И долго буду тем
любезен я народу,
Что чувства добрые
я лирой пробуждал,
Что в наш жестокий
век восславил я Свободу
И милость к падшим
призывал.
А.С. Пушкин. Памятник.
Музыкально-поэтический
праздник в честь 222-летия со Дня рождения мирового классика литературы
Александра Пушкина, открывшийся 6 июня 2021 г. в Пушкинском саду в узбекской
столице у памятника поэту, переместился
в День святой Троицы в Ташкентскую и Узбекистанскую епархию РПЦ. В своей торжественной
речи 6 июня глава российской дипмиссии Олег Мальгинов подчеркнул, что вклад
Пушкина в мировую культуру сложно переоценить даже сегодня. Именно он заложил
основы для межнационального общения, предсказав, что русский язык станет
объединяющим фактором для многих стран: "Кто-то ошибочно считает, что
русский язык противоречит развитию национальных языков, но это не так.
Напротив, вместе русский и узбекский языки – это синтез, синергия, развитие и
сила. Знание русского языка даёт больше возможностей для молодёжи в общении и
получении знаний. Именно Пушкин заложил эту культурную основу, объединяющую
столько народов и стран". Кроме того, посол РФ в Узбекистане Олег
Мальгинов на торжествах в честь 222-летия со дня рождения Пушкина подчеркнул,
что великий русский поэт в своём творчестве прославлял свободу и «милость к
падшим призывал».
Эти справедливые слова нашли полное подтверждение в конференц-зале Ташкентской
и Узбекистанской епархии 20 06 21, где по благословению главы Среднеазиатского
митрополичьего округа Викентия солисты ГАБТ имени А. Навои представили
уникальную композицию "И образ мой тебе предстанет..." по операм «Алеко» С.В.
Рахманинова и «Евгений Онегин» П. И. Чайковского. Автор проекта и
композиции, режиссёр-постановщик, исполнитель поэзии А. С. Пушкина, А.Е. Слоним
сумел объединить магистральные сцены из двух величайших русских опер в единую
вокально-музыкально-сценическую композицию.
В ткань композиции органично были вплетены пушкинские строки из поэмы «Цыганы»
и романа в стихах «Евгений Онегин» в исполнении Андрея Слонима. В итоге зрители
могли в течение чуть более двух часов наслаждаться свободолюбивой и мудро-утонченной
пушкинской поэзией и созданными на ее основе ярчайшими творениями великих русских композиторов рубежа ХIХ-ХХ столетий. Музыкальный
руководитель и концертмейстер Людмила Слоним успешно воплотила сложнейшую
задачу – не только отделать с каждым исполнителем обилие музыкальных штрихов,
но и в живом ансамбле с ними выступить
«в роли оркестра», воплощающего звучащую и экспрессивную драматургию
музыки.
В
вечере приняли участие ведущие солисты ГАБТ имени А. Навои разных
национальностей: заслуженный артист Республики Узбекистан Шукур Гафуров
(баритон), лауреаты международных и республиканских конкурсов: Надежда Банделет-Голендер
(сопрано), Анастасия Юдина (меццо-сопрано), Бекзод Садыков (тенор), Гульнар
Альджанова (сопрано), Рада Смирных (контральто), Камолиддин Мухаммадиев (бас), Валерия
Шароватова (меццо-сопрано). Интернациональный состав артистов ГАБТ им. А. Навои
ещё раз подтвердил значимость русского языка в межнациональном общении и
«всемирную отзывчивость» А.С. Пушкина, способного, как в свой «жестокий век», волновать сердца и объединять людей и в XXI столетии незыблемыми гуманными основами
бытия. В этот вечер Дух Святой Троицы словно спустился на землю и озарил сердца
людей верой в любовь, счастье, радость, естество доброты, как того пожелал всем
присутствующим митрополит Викентий. Существенным было и то, что этот
спектакль-концерт объединил в свободном творчестве многих учеников Андрея
Евсеевича Слонима – опытнейшего мастера режиссуры и театральной педагогики по
вокально-сценическому мастерству и оперному исполнительству.
В начале третьего тысячелетия — не только в России и в странах
дальнего зарубежья, но и у нас в узбекской столице Пушкиным испытываются
возможности современной оперной и драматической сцены. Имя Пушкина не сходит с афиш ГАБТ имени А.
Навои, а также театра «Ильхом». В театре Марка Вайля всегда с аншлагом идут спектакли «Свободный
роман» и «Подражания Корану». В ГАБТе не
один десяток лет успешно идут
классические оперы «Евгений Онегин» и «Пиковая дама» П.И. Чайковского; романтическая опера в одном действии «Алеко»
С.В. Рахманинова; до относительно
недавнего времени на сцене звучала и
одноактная опера-анекдот «Мавра» И.Ф. Стравинского по мотивам поэмы Пушкина
«Домик в Коломне», поставленная в духе карнавального розыгрыша —
гротесково-заострённый фарс из мещанской жизни, история театра хранит яркие
воплощения и «Бориса Годунова», и «Мазепы», и балета «Бахчисарайский фонтан»...
У
оперы «Алеко» большая и своеобразная предыстория. Первое исполнение оперы состоялось в
Большом театре в Москве 27 апреля (9 мая) 1893 года. «Алеко» — это юношеское произведение С.
Рахманинова. Он создал его в 19 лет – и за всю свою долгую жизнь не пожелал
изменить ни одной ноты в этом своем своеобразном творении. Эта опера сразу привлекла к себе пристальное
и восторженное внимание П.И. Чайковского, содействовавшего его постановке и
даже просившего (!!!) у молодого композитора разрешения давать «Алеко» вместе с
его собственной одноактной оперой «Иоланта» (которая незадолго до того на
премьере была показана вместе с балетом «Щелкунчик»). После
исполнения оперы Пётр Чайковский аплодировал
так, что чуть из ложи не выпал. Опера композитору очень понравилась, к тому
же он демонстрировал своё отношение к молодому автору. Повторная
премьера прошла 18 октября 1893
года в Киеве. Здесь Рахманинов впервые выступил в качестве дирижёра, дав
два первых представления. В последующие годы опера не входила в постоянный
репертуар театров, но её разовые постановки пользовались неизменным успехом,
тем более, что в них принимали участие виднейшие оперные певцы, включая Фёдора Шаляпина в роли Алеко.
Специалисты
отмечают, в отличие от более поздних и более камерных спектаклей, опера «Алеко»
имеет сложную, насыщенную событиями драматургию и, как ни странно, но
закономерно – близка к «веризму»
— реалистическому направлению в итальянской опере конца XIX в. Она отличается интересом к быту, вниманием к
переживаниям простых героев, предельно заострёнными драматическими коллизиями и
подчёркнуто эмоциональным стилем прекрасной экспрессивной музыки. Выдающимся исполнителем роли Алеко
был Ф. И. Шаляпин, друг Рахманинова. Но с первым его выступлением в этой партии
связан странный эпизод: исполнение оперы состоялось в рамках 100-летнего юбилея
со дня рождения А.С. Пушкина. Шаляпин, исполняя партию Алеко,
загримировался... самим Пушкиным, так
как видел некое сходство между А. С. Пушкиным и Алеко.
О новизне постановки «Алеко», которую
зрители смогут увидеть в полном объёме уже в новом театральном сезоне,
рассказал режиссёр-постановщик ГАБТ А.Е. Слоним перед началом представления в
епархии:
—
Тема "Алеко" — пушкинская, музыка — романтичная
рахманиновская. Но именно в силу времени написания этой оперы 19-летним Сергеем
Рахманиновым,— она несёт на себе явственные черты Серебряного века — с его
мятущимся стремлением к мечте, с его экспрессией и пристальным вниманием к
колебаниям душевных состояний. Здесь налицо и предостережение нам, сегодняшним,
о пагубности эгоцентрического опустошения души главного героя, не желающего
понять природу чувств ближних и их права на свободу духа.
В
динамике действия пения, в пластических и образных решениях спектакля мы
постарались отразить и "бакстовскую" пластику, и переменчивую
экспрессивность у исполнительницы главной героини — Земфиры — Гульнар
Альджановой. Эти же высокие требования наложили своеобразные черты на
прекрасное пение и убеждающую игру Камолиддина Мухаммадиева (Алеко) и совсем
молодого талантливого лауреата международных конкурсов Бекзода Садыкова,
воплотившего образ Молодого цыгана.
Зрители даже в кратком «концентрате действия» оперы
на сцене епархии имели возможность воспринять все сложные линии судеб главных
героев, ощутить экспрессию арий и сцен и осознать основную идею камерного
спектакля. Спев буквально в лицо опостылевшему супругу экспрессивнейшую
«песню-приговор»: «Старый мух, грозный муж!...», Земфира покидает Алеко. В
смятении от потери любви Земфиры Алеко поёт свою великолепную арию: «Весь табор
спит» - и приходит к роковому решению отомстить за своё поруганное чувство. А
чуть позже в заключительной сцене после объяснения с Земфирой отверженный Алеко
лунной ночью в отчаянии в состоянии аффекта безумной ревности ножом закалывает двоих любовников
— молодого цыгана и Земфиру. В поэме
Пушкина последние слова Земфиры: «Умру любя…» пронзительно звучат в этой
сцене гибели.
Стоит сказать о том, что в этом особенном спектакле,
в труднейших обстоятельствах максимального приближения к зрителю, каждый из
этих персонажей весьма достойно вынес плоды скрупулезной работы постановщика и
раскрыл правду своего героя в убедительной раскованности чувств. И опытная и
эмоциональная Г. Альджанова – Земфира, и талантливые молодые солисты Бекзод
Садыков (Молодой Цыган) И Камолиддин Мухаммадиев (Алеко) в этот вечер во всей
полноте и правде жизни вынесли на зрителя свои дебютные работы, готовые к
показу на большой сцене, но не состоявшемуся по причине пандемических
ограничений.
Воображение зрителей дорисовывает финал знакомой
оперы. Под утро из шатров выходят цыгане. Они разбужены шумом. На шум выбегает
старик. Он в ужасе от представившегося его взору зрелища. Цыгане тоже в ужасе,
они обступают старика, Алеко, Земфиру и молодого цыгана. В оперном спектакле
Земфира прощается с отцом в драматическом по звучанию ариозо: «Я умираю…».
Старик цыган не хочет мстить убийце своей дочери, но и не может терпеть его в
таборе. Алеко изгнан. Горестным отчаянием, сознанием ужаса одиночества
проникнуты последние слова Алеко: «О, горе! О, тоска! Опять один, один!» - этот
финал сохранён в кратком изложении оперы и с новой силой поражает трагизмом
безумных человеческих страстей, ведущих к опустошению души главного героя поэмы
– Алеко.
Поэт
создал поэму «Цыганы» в 1824 году. Она стала для Пушкина целой эпохой. Здесь он,
по словам В. Г. Белинского, явился «художником, глубоко вглядывающимся в жизнь
и мощно владеющим своим талантом». Цыганская вольность, таборный быт, яркие и
самобытные характеры — всё это изучил поэт во время своих скитаний по Бессарабии.
Рядом с цыганами — это особенно ярко проступает в
сценическом воплощении пушкинского сюжета — Алеко получился туманным и
абсолютно замкнутым на собственные сомнения и переживания. Искусственный мир, в
который он попытался втиснуть свою мятежную душу, стал для него тесным и
ограниченным, как некая камера заключённого.
Отмечу ещё раз, что этот контраст предстал особенно явственным в пении и
игре очень молодых артистов - Камолиддина Мухаммадиева и Бекзода Садыкова, в
экспрессии опытной и одарённой Гульнар Альджановой. Реалистическая среда
оказалась значительно рельефнее романтического героя и как бы вытеснила его из
мира реальных чувств и страстей. А замкнутый эгоцентризм привнёс в мир табора
убийство – подобно библейскому первому злодеянию злополучного Каина.
В этом и состоит внутреннее противоречие пушкинской поэмы и оперы С. Рахманинова — оба произведения были переходными в творчестве двух гениев. Поэма Пушкина завершает его романтические искания и уже вплотную подводит к реалистическим решениям. В эпилоге «Цыган» впервые зазвучал голос Пушкина-мыслителя, каким мы его знаем по философским строфам «Полтавы», «Медного всадника» и «Евгения Онегина». Пушкин завершает поэму строфой, полной житейской мудрости и сочувствия цыганам с характерной для него «всемирной отзывчивостью»:
Но счастья нет и
между вами,
Природы бедные
сыны!..
И под издранными
шатрами
Живут мучительные
сны,
И ваши сени
кочевые
В пустынях не
спаслись от бед,
И всюду страсти
роковые,
И от судеб защиты
нет.
А.И. Герцен справедливо называл поэзию Пушкина «залогом и
утешением». Творчество Пушкина вдохновляло многих блистательных композиторов. В
их числе и С.В.
Рахманинов (1873-1943), создавший четыре романса и две оперы по
произведениям Пушкина: "Алеко" (1892) и "Скупой рыцарь" (1904) Часть этих произведений написана на Тамбовщине, в
селе Ивановка, где композитор с 1890
по 1917 гг. проводил почти каждую весну, лето и часто осень. Зрители
высоко оценили молодых исполнителей, занятых в мини-спектакле «Алеко», и долго
рукоплескали им и концертмейстеру – Людмиле Слоним, помогавшей на протяжении
всего вечера полноценно раскрыть пушкинские образы.
Вторая
часть спектакля-концерта была посвящена опере «Евгений Онегин». Роман в стихах Пушкина публиковался между
1822 и 1831 годами, окончательная его редакция вышла в свет в 1833 году.
Влияние Пушкина на русскую литературу было огромным. Гоголь увидел в его
произведениях русскую природу и русскую душу «в такой же чистоте... в какой
отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла»; Достоевский
говорил о совершенстве, о фантазии, ставшей «осязательной реальностью». Более
сорока лет спустя после публикации романа Чайковский задумал написать на его
основе либретто. В марте 1877 года певица Елизавета Лавровская посоветовала
П.И. Чайковскому взять «Евгения Онегина» А.С. Пушкина в качестве сюжета для
оперы. Поначалу эта мысль показалась Чайковскому абсурдной. Он заявляет, что
«Онегин» — «святая книга», к которой он и во сне не осмелился бы прикоснуться.
Но вскоре эта идея его захватывает… Партитура была закончена менее чем за год.
Первые постановки, между 1879 и 1881 годами, не сразу произвели положительное
впечатление, поскольку атмосфера 20-х годов, переданная Пушкиным, показалась
если не полностью, то отчасти утраченной в опере. По отзывам, музыка
Чайковского была лишена той пылкости, которая отличала это романтическое
десятилетие. Режиссёр-постановщик А.Е. Слоним перед началом спектакля поделился
своими размышлениями об этом новаторском оперном шедевре в истории мировой
музыки:
- Евгений Онегин»
Чайковского – опера совершенно особенная. Она очень похожа на чеховские пьесы,
о которых сам Антон Павлович говорил так: «люди пьют чай, беседуют – а в это
время рушатся их судьбы». Эта странная опера Чайковского (жанр которой он так и
не определил, скромно назвав ее «лирическими сценами»!) – наполнена именно
этими внутренними противоречиями. И с особой искренней силой предостерегает от
опасности опустошения души. В эгоцентрической игре в скептического героя поэм
Байрона Онегин постепенно лишает свою душу истинных порывов и оценок. И очень
интересно Чайковский раскрывает своей музыкальной драматургией совершенно
особое впечатление, которое на него с первого момента произвела Татьяна,
совершенно не похожая на иных провинциальных барышень. Чувство Татьяны
настолько истинно и искренне непосредственно, что Онегин... малодушно
отгораживается от него деланной иронией. А по существу – он просто пугается
перспективы потерять свою кажущуюся бродяжническую «свободу» - и наносит
чувству Татьяны смертельный удар. С той же малодушной хладнокровностью он спровоцирует
своего лучшего друга Ленского на ссору и дуэль. А оказавшись перед барьером
поединка – столь же малодушно спустит курок при виде наведённого на него дула.
И даже в своей финальной страсти к Татьяне Онегин эгоистичен – он пытается в
ней найти спасение от своего одиночества и безысходности. А Татьяна, познав
многое – и в том числе опустошающую лицемерность законов высшего света, –
тоскует о невозвратных годах юности. И о любви к Онегину – но не к тому,
реальному, что малодушно склоняется к её ногам, готовый на всё – а к идеалу
своей мечты, который, как и ушедшая юность – эфемерен и невозвратен...
А.Е. Слоним рассказал, что Чайковский мучительно пережил более чем
сдержанный приём премьеры своего «Евгения Онегина». Не привыкшая к современным
ей образам героев на оперной сцене, не понявшая новаторской формы этого
гениального произведения, – публика аплодировала лишь арии князя Гремина (более привычной по форме!) и
куплетам Трике. Но причина была в ином и главном – эта опера своей новизной
настолько опередила эстетику театра , что нашла своё полноценное воплощение
лишь позднее – когда появились исполнители новой формации, когда оперный театр
стал Театром. Не забудем, что и новаторскую «Травиату» Верди, и ослепившую всех
непривычностью «Кармен» Бизе ждали... провалы первых премьер. И многообразно
яркие сценические истории вплоть до нашего времени...
В смелой лаконичной композиции А.Е. Слонима по опере «Евгений
Онегин» были бережно сохранены все основные сцены и арии, раскрывающие жизнь и перипетии судеб
главных героев. Сильное впечатление на зрителей произвели дуэт Татьяны (Н.
Банделет-Голендер) и Ольги (Анастасия Юдина) («Слыхали ль вы?..) и квартет; сцена
и ариозо Ленского – Бекзода Садыкова ("Я люблю вас...»). Сохранена в
первозданной целостности и замечательно воплощена сцена Татьяны с Няней и
экспрессивная «Сцена Письма», а затем – и объяснение-ария Онегина с Татьяной в
саду. Умело выделив главные элементы драматургии, постановщик и исполнители
убедительно представили и момент ссоры Ленского и Онегина на балу, и его
ариозо; «В вашем доме…», элегическая ария Ленского: «Куда, куда вы удалились,
весны моей златые дни»; объяснение Татьяны и Онегина в заключительной сцене: их
дуэт полон страстей. Но Татьяна остается верна мужу – и отчетливо сознаёт, что
этот реальный, умоляющий о любви Онегин не имеет ничего общего с идеалом,
созданным её душой в юношеской пламенной мечте. «Навек прощай!» — её последние
слова. Последний стон, вырвавшийся из души Онегина: «Позор!.. Тоска!.. О,
жалкий жребий мой!» — необычайно драматично передан Чайковским и исполнителем
Шукуром Гафуровым.
…И вновь хочется с особой силой отметить и утонченную
экспрессивность и переменчивость чувств Надежды Банделет-Голендер в сложном
образе Татьяны, юношескую ранимость, непосредственность и влюблённость Ленского
в исполнении Бекзода Садыкова, который убедил и замечательной органикой
молодого поэта, и тем, что раскрыл мир его души и поступков совсем по-иному,
чем в образе Молодого Цыгана. Анастасия Юдина начертала образ Ольги,
благополучно избежав попыток изображения «пустой простушки» - её Ольга иронична
и по-своему умна, и в своей иронии над Ленским точно так же, как и Онегин, –
допускает досадную роковую ошибку. Очень органично вписались в оперную
композицию мудрая, добрая, всё понимающая няня (Рада Смирных) и
Ларина, мать Татьяны (совсем молодая солистка Валерия Шароватова) –
вовсе не «провинциальная клушка», а достаточно молодая женщина со своей
несостоявшейся судьбой и гибелью юношеских грёз. Эти не менее значительные героини
как раз своим спокойным, миролюбивым, заботливым, покорным нравом на
сцене воплощают энциклопедию
старосветской русской жизни. «В общем, в этой изящной смеси, - писали
музыкальные критики, - сочетаются тоска одиночества, безудержная меланхолия
(которая примешивается даже к простодушным любовным признаниям), блеск и
удовольствия светской жизни, поданные с явной иронией, что соответствовало
роману А.С. Пушкина, который для самого автора был плодом «лёгких вдохновений,
незрелых и увядших лет, ума холодных наблюдений и сердца горестных замет».
Зрители с особым сопереживанием и трепетом
восприняли замечательный синтез пения с утончённой игрой, и особую правду этого
спектакля-концерта, ещё раз раскрывшего со всей полнотой драматизм и
трагичность сложных и вечно новых в восприятии героев Пушкина, преломлённых
через особые свойства драматургии С.В. Рахманинова и П. И. Чайковского. Все без
исключения горячо принимали и каждый отдельный номер, и всё это увлекательное
действо, вызывающее активное сопереживание и неизменную остроту восприятия.
Стоит отдельно сказать и о выразительно «прожитых» самим Андреем Слонимом
поэтических фрагментах из «Цыган» и «Евгения Онегина», которые были горячо
восприняты и сами по себе, и удачно «сцементировали» всё действо в единое
целое.
Этот особенный пушкинский вечер в епархии не
только эмоционально дополнил богатые и разнообразные впечатления от опер
«Алеко» и Евгений Онегин», но и дал возможность зрителям продлить радость
общения с Золотым веком Пушкина и его музыкально-поэтическим продолжением
Серебряного века. Только
через связь поколений, через соприкосновение с сокровищницей мирового культурного наследия, частью которой
является культура наших народов, мы сможем вырастить достойных, высокообразованных,
культурных людей и сами обрести себя в круговороте глобальных противоречивых и
стремительных событий третьего тысячелетия.
Гуарик Багдасарова
Фото Ирины Кепановой и Ирины Щур
Комментариев нет :
Отправить комментарий