валерия Шароватова  уверенно и с большой энергетической устремлённостью раскрыла образ принцессы Эболи в её знаменитой «арии раскаяния», где она укоряет себя в том, что оклеветала перед королем его супругу Елизавету, намекая на её неверность королю. Эта сложная и технически, и психологически ария была исполнена молодой певицей в богатстве контрастов, в своей особой правде раскрытия характера героини.

В конце сентября 1896 года московская пресса рассказывала о спектаклях Русской частной оперы С.И. Мамонтова с участием Ф.И. Шаляпина в роли Мефистофеля: «…г. Шаляпин обнаружил недюжинный сценический талант».

В мае 1900 года Ф.И. Шаляпин выступал в миланском театре Ла Скала и поразил итальянскую публику образом Мефистофеля.  «Образ шаляпинского Мефистофеля не соответствовал оперным шаблонам, - рассказывал А.Е. Слоним, - но Шаляпин новизной своих трактовок убедил даже великого итальянского дирижёра Артуро Тосканини. Резко оборвав попытки главы итальянской «клаки» вынудить певца оплатить его аплодисменты в театре «Ла Скала», Шаляпин своим пением и игрой заставил самих клакерских аферистов… бешено аплодировать его выступлениям! А сама премьера оперы Арриго Бойто «Мефистофель» с Шаляпиным превратилась в настоящий оглушительный триумф русского оперного искусства».

«Новаторство Шаляпина в сфере драматической правды оперного искусства оказало сильное воздействие на итальянский театр… Драматическое искусство великого русского артиста оставило глубокий и непреходящий след не только в области исполнения русских опер итальянскими певцами, но и в целом на всем стиле их вокально-сценической интерпретации, в том числе произведений Верди… Да и произведения других композиторов мира – например, французских – тоже преломились через призму гениальных шаляпинских открытий», - продолжал Андрей Слоним. «Наши отечественные артисты, - заметил режиссёр ГАБТ им. А. Навои, - в сценической разработке роли за основу, вне всякого сомнения, берут шаляпинские образы, но при этом они вносят свою энергетику и современное смысловое понимание роли».

Заслуженный артист Узбекистана Кирилл Борчанинов на вечере-концерте великолепно и совершенно по-своему исполнил злые и едкие куплеты Мефистофеля из оперы «Фауст» Ш. Гуно о власти всемогущего золота, которые можно назвать главной «визитной карточкой» оперы. Он также остро и своеобразно исполнил Серенаду Мефистофеля из оперы «Фауст» Ш. Гуно. Издевательская серенада Мефистофеля завершается саркастическим "Ха! ха! ха! ха!", звучащем в дерзком контрасте голосовых регистров. Именно эта саркастическая серенада выводит из себя Валентина, брата Маргариты, предрекая его гибель, – и конечно же, неизменно вызывает  бурную реакцию в зрительном зале, как произошло и в этот раз.

Народный артист Узбекистана Аваз Раджабов в совершенно ином стиле исполнил Каватину Валентина из оперы «Фауст» Ш. Гуно, раскрыв образ антипода Сатаны, который боготворит чистоту своей сестры и впоследствии жертвует своей жизнью, отстаивая ее честь. Это обращение к Всевышнему:  "Бог всесильный, бог любви!" – несёт свет и надежду в противовес дьявольским козням Мефистофеля. Аваз Раджабов убедительно раскрыл устремлённость души Валентина, молящего Творца защитить сестру от Зла. . Мелодия Каватины Валентина завершается хоральной темой торжества истинного Добра и светлых надежд.

…В дни пушкинского юбилея (отмечавшего 100-летие со дня рождения великого поэта) в Петербурге на торжественном вечере в Таврическом дворце среди других произведений на сюжеты Пушкина была поставлена и опера Сергея Рахманинова «Алеко». Партию Алеко пел Шаляпин. Критики восторженно оценили исполнение гениального артиста, однако упрекали Шаляпина за то, что он загримировался Пушкиным. Действительно ли так не прав был Шаляпин, попытавшийся хотя бы внешне отождествить Алеко с А. С. Пушкиным? – вопрос остаётся открытым по сей день.

Заслуженный артист Узбекистана Руслан Гафаров в классической манере исполнил Каватину Алеко из лирико-психологической камерной оперы  «Алеко» молодого 19-летнего Сергея Рахманинова по мотивам последней южной пушкинской поэмы «Цыганы».  Она по психологическому драматизму занимает центральное место в опере:

 Я жил, не признавая власти

Судьбы, коварной и слепой;

Но, боже! Как играли страсти

Моей послушною душой. –

 так звучит пушкинское слово в творческой обработке Владимира Ивановича Немировича-Данченко, который стал автором либретто оперы «Алеко». И эта истинная поэма горестных метаний души Алеко была убедительно раскрыта Русланом Гафаровым в органичном ансамбле с оркестром и дирижёром.

          А вскоре после этого Руслан Гафаров со всей романтической страстностью  исполнил Арию Демона из оперы «Демон» А.Г. Рубинштейна, открыв новую страницу из жизни и творчества Фёдора Шаляпина в истории русской музыки. Воистину – мятущийся, непримиримый, эгоцентричный в жажде самоутверждения  Демон Шаляпина был его очередным прорывом в оперном искусстве в 1906 году. Художник Александр Головин запечатлел удивительное разнообразие образов, созданных певцом. Они были во всем многообразии представлены на экране наряду с другими сценическими образами Шаляпина. О шаляпинской трактовке Демона Головин говорил: «Прежде его изображали усталым, томящимся, разочарованным. Шаляпин показал не только тоску и разочарование, но и страшную муку, отчаяние, крах полного душевного опустошения». Впервые артист появился в этой роли в 1904 году на сцене Большого театра в Москве, а спустя год — в Мариинском театре.

          В ходе программы перед зрителями поочерёдно сменялись образы из классических русских опер. Светло и чувственно исполнил Аваз Раджабов страстную арию Роберта из оперы П.И. Чайковского «Иоланта». Кирилл Борчанинов вновь взял на себя неимоверную весомость, и многоплановость, и высокую энергетику мучительного монолога-раздумья Царя Бориса о безысходности его устремлений из оперы М.П. Мусоргского «Борис Годунов». Именно в образе царя Бориса, затеявшего преступное убийство царевича Димитрия, чтобы утвердиться на царском престоле, – на разных сценах в различных оттенках и нюансах, но в равной мере гениально выступал Ф.И. Шаляпин, воистину сделав этот образ одним из центральных в своей обширной галерее героев…

          Приятным сюрпризом для зрителей стало участие в концерте солиста  театра «Санктъ-Петербургъ-Опера» - Валерия Каула. Молодой певец из России покорил зрителей  обаятельным артистизмом, естественным проживанием классических образов на сцене в диалоговой форме с публикой и даже дирижёром, словно и его приглашая подыграть ему. В его лёгкой непринуждённой интерпретации Арии Мельника из оперы «Русалка» А.С. Даргомыжского совершенно по-новому и свежо заиграли яркие краски этого непростого образа русского крестьянина. А чуть позже Валерий Каула с той же смелостью – по-юношески свежо и непринуждённо, с завидной пылкой живостью – исполнил Арию дона Базилио «Клевета» из оперы «Севильский цирюльник» Дж. Россини, покорив ташкентскую публику своим незаурядным воображением и решительным индивидуальным прочтением  образа.  Так оба знаменательных творения Шаляпина – Мельник и Базилио! – были своеобразно и динамично раскрыты в памятном вечере с особой искоркой задора и озорства, необычайно свойственных также великому дару Шаляпина.

Уже под занавес зажигательно и филигранно прозвучали Куплеты Эскамильо из оперы «Кармен» Ж. Бизе в дуэте Аваза Раджабова и Руслана Гафарова. Исполнение в финале программы русской народной песни «Вдоль по Питерской» Кириллом Борчаниновым в дуэте с Валерием Каула было похоже на захватывающее состязание двух басов, в котором каждый солист сумел сохранить свою творческую индивидуальность и  одновременно не нарушить целостность произведения. Зал бушевал, громко аплодировал и скандировал: «Браво!». И тогда под гром оваций на сцену вышел руководитель «Русского дома» в Ташкенте Михаил Вождаев и поблагодарил всех организаторов, участников концерта и пришедших зрителей. А затем совершенно неожиданно среди вышедших на поклон участников концерта Кирилл Борчанинов, Валерий Каула, дирижёр с оркестром импровизированно (совершенно по-иному, чем в первый раз!) спели на «бис» «Клевету» Базилио и «Вдоль по Питерской», удивив публику новым букетом художественных экспромтов и артистического озорства.

Именно здесь, в апофеозе вечера, хочется особенно отметить мастерство дирижёра оркестра Бобомурода Худайкулова, на высоком уровне и в глубоком тонком ансамбле с каждым солистом продирижировавшего сложной и разнообразной программой. Зрители чувствовали на протяжении всего концерта, как Маэстро умело раскрывал музыкальное и образное богатство программных произведений и чутко выявлял исполнительские способности каждого солиста и оркестра.

Видеопанорама из документальных фотографий и иллюстраций живописных произведений Александра Головина, Бориса Кустодиева, Константина Коровина, Валентина Серова, Ильи Репина с образом Шаляпина на большом экране  раскрывала художественную образность творений Певца и освещала ретроспекцию различных эпизодов его богатой жизни и давала возможность зрителям погружаться  в жизнь и творчество гениального сына земли русской, запечатлённые в произведениях  художников и фотографов того времени. 

Именно такое несокрушимое триединство организаторов юбилейного вечера-концерта, его участников и зрителей подтвердило самый важный афоризм Фёдора Ивановича Шаляпина: «Искусство… вечно, как и сама жизнь». Это реализованное во плоти мудрое изречение дало всем, кто был в этот вечер в переполненном до верхнего яруса Большом зале Государственной консерватории Узбекистана, – поистине незабываемые яркие впечатления, вселяющие добрые надежды и свет в человеческие души…

Гуарик Багдасарова

Фото автора и Ларисы Павлевой

 

 

Трёхмерная Армения в жизни и творчестве Осипа Мандельштама и наших современников: «Сохрани мою речь навсегда!»

 

Образ мира, в слове явленный.

                                                    Б. Пастернак

           В клубе «Наше родословие» при Ташкентской и Узбекистанской епархии РПЦ 13.02.23 состоялся историко-литературный вечер, посвящённый теме: «Осип Мандельштам. «Путешествие в Армению». Клуб «Наше родословие» начал свою работу 30 октября 2019 года под руководством его основателя Ирины Вячеславовны Кепановой как общественная группа по интересам. Удобное просторное помещение для заседаний предоставил Комитет по делам молодежи и спорта при Ташкентской и Узбекистанской епархии РПЦ. Целью заседаний можно считать возрождение массового интереса к изучению родословия в контексте истории страны и всемирной истории (в зависимости от ареала проживания изучаемого рода) и к русскоязычной культуре в целом. Заседания проходят еженедельно, за некоторым исключением. С сентября 2022 г. по настоящее время клубом успешно руководит Святослав Игоревич Рябушев, которому ещё нет и тридцати лет. Ему помогает совет администраторов: любые решения принимаются после совместного обсуждения повестки дня руководителем и советом.

За более чем три с половиной года существования клуба были подняты важные темы составления родословной, оформления родословного древа, изучения личных архивов, опроса родственников для выяснения деталей жизни предков, поиска информации на сайтах: "Память народа" и "Подвиг народа". Случается, что темы предлагают сами участники заседаний, при этом широта обсуждаемых вопросов многократно увеличивается. С огромным интересом участники заседаний слушали рассказы об истории самолётостроительного гиганта ТАПОиЧ; о коллекции ГМИ Узбекистана в Ташкенте; о судьбе рода Кейзер с немецкими корнями, а также  трагических судьбах– отца и дяди Елены Алексеевой-Тюрк -  крестьян-толстовцев Густава и Гюнтера Тюрков, невинно репрессированных за их деятельность в коммуне  «Жизнь и Труд» в Сибири в середине и конце  30-х годов прошлого века, а также о работе дружественного проекта "Память о ташкентцах". Всем родословцам запомнилась встреча 14 июня 2021 года с архитектором Серго Михайловичем Сутягиным, автором «Дворца искусств» (Панорамный кинотеатр) в Ташкенте и памятника «солдатам, не вернувшимся с войны» - «Аисты» («Журавли») на въезде в Чирчик, и многое-многое другое... Среди участников заседаний есть волонтёры «Добрых посещений» Боткинского, «Коммунистического» и других кладбищ Ташкента.

Вот и в этот раз историко-литературный вечер в клубе «Наше родословие» начался не совсем обычно. Руководитель отдела культуры и спорта Ташкентской и Узбекистанской епархии Среднеазиатского митрополичьего округа Игорь Анатольевич Феденко вместе с семилетней Миленой Ивановой, солисткой детского ансамбля «Русский лапоток» при епархии, преподнесли в знак признания и благодарности Почётному гостю - легендарной телеведущей узбекского телевидения, народной артистке Узбекистана Галине Витальевне Мельниковой, и руководителю клуба "Наше родословие" Святославу Игоревичу Рябушеву - памятные подарки. Юная солистка ансамбля «Русский лапоток» тоже не осталась без внимания и ушла домой с подаренной детской книгой.

После поздравительной акции наступил для меня момент истины – рассказать о влиянии «Трёхмерной Армении» (Павел Нерлер) на жизнь и творчество Осипа Мандельштама и наших современников. В раскрытии этой непростой темы мне помогли мои ташкентские собратья по интересам  – руководитель клуба «Наше родословие» Святослав Рябушев; чтец-декламатор, дипломант  Международного фестиваля авторской песни и поэзии «Осенний аккорд» в номинации «Декламация» -  Елена Алексеева-Тюрк; легендарный диктор высшей категории Узбекского телевидения, народная артистка Узбекистана, член попечительского совета «Мехржон» -  Галина Витальевна Мельникова и  всеми любимый ташкентский поэт и журналист  – Сергей Гордин, а также соавторы любительского фильма «Осип Мандельштам. ‘Путешествие в Армению’» (2007 г.) - новосибирские друзья – ведущий библиотекарь НГУ Юлия Вильевна Лихачёва (1937-2022) и оператор Елена Юдина, подарившие мне заветную документальную ленту в один из моих частых приездов в новосибирский Академгородок в 2010 году. С новосибирским Академгородком меня связывают 11 лет моей работы после окончания журфака МГУ на Новосибирском областном радио и первые благополучные годы моей семейной жизни.

Осип Эмильевич Мандельштам — русский поэт, прозаик и переводчик, эссеист, критик, литературовед XX века. Жертва сталинских репрессий. Реабилитирован посмертно «за отсутствием состава преступления»: по делу 1938 года — в 1956 году, по делу 1934 года — в 1987 году. Не так давно,14.01.23, ему исполнилось 132 года со дня рождения.

Я начала беседу с родословцами с пушкинских истоков самосознания Осипа Мандельштама (1891-1938) как русского поэта, подобно Пушкину, обладавшего свойством «всемирной отзывчивости» (Ф.М. Достоевский), которое Мандельштам называл «чужелюбием», хотя по национальности он был еврей. Его отец Эмилий Вениаминович Мандельштам был купцом 1—ой гильдии, мастером перчатного дела; мать Флора Овсеевна была музыкантом, что впоследствии отразилось на тонкой музыкальной натуре Мандельштама и его мелодичной поэзии. Родители происходили из Виленской губернии. Осип Мандельштам родился в Варшаве 14 января 1891 г. Семья вскоре переехала в Петербург. Отец дал сыну лучшее образование: сперва в коммерческом Тенишевском училище, потом в Парижской Сорбонне, следом в Гейдельбергском университете в Берлине и, наконец, на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета, где он обучался с 1911-1917 годы. Он был высокообразованным университетским человеком.

Осип Мандельштам сформировался в «Цехе поэтов», куда входили Николай Гумилёв, Анна Ахматова, Сергей Городецкий, Михаил Кузмин. На его творчество оказали благотворное влияние русские поэты Серебряного века: Александр Блок, Марина Цветаева, Борис Пастернак, Вячеслав Иванов, Иннокентий Анненский, с которыми он был близко знаком, а также французские поэты, которыми Мандельштам был увлечён в молодости, будучи в Париже: Франсуа Вийон, Поль Верлен, Шарль Бодлер и другие. Его ранние стихи были опубликованы в 1910 г. в журнале «Аполлон». Вскоре в десятые годы трижды издавал с дополнениями первый сборник «Камень» на отцовские средства. Позднее новые сборники стихов выходили в Петрограде, Москве и Берлине.  Прижизненные книги и публикации: «Камень», «Стихотворения; «Воронежские тетради», «Notre Dame», «Новые стихи» («Армения»),  «Путешествие в Армению», автобиографическая книга «Шум времени», «Четвёртая проза», «Разговор о Данте» и  другие литературоведческие исследования, статьи, очерки о поэзии, стихотворные переводы зарубежных писателей с французского, английского, немецкого, а также грузинского языков.

После Октябрьской революции Мандельштам работал в Наркомпросе, ездил по стране, публиковался в различных периодических изданиях. В 1919 году знакомится с Надеждой Яковлевной Хазиной и в 1922 году вступает с ней в брак. Его верная подруга жизни поможет ему стойко перенести первую ссылку в Воронеже в 1934 -1937 гг.  и не сможет спасти от верной гибели своего мужа после его второго ареста по старой статье «за антисоветскую пропаганду» по дороге в пересыльный лагерь, ныне Моргородок, в городском районе Владивостока - 27 декабря 1938 года. Биографы ни в чём не повинной жертвы сталинских репрессий предполагают, что если бы Мандельштаму удалось поехать и в последнюю ссылку с Надеждой Яковлевной, то поэт выжил бы. Увы, судьба распорядилась по-другому.

Открытая травля Осипа Мандельштама в Москве началась с 1925 года, в результате чего он утратил на время свой стихотворный дар, переживая затяжную депрессию, от которой его спасала лишь переводческая работа и его литературоведческие труды. Главный большевистский идеолог Николай Бухарин помог ему организовать длительную творческую командировку через Тифлис и Сухуми в Армению. Мандельштам приехал в первозданную христианскую страну в середине мая 1930 года и пробыл здесь почти до конца сентября. Ничего удивительного в этом фаворе нет, - отмечают биографы Мандельштама, - публикации и покровительство — в 1932-м. В этом году публикуют не только стихотворный цикл «Армения» в марте в «Новом мире», но и 23 ноября в "Литературной газете" напечатаны бессмертные строки: "Петербург! я ещё не хочу умирать: // У тебя телефонов моих номера". В 1933 году опубликован в майском номере журнала «Звезда» его путевой очерк «Путешествие в Армению». Репрессии —  год спустя. Трагический финал — в 1938-м. Гибель поэта совпала с расстрелом его многолетнего покровителя Бухарина — тот же трагический март.  

«…Главный урок политбиографии Мандельштама в том, что власть с особой жестокостью мстила не столько за непочтительное отношение к себе. Она уничтожала за неоправданное доверие, за неблагодарность за врученные царские подарки. За пожизненные пенсии, московские квартиры, гонорары… Разве это не типично для многих судеб того времени?» (Леонид Максименков. От опеки до опалы. - // "Огонёк", 8.01.2016).

На вечере был показан 30-минутный фильм "Путешествие в Армению" моих новосибирских друзей Юлии Лихачёвой и Елены Юдиной (оператор). В  предисловии к демонстрации фильма я кратко рассказала о жизни и творчестве Мандельштама в этот благоприятный для него период, о котором Осип Мандельштам писал в своих «Записных книжках»: «...Вожделенное путешествие в Армению, о котором я не переставал мечтать».

Здесь в Армении Мандельштам нашёл убежище и покой. В путевом очерке он признавался: «Я в себе выработал шестое «араратское» чувство притяжения горой. Теперь, куда бы меня ни занесло, оно уже умозрительное и останется».

В Армении поэт побывал во многих городах и селениях, посетил Эчмиадзин – духовный центр страны; руины средневекового «храма бдящих ангелов» - Звартноца; единственный на территории Армении языческий храм эпохи эллинизма I в. н.э. – Гарни, посвящённый богу Мгеру, в 28 км от Еревана; Матенадаран – один из крупнейших в мире хранилищ древних рукописей и самая большая коллекция древнеармянских рукописей Y-XIX столетий – здесь более 17 тысяч древних рукописей и более 100 тысяч старинных архивных документов, среди которых  более двух тысяч рукописей на русском языке, иврите,  латыни, арабском, сирийском, греческом, персидском, японском и других языках, образцы древнеармянской миниатюры, тиснения по коже, образцов ткани. Поэт  месяц провёл на озере Севан, где написал такие волшебные стихи:

Холодно розе в снегу.

На Севане снег в три аршина.

Вытащил горный рыбак

Расписные лазурные сани…

 Он успел съездить в Карабах – Арцах, где увидел совершенно разорённый город Шуши, в котором 10 годами ранее мусаватисты вырезали 35 тысяч армян. Эхо геноцида 1915 года пробивалось между строк в стихотворении Мандельштама «Фаэтонщик»: «Так в Нагорном Карабахе, / В хищном городе Шуше / Я изведал эти страхи / Соприродные душе…».

Первые стихи об Армении Мандельштам читал Егише Чаренцу, Мариэтте Шагинян, её мужу – автору «Армянских сказок» - Якову Хачатряну. В Ереване он общался с архитектором Александром Таманяном; историком архитектуры Торосом Тораманяном; знаменитым художником, в то время оформлявшим «Армянские сказки», - Мартиросом Сарьяном; молодым учёным-зоологом Борисом Кузиным; географом Степаном Лисицианом; краеведом Иваном Сагателяном; археологом Хачатурьяном; жизнерадостным  химиком Х. Гамбаровым; учёными из Бюраканской обсерватории; служащими НИИ  древних рукописей в Матенадаране, а также строителями молодой Эривани; рыбаками и рабочими кооперативной столовой на озере Севан; крестьянами из селения Аштарак и скотоводами на террасах Алагеза; торговцами на крытых ереванских рынках и многими другими простыми людьми, героями его путевого очерка – «Путешествие в Армению». 

В фильме прозвучали стихи из цикла «Армения» Мандельштама, озвученные Юлией Лихачёвой на фоне суровой природы и бедной жизни простых сельских армян в нулевые годы начала третьего тысячелетия. Эти неприкрашенные пейзажи; строгие христианские храмы, «ещё не осквернённые Византией», со скупыми интерьерами без стенной живописи, подсвеченными горящими свечами; духовные и народные песни Комитаса (1869-1935); добродушные улыбки на лицах знакомых и просто случайных людей, встречавшихся на узких просёлочных улицах, сжатых с обеих сторон горными массивами; -  послужили неожиданным пробивающим души аккомпанементом, усилившим значение  звучащих в фильме стихов Мандельштама, написанных около ста лет тому назад:

 Орущих камней государство –

Армения, Армения!

Хриплые горы к оружью зовущая –

Армения, Армения!

 

К трубам серебряным Азии вечно летящая –

Армения, Армения!

Солнца персидские деньги щедро раздаривающая –

Армения, Армения!

  До сих пор разгадывают биографы таинственную, чуть ли не генетическую связь Мандельштама и Армении, и приходят к выводу, что

«… Это было не случайное совпадение человека и места во времени, тут была своя предопределённость» (Павел Нерлен, председатель Мандельштамовского общества, созданного в 90-ые годы прошлого века).

Сам Мандельштам объяснял эту внутреннюю духовную связь с армянским народом так: «Только в обстановке древнейшей армянской культуры, через врастание в жизнь, в историю, в искусство Армении может наступить конец творческой летаргии. Возвращение в Москву исключено абсолютно», - писал он в путевом очерке. Простившись с Арменией, он ещё долго продолжал, как древний каменотёс гравировал клинописные буквы на каменных скрижалях, писать стихи, посвящённые этой стране, её трудолюбивым жителям, словно заново открывал для мира глубинную историческую, культурную, страдальческую и героическую сторону их жизни:

Как бык шестикрылый и грозный,

Здесь людям является труд,

И кровью набухнув венозной,

Предзимние розы цветут.

 Мандельштам не был единственным, связавшим русскую литературу с Арменией. В Армении высоко чтят А.С.  Пушкина, первым описавшего гору Арарат в путевом очерке «Путешествие в Арзрум» (1835); Валерия  Брюсова, автора, составителя и издателя при поддержке А.М. Горького «Антологии армянской поэзии» (1916); Наума Гребнева и Владимира Микушевича, переведших «Книгу скорбных песнопений» великого поэта Х в. Григора Нарекаци; поэта и писателя Андрея Белого, бывавшего в Армении два раза — в 1928 и 1929 годах и создавшего свой путевой очерк «Армения» по свежим следам поездки, опубликованного в литературном журнале «Красная Новь», в котором он пишет: «Армения живёт в душе мощно». Путевой очерк А. Белого — ещё одна страница, связавшая русскую литературу и Армению. Василий Гроссман написал небольшую повесть «Барев дзес» («Здоровья вам!») и опубликовал её в «Неделе» (1963). В ней он писал: «Приехать в Армению стоит для того, чтобы поглядеть на гору, которую видели те, кто писал Библию, пообщаться с людьми, которые удивляют своей мудростью». «Уроки Армении» (1978) Андрея Битова, совершившего своё двухнедельное путешествие в Армению в сентябре 1967 года, были опубликованы в журнале «Дружба Народов» (№ 5, 2017). Писатель обобщил свои первые впечатления в одной фразе: «Армения — горячая, многострадальная земля». Далее писатель раскрывает понимание родины для каждого западного армянина: «…Многое может забыть человек, но никогда, оставаясь человеком, не забудет он себя вплоть до родины. И в этом — залог… Страна не мала для человека, если он хоть раз почувствует ее простор. «Здесь я увидел мир», — говорят о родине». «Уроки Армении» стали уроками и для нас», - сказал о них действующий премьер-министр Армении Никол Пашинян.

Мандельштам отличался от «русских друзей Армении» тем, что он сделал саму Армению частью русской литературы и по-новому показал её глубину – историческую, культурную, трагическую. Мандельштам добавил третье измерение к плоскости пространства, которую открыли его предшественники и до сих пор прозревают его последователи. «Это и есть великая заслуга Мандельштама, - отмечал Павел Нерлер. - Для Мандельштама приезд в Армению был возвращением в родное лоно — туда, где все началось, к отцам, к истокам, к источнику». Здесь Мандельштама называют «Посвящённым в Армению».

Его посвящения Армении не утратили своего значения и в наше время, так как поэт мог нащупать тот нерв, который волнует нас сегодня и делает произведения далёкого времени читаемыми, интересными, познавательными. О поэтике, в целом, Мандельштам писал: «Любое слово является пучком, смысл из него торчит в разные стороны, а не устремляется в одну официальную точку»: он предпочитал стихию слова, непредзаданность строфы и концовки стиха. Мандельштам говорил о себе: «У меня нет почерка, потому что я никогда не пишу. Я один в России работаю с голоса, а вокруг густопсовая сволочь пишет. Какой я к чёрту писатель! Пошли вон, дураки!» («Четвёртая проза»). Его стихи начинались с бормотанья губ, из которого потом вылетали «двойчатки и тройчатки стихов», складывающихся в «Образ мира, в слове явленный» (Б. Пастернак): «Значенье – суета, и слово – только шум, когда фонетика – служанка Серафима» (О. Мандельштам). Его ранние стихи отличались прозрачностью, нежностью и многозначной ассоциативностью, характерной для акмеистов («акма» - цветущая сила») десятых годов, от которых он потом отказался, как и от символистов, но эти стихи наряду с поздними «зрелыми» нас сегодня не перестают восхищать:

 Только детские книги читать,

Только детские думы лелеять.

Всё большое далёко развеять,

Из глубокой печали восстать…»

  Для Мандельштама не существовало понятия «прогресса» и прошедшего времени в литературе: «Вчерашний день ещё не родился», - говорил он. – В поэзии всё аукается и переливается друг с другом – это непрерывный процесс, который объединяет язык. – «Отлучение  от языка грозит отторжением от истории». В Армении поэт мечтал выучить  армянский язык и как можно дольше не возвращаться в Россию. Мандельштам изучал древний армянский язык «грабар» и современный «ашхарабар». Из его бесед  с зоологом Борисом Кузиным в путевом очерке мы узнаём: «Армянский язык – неизнашиваемый – каменные сапоги. Ну, конечно, толстостенное слово, прослойка воздуха в полугласных. Но разве всё очарование в этом? Нет, откуда же тяга? Как объяснить? Осмыслить? Я испытал радость произносить звуки, запрещённые для русских уст, тайные, отверженные и – может, даже – на какой-то глубине постыдные. Был пресный кипяток в жестяном чайнике – и вдруг в него бросили щепотку чудного чёрного чая. Так у меня с армянским языком».

По мнению П. Нерлера, на памятнике О. Мандельштама, который обязательно должен быть поставлен в Армении, которую он так любил и воспел в прозе и поэзии, могли быть начертаны такие слова из его армянского стихотворного цикла:

 Как люб мне натугой живущий,

Столетьем считающий год,

Рожающий, спящий, орущий,

К земле пригвождённый народ.  

 Во время посещения Востриковского кладбища в Москве в 2015 году я увидела на памятнике, который поставила моя двоюродная тётя - Роза Агалумовна Григорьянц своему мужу Сергею Тиграновичу Сагдяну (1930-2013) родом из Гориса – стихи О. Мандельштама. На чёрной мраморной стеле был запечатлён двуглавый снежный Арарат и выгравированы вместо обычной эпитафии стихи Осипа Мандельштама:

Я тебя никогда не увижу,

Близорукое армянское небо,

И уже не взгляну, прищурясь,

На дорожный шатёр Арарата,

И уже никогда не раскрою

В библиотеке авторов гончарных

Прекрасной земли пустотелую книгу,

По которой учились первые люди.

  - эти строки говорят об Армении больше, чем скажут многие тома. Это искра, которую Мандельштам мог высечь из того, что видели его глаза и что чувствовало его сердце и, возможно, обожгла моего дальнего родственника перед уходом в вечность.

Мандельштам не хотел из Армении возвращаться в Москву, а вернувшись, написал такие прощальные стихи, признанные им самим зрелым периодом его творчества:

 В год тридцать первый от рожденья века

Я возвратился, нет – читай насильно –

Был возвращён в буддийскую Москву.

А перед тем я всё-таки увидел

Библейской скатертью богатый Арарат

И двести дней провёл в стране субботней,

Которую Арменией зовут.

Часть вторая.  «Путешествие в Армению» Мандельштама и          современность

«Путешествие в Армению» Осипа Мандельштама и его стихотворный армянский цикл получили продолжение в творчестве моего университетского педагога, поэта, переводчика и литературоведа - Эдуарда Григорьевича Бабаева (1927-1995). В годы войны Надежда Яковлевна Мандельштам, во время южной эвакуации находившаяся в Ташкенте вместе с Анной Ахматовой, Еленой Булгаковой, Ксенией Некрасовой, доверила на хранение так называемый «рукописный чемоданчик» с запрещёнными «Воронежскими тетрадями» и статьями («Разговор о Данете») репрессированного поэта Осипа Мандельштама пятнадцатилетнему подростку Эдуарду Бабаеву в его родительском доме на улице Гоголя, 19. В этом же доме Эдуард Бабаев хранил собственноручно переписанный список «Поэмы без героя» Анны Ахматовой. «Рукописи не горят» - они благополучно были возвращены их владельцам спустя много лет после ташкентского землетрясения 1966 года, разрушившего бабаевский дом, но пощадившего бесценные рукописи.

В Москве в 2008 году вышла книга «Высокий мир аудиторий», в которой были впервые опубликованы лекции и статьи по истории русской литературы Э. Бабаева с предисловием  писателя Игоря Волгина. Среди них размещена статья «Мандельштам как текстологическая проблема», в которой идёт речь только о текстологии без всяких лирических отступлений автора. Эдуард Бабаев, помимо своей научной и педагогической деятельности, писал стихи и рассказы, переводил Фурката, Геворга Эмина, Эдгара По, Роберта Бёрнса и Уолта Уитмена. На вечере я прочитала его перевод из Геворга Эмина из цикла «Я в людях полюбил всё то, что человечно» («Шумит прозрачная река») и его реквием, написанный в конце жизни, - отголосок мандельштамовского цикла «Армения»:

С пеньем свечи зажгите

В поминальном ряду.

Кто погиб в Сумгаите,

Тот рассудит беду.

Отрываясь от праха,

Прозревает душа

Чёрный сад Карабаха,

Светлый город Шуша.

Там вдали за горами

Праотеческий дом.

Отпоют меня в храме

С полукруглым окном.

Посох мой и дорога,

Мир, лежащий во зле.

Справедливость у Бога.

Вещий сон на земле.

 Лингвисту Елизавете Эдуардовне, дочери Э.Г. Бабаева, удалось установить на могиле отца в Москве небольшой хачкар. Поэт Алла Шарапова побывала в Шуше и привезла из этого города немного земли на могилу Э.Г. Бабаева. Елизавета прислала мне книгу «Воспоминания» Эдуарда Бабаева о Ташкенте во времена эвакуации сюда российских писателей в годы войны (СПб: ИНАПРЕСС, 2000).  В письме она благодарила меня за память о её отце и за добрые слова в адрес книги. Она сообщала, что её отец так много думал о своей прародине - Шуше, откуда были родом его родители, но так там ни разу не побывал, разве только в своих стихах.

На вечере я прочитала в продолжение темы свои стихи: «На Малой родине» из цикла «Моя Первородина» («Левитация», Т., 2015) и посвящение моей племяннице Ниночке ко Дню её рождения из альманаха ЛТО «Данко» «Струны души» (Т., 2017):

- Какие планы? – Быть счастливой!

Армянский харавац вкусить!

Пить горный воздух Арарата,

Где розам круглый год цвести.

В Ташкенте нынче праздник света.

Набухли почки на деревьях в январе.

Мне грезится пир лета до рассвета

И розового туфа цветущие дворцы.

Мне снятся Эчмиадзин, Звартноц, Гарни,

Судьба заносит в град Первопрестольный.

Армянский комплекс на окраине Москвы

Напомнит Эривань и Храм Господний.

 27.01.17

 

На вечере после показа фильма «Путешествие в Армению» чтец-декламатор Елена Алексеева-Тюрк выразительно прочитала стихи народного поэта Армении Сильвы Капутикян в новом переводе Альберта Налбандяна из книги-белингвы «Буквы на камнях» (М., 2013). Сильва Капутикян (1919-2006) издала трёхтомник под общим названием «Кровля Армении». Сюда вошли её книги: «Караваны ещё в пути», «Моя тропка на дорогах мира», «Меридианы карты и души». Главными темами в творчестве С. Капутикян всегда были: судьбы армянских эмигрантов-спюрков, разбросанных по всему свету, и её глубокое понимание женского любящего сердца. Об этом читала стихи Елена Алексеева-Тюрк. Я дополнила это выступление переводом стихотворения С. Капутикян «Диалог с внутренним голосом», посвящённого трагедии Спитакского землетрясения в Армении в 1988 году. Эта тема прозвучала очень актуально, в связи с недавно произошедшим 06.02.23 разрушительным землетрясением в Турции и Сирии, унёсшим 40 тысяч погибших и обрушившим более шести тысяч зданий.

          Председатель клуба «Наше родословие» Святослав Рябушев прочитал «Письма в Армению» из книги Баха Ахмедова «Облако вероятности» (Т., 2015) в сопровождении ретроспекции Катерины Мазиной – видео-панорамы из биографических страниц Осипа Мандельштама и его «Путешествия в Армению» с показом значительных исторических памятников на древней армянской земле. Знаменательно, что эти лирические послания лауреат Международного поэтического конкурса «Пушкин в Британии» (2007), соавтор антологии современной поэзии Узбекистана «Анор» (М., 2006) и антологии русско-армянской поэзии  «Буквы на камнях» (М., 2013) Бах Ахмедов читал на творческих вечерах в Армянском культурном центре в музее Тамары Ханум, а также в Государственном литературном музее Сергея Есенина в Ташкенте - и всегда они находили  горячий отклик у слушателей.

Народная артистка Узбекистана, легендарный диктор Узбекского телевидения, Г.В. Мельникова продолжила «Путешествие в Армению» своим увлекательным рассказом о незабываемой командировке узбекских тележурналистов в Армению в конце 90-х годов прошлого века. Их путешествие спонсировал директор Ташкентского асфальтового завода Лазарь Шахбазян. Блестящий оратор и очень искренний человек Галина Витальевна - «живой символ эпохи» - душевно, с волнением, вспоминала о встрече в Армении с Каталикосом всех армян Гаригеном II в Эчмиадзине – духовном центре Армении. Она также рассказала, как в Матенадаране – хранилище древних рукописей их телевизионную группу знакомили с документами не только на армянском, но тюркском, арабском, персидском, русском и даже японском языках. Из этого посещения наши телевизионщики сделали вывод, что армяне не только веками дорожили своим национальным языком, но умели ценить и оберегать языки народов соседних и далёких стран. Узбекистанцев торжественно принимали не только на самом высоком официальном уровне, но и простые радушные люди в их скромных домах. Как правило, гостям на белой свежей скатерти подавали лаваш, холодную закуску и ставили на стол стопочку тутовой водки, чтобы угодить всем потребностям гостей и только потом в эксклюзивной беседе хозяева выясняли, что к ним в дом забрели непьющие люди.

Галина Мельникова за относительно короткое время своего выступления успела рассказать и о своей творческой карьере диктора на Республиканском узбекском телевидении с 1956 – 2016 годы, и личном семейном счастье во втором браке с начальником следственного управления милиции Республики – Саркисом Вартановичем Калустьяном. Завершила свой рассказ Галина Витальевна декламацией знаменитого стихотворения Бориса Пастернака «Быть знаменитым некрасиво…», где есть такие строки: «И должен ни единой долькой /  Не отступаться от лица, Но быть живым, живым и только, / Живым и только до конца» ( 1956).

Живой рассказ Галины Мельниковой о себе и поездке в Армению, о сердечных и открытых людях, как в стихах Мандельштама и в памятниках старины, своими древними корнями вросших в родную землю, вызвал продолжительные овации в конференц-зале епархии РПЦ.

Спустя три дня Галина Мельникова написала мне в ответ на отправленный ей видеоматериал Татьяны Шаврак нашего вечера об Осипе Мандельштаме: «Гуарик, пусть день будет добрый, хотя он дождливый. Большое спасибо за посылочку, посмотрела, послушала Вас с большим удовольствием. Как это профессионально, интересно, с любовью к теме и к слушателям. Вы делаете большое дело. Сейчас, когда Нас становится всё меньше, - это так согревает душу. Спасибо. Такая молодая, красивая, интеллигентная…»

Любимый всеми ташкентский поэт и публицист Сергей Гордин рассказал, что поэтика Осипа Мандельштама ему близка тем, что он писал стихи с голоса: «Другие люди слышат, как шумит дождь, а я слышу, как шумят стихи. Это стихотворение я просто услышал сегодня. Просто оно пришло. И я сказал ему – «Здравствуй»!» Сергей продолжил «Путешествие в Армению» чтением своих стихов из цикла «Армения». На вечере он прочитал новые стихотворные посвящения легендарному диктору Узбекского телевидения - Галине Мельниковой, нежно называя её «ласточкой»; литературоведу Лейле Шахназаровой и памяти её мамы; дудукисту Вячеславу Каграманяну (1952-2021) и другим ташкентцам, с кем он убеждён, случайных встреч не бывало, и, конечно, никого не оставил равнодушным в зале своими поэтическими импровизациями:

Мама Лейлы

Моя армянская соленая купель

От многих бед меня оберегала.

По жизни шла я с поднятым забралом,

Не помня зла и не страшась потерь.

…………………………………

Прошло несколько дней, а Сергей всё делился с пользователями интернета своими впечатлениями о прошедшем вечере, и стихами Арсения Тарковского о Мандельштаме, и своими новыми поэтическими посланиями. Вот одно из них: «…Не могу не продолжить делиться впечатлениями от вечера памяти Осипа Мандельштама в Ташкентской и Узбекистанской епархии, организованного сообществом "Наше родословие" при участии замечательного поэта и эссеиста Гуарик Багдасаровой.

…Два героя вечера на одной фотографии. Сколько счастья, сопричастности принесло всем, кто там был, выступление Галины Витальевны Мельниковой, которую называю "ласточкой нашего телевидения". Она и есть ласточка:

Чудо наше Галонька,

Кто бы знал про это,

Как бывало в дикторской

Холодно к рассвету.

Ведь послевоенное

Еще было время,

Новый город строился,

Если кто не в теме.

Первые приемники

Люди закупили,

Будет телевидение!

Все вокруг твердили.

Лучше, чем у Эйфеля,

Поднималась башня,

Ладно, что пониже чуть,

Но зато ведь – наша!

Да и та, на Шабловке,

Не скажу, что круче,

Тоже вся ажурная,

Только наша – лучше!

Не было ведь записей –

Все в прямом эфире,

Но душой ни капельки

Тогда ведь не кривили.

Наше! Телевидение!

Всё вокруг родное,

Хотя время движется,

Всё теперь другое.

Небоскребы высятся

Из стекла и стали,

Молодежь, как водится,

Прошлого не знает.

Всюду электроника,

Сердце оцифровано,

Только б было главное

У нас в душе не сломано.

Но вчера в Епархии

Так вы выступали,

Что любой почувствовал,

Что душа ведь с нами.

 

Она в вашем голосе

И глазах чудесных,

Как же это здорово,

Что мы были вместе!

Это наша Галонька –

Теплая, живая

Что-то очень важное

Людям открывает.

Не строкой газетною –

Голосом, дыханьем

И еще сокрытою в ней

Великой тайной.

16.2.23

Много-много лет назад одна литературная дама сказала, что «Бог тебе одной рукой даровал всё, а другой всё отнял». Она не права. Он оставил мне возможность делать других людей хоть немножечко счастливее, находить, сам не знаю как, слова, которые согревают им сердце, понимать то, чего бы, проживи благополучную жизнь, не понял бы. Вчера мне сказала благодарные и добрые слова Галина Витальевна Мельникова, бесконечно дорогой мне человек, в ответ на стихотворение, ей посвящённое… Ночью написал поразительные, добрые слова очень важный для меня человек Олег Даниелян… Это ли не смысл жизни?

Людмила Самуиловна Махмудова, моя бывшая коллега по кафедре Телерадиовещания НУУз им. Мирзо Улугбека: «Гухар Сарухановна! Вы, как всегда, на высоте! Посмотрела видео вчера. Сколько Вы много исторических интересных фактов собрали! А выступающие тоже молодцы, даже Галина Мельникова в свои 86 лет отлично выступила. В общем, замечательный вечер провели!»

Вечер немного затянулся, и всё-таки благодарные слушатели в лице Диляры Праздниковой написали мне в «личку», что «Мероприятие прошло на УРА!!! В зале был полный аншлаг… Огромное спасибо Гухарик Сарухановне Багдасаровой за проведение такого великолепного познавательного вечера!!! Два часа прошли, как одна минута…»

 В заключение программы я произнесла «армянский тост» на стихи Осипа Мандельштама, которым хочу завершить своё эссе, нарушая все временные регламенты этого жанра:

    Пока у нас довольно хлеба

    И есть ещё кувшин вина,

   Не раздражай слезами неба

   И знай - печаль твоя грешна.

 Гуарик Багдасарова

Фото Диляры Праздниковой, Ольги Афониной, Татьяны Грушиной, автор видеоролика – Татьяна Шаврак, автор презентации темы «Осип Мандельштам. Путешествие в Армению» - Екатерина Мазина